Жена архитектора

Первую минуту я удивленно наблюдаю за драконицей, потом все же пригибаюсь и на полусогнутых ногах крадусь за ней. В моем балахоне особо не поползаешь. Рискую испачкать и разодрать одежду, или вообще остаться без нее.

– Вроде никого, - крылатая разведчица вытягивает шею и забавно раздувает ноздри, принюхиваясь. Я тоже никого не замечаю, но в сгущающейся темноте мне все сложнее становится видеть, что происходит вокруг.

– Вот, - выровнявшись, драконица тычет когтистым пальцем в землю в паре шагов от нас. Пока я озадаченно вглядываюсь в поросшую травой кочку, она поясняет: - Болото.

– Ага, - многозначительно подтверждаю и, аккуратно прощупывая почву ногой, подбираюсь ближе к кочке. Действительно, в один момент носок туфли проваливается в вязкую кашу из смеси земли с водой. С противным чавком болото отпускает мою ногу, и я скорее ставлю ее на более устойчивую поверхность. Еще раз осматриваюсь по сторонам.

– И что мы будем делать?
– нетерпеливо уточняет драконица.

– Попробуем исправить ситуацию.

Извлекаю из своей сумки книгу. Марципанна тут же заинтересовано сует морду в пожелтевшие листы.

– Ведьмовской гримуар?
– ошарашенно переспрашивает она. Глаза ее в наступающей темноте начинают светиться, как тусклые фонарики. Она оборачивает морду ко мне: - Келли, ты что ведьма?

– Начинающая, - киваю с очень умным видом. Потом направляю морду драконицы к страницам, подсвечивая текст ее глазами: - А ну постой так, а то ничего не видно.

Марципанна обиженно фыркает, но послушно замирает. Я быстро нахожу нужное заклинание, делаю глубокий вдох и произношу заветные слова. Надо бы его уже на память выучить, чтобы книгу с собой не таскать.

– И что?
– после минуты молчания уточняет драконица.

Мне надоедает всматриваться в темноту сквозь вуаль, и я скидываю ее с лица. Сразу становится легче дышать и видеть. Драконица ошеломленно ахает и садится на собственный хвост:

– Келли, это ты? Да ты же красавица!

Но я не реагирую на ее слова. Внимательно рассматривая почву под ногами, делаю шаг вперед. И оказываюсь на ровной плотной земле. Радостно улыбнувшись, я уверенно шагаю дальше. На том месте, где минуту назад было вязкое болото, сейчас образовалась крепкая земля.

Победно упираю руки в бока и оборачиваюсь к драконице, желая услышать какая я умница и как хитро все придумала. Светящиеся драконьи глаза в темноте выглядят немного пугающе, но смотрят совсем обескураженно.

Я даже самоуверенно прыгаю на месте, чтобы показать, что земля устойчивая.

Но на втором прыжке неожиданно проваливаюсь. Замела будто превращается в слизь. Она рассыпается под ногами как песок. Снизу подступает вода. Моя правая нога увязает в возобновившемся болоте.

От неожиданности у меня вырывается всего одно слово. Нецензурное.

– Ааа!
– драконица даже отпрыгивает назад, испугавшись не то болота, не то меня.

– Помоги мне!
– требую замерев. Ощущаю как меня медленно затягивает все глубже.

– А что это с тобой?
– драконица подозрительно хлопает ресницами.
– Ты ж красивая была мгновение назад!

– Была да сплыла!
– рычу в ответ, погружаясь в болото уже по щиколотки.
– Вытяни меня скорее. И я расскажу.

– А ты кусаться не будешь?
– уточняет драконица, примеряясь к болоту.

– Марципанна!

– Ладно-ладно, не кричи, а то строители сбегутся.

Драконица взмывает вверх. Хватает меня за вытянутые руки, и вытаскивает из болота. Земля цепляется за меня до последнего, но все же с сожалением отпускает. Когда оказываюсь на ровной поверхности, с брезгливостью осматриваю свой испачканный наряд.

– Рассказывай!
– драконица сверкает глазами и мостится на земле, приготовившись слушать. А после того как выслушала мой короткий рассказ о проклятии и условии его снятия, цокает языком:

– Мда. Сначала было слово и слово это матерное. С этими условиями все сложно. Возможно, тебе придется отдать возможность говорить за красивую внешность.

– Не хотелось бы, - морщусь, оглядывая стройку: - Но с болотом то что?

– Не понятно, - драконица чешет лапкой затылок.
– Может, по нему прыгать нельзя? Или улыбаться рядом? Или драконам нельзя рядом летать?

– А можно как-то избежать этого условия? Или перехитрить его?
– от былой эйфории не остается и следа. На ее место приходит злое отчаяние.

– Не знаю, - вздыхает Марципанна.
– Наверное, можно. Ведь снимали же как-то проклятия. Поцелуй прекрасного принца, например.

– Ну и как мне приказать Оскару перецеловать тут всю территорию?
– скептически смотрю на драконицу. Она раздумывает над таким предложением, но вдруг вздрагивает и начинает крутить головой.

– Кажется, нас заметили, - испуганно произносит она.
– Сюда кто-то идет!

Глава 28

Испуганно оглядываемся, а потом скорее бросаемся прятаться за ближайшие кусты. Я в панике пытаюсь надеть на себя вуаль, но в один момент даже начинаю сомневаться. Может, просто выпрыгнуть из кустов и мило улыбнуться, чтобы напугать нежелательного свидетеля? Но моим лучезарным оскалом вполне можно довести до инфаркта. И ладно, если бы по стройке шатался какой-то вор или враг отечества. Но там может банально оказаться сторож, который исполняет свою работу. Или же один из строителей, который что-то забыл. Хуже будет, если в поле зрения появится Эрлинг. Придется объяснять мужу зачем и как я сюда приперлась.

Замираем, упав на землю. Надеюсь, что темнота и ветки с листьями нас прикроют. Приподняв вуаль, я внимательно всматриваюсь вперед.

Наконец, я вижу мужчину. Худшие опасения не сбываются - это не мой муж. Я уже собираюсь облегченно перевести дыхание, когда понимаю, что это и не охранник, да и для строителя одет он слишком дорого. Нахмурившись, пристально всматриваюсь в незнакомца. Не могу разобрать его черты лица, но замечаю как он встревоженно и подозрительно оглядывается. Направляется он к тому месту, где совсем недавно стояли мы с Марципанной, у облюбованной мною кочки.

Вдруг серебристый свет луны отражается тусклым бликом от значка на пиджаке незнакомца. У меня удивленно подскакивают брови: да ведь это значок королевского архитектора! У Эрлинга такой же приколот к его пиджаку.

Так так так. Кажется, я уже поняла, кого имею честь лицезреть.

Мужчина останавливается спиной к нашему кусту. Еще раз внимательно осматривается, а потом опускается на одно колено у болота. Он достает из кармана какой-то сверток, а над его ладонью загорается маленький огонек. Теперь он использует руку как фонарик, и принимается что-то там делать. Сколько ни пытаюсь выглянуть, не могу понять, что именно он творит.