Жена брата. Забрать своё

Он уходит, а я не нахожу себе места. Что-то тревожно мне. Сажусь на подоконник и всматриваюсь в ночное небо. Завтра нужно будет поехать к бабушке, поговорить с ней. Мне не терпится узнать, была ли она в курсе, какие планы строила ее дочь?!

Сережа не появляется ни через час, ни через два. Я решаю принять душ, а потом лечь спать. Поговорю с ним завтра. Не могу я оставаться в этом доме.

Дверь резко распахивается. Я буквально подпрыгиваю на месте от испуга. Замираю словно статуя. Случилось то, чего я боялась. Огромная фигура Ромы заслоняет собой проход.

Я пячусь назад. Хочется найти свой телефон и позвонить Сереже. Не думаю, что Рома станет качать права в его присутствии. А если все-таки станет?

Он захлопывает дверь, а следом закрывает ее на замок. Злой, с наполненной яростью глазами, делает шаг ко мне.

Он совсем рядом. От него пахнет спиртным. Мне тошно не от этого запаха, а от того, что он решил отомстить мне, связавшись с моей сестрой. А та удивленная мимика — это просто очередная игра!

— Ну что, счастлива с моим братом, да, Алена? — упираясь рукой в стену рядом с моей головой, он наклоняется настолько близко, что теперь я чувствую запах не только спиртного напитка, но и шоколада. — Отвечай!

Он зарывается пальцами в мои волосы, сжимает их в кулаке и резко тянет назад, освобождая тем самым шею. Влажными губами слегка касается кожи, поднимется выше. Вдыхает воздух у моего уха, шумно дыша.

— Я тебя спрашиваю, Алена! Счастлива с ним? Отвечай, твою мать! Счастлива?

Он не отпускает мои волосы, сжимает их сильнее, когда я упираюсь ладонями в его грудь и пытаюсь оттолкнуть. Зря. Он злится еще больше. Таким образом я его лишь провоцирую, и мне становится страшно. Что мне делать? Кричать не могу. Это будет позор. Все соберутся на мой голос, и Сережа со своим характером устроит тут скандал. Два брата вцепятся друг в друга, как два врага, а их родители просто возненавидят меня. Как я потом буду им в глаза смотреть? Боже...

— Да ты пьян! Отпусти меня! Отойди! — шиплю сквозь зубы. Сердце оглушительно колотится в груди, я же трясусь так, будто со всех сторон дует ледяной ветер и я замерзаю. Но это не от холода. Это паника. — Сам отдал меня своему брату! Использовал меня! А теперь... Чего ты хочешь? Не трогай меня!

Горячее дыхание касается кожи лица. Совсем чуточку отстраняясь, он смотрит в мои глаза. Уголки жестких губ приподнимаются. Он то ли улыбается, то ли пытается улыбнуться, но получается паршиво.

— Отойти? Полтора месяца назад ты спала в моей кровати. Вместе со мной. Обнимала, целовала. Кричала, стонала подо мной, просила еще. А теперь что изменилось? Я тебе так противен? С Серегой понравилось?! — каждое слово цедит в ухо. Не громко, но довольно твердо и с раздражением в голосе.

— Тогда ты признавался мне в любви! Тогда ты был для меня всем миром. Ты был смыслом моей жизни. Ты... был моим единственным, без которого я не представляла свое будущее. Да я тебе верила больше, чем самой себе! А ты взял и вышвырнул меня! Ты растоптал все мои чувства! Уничтожил их! Я тебя ненавижу, будь ты проклят!

Становится больно не только оттого, что хватка на волосах усиливается, но и оттого, что мне больно вспоминать прошлое. Мы проводили с ним бесконечные ночи, не могли оторваться друг от друга. Мы могли до вечера пролежать в постели и обсуждать что угодно, лишь бы быть вместе. Наедине. А сейчас... Сейчас во мне нет ничего, кроме ненависти. Мое сердце во второй раз разбилось, когда я увидела его фотографию с Аней.

— Я совершил ошибку! — хрипит он прямо в губы. — Я, сука, лоханулся! Звонил тебе! Сто раз в сутки! Но ты не отвечала! Проигнорировала мои звонки и сообщения. Не выслушала Кирилла! Зачем ты так, Алена? Почему?

Его пальцы впиваются в кожу головы, второй же рукой он бьет в стену со всей силы. Я зажмуриваюсь, чувствуя, как слезы текут по щекам. Он будто в зверя превратился. Жестокого и бесчувственного.

Удар. Еще один. И еще...

— Почему? — шумно и прерывисто дышит через нос.

Нет, он явно пьян. Я понятия не имею, о каких сообщениях идет речь, а звонок... Он всего один раз мне звонил, и все. А говорит совсем другое. Рома явно не в себе.

— Ты сам меня отдал! Оплатил операции бабушки, а взамен приказал выйти замуж за Сережу! Я тебе была должна, и ты прекрасно знал, что второго шанса у меня, кроме как согласиться, не было. Я не смогла бы пережить смерть бабушки!

Рома буквально замирает, я же цепляюсь за его запястье, сжимаю так, что мои ногти впиваются в его кожу.

— Отпусти! Мне больно! — шиплю, всхлипывая.

Как только хватка ослабевает, сразу же скольжу по стене вниз, сажусь прямо на пол. Слезы текут. Закрываю ладонью рот, чтобы хоть как-то сдержать свои эмоции, но получается так себе. Если хоть кто-то услышит мой голос, то это будет кошмар! А если Сережа нас застанет нас вместе — это еще хуже!

— Я тогда... На эмоциях был... — он падает на колени рядом со мной. — Ни хрена не соображал. Думал, поступаю правильно. Но...

— А сейчас ты поступаешь правильно? — перебиваю.

В ушах звенят его слова, сказанные месяц назад: «Неужели ты думала, что все серьезно?»

Я не поднимаю голову. Уткнувшись носом в колени, смотрю в одну точку на полу. Больно видеть его. Находиться рядом, но не трогать. Не касаться и не обнимать. Не почувствовать тепло его тела.

— Сам отдал меня брату. Заставил, — повторяю настолько тихо, что сама удивляюсь своему спокойствию. — Я для тебя была всего лишь игрушкой. Хорошенько ты меня использовал, а теперь... Решил сделать еще больнее, связавшись с моей сестрой? За что ты мне мстишь, Рома? Что я тебе сделала? Я... всего лишь полюбила тебя. До безумия.

— Полюбила? Если бы любила, не вышла бы замуж за моего брата! Ты прочитала мое сообщение! Ты мне ответила! Но все равно наплевала на меня и стала его женой! А твою сестру я вижу второй раз в жизни! Если буквально утром я считал, что делаю глупость, то теперь наоборот! — он резко поднимается, устало потирает лицо рукой. Я же поднимаю голову и вижу разбитые в кровь костяшки пальцев. — Да. Я женюсь на твоей сестре!

— Я знаю, что вы поженитесь, — усмехаюсь и все-таки, взяв волю в кулак, смотрю в темные глаза в упор. Мне нечего бояться. Я не сделала ничего плохого, чтобы стыдиться или прятаться от него. — Говоришь, второй раз видишь Аню. Но на вашк фотографию я уже давно любовалась в социальной сети, а внизу объявление о свадьбе. Перестань прикидываться. И да, твое право. Не будешь же всю жизнь в холостяках ходить? Кто я такая, чтобы претензии предъявлять? Сам воспользовался моей… чистотой. Сам выкинул. Отказался. Стоишь тут, непонятно о чем говоришь. Я никакие сообщения не видела. И звонки тоже. Делай что хочешь. Жизнь твоя. Хозяин ты. На мою ты давно наплевал, — слегка качаю головой, вытирая слезы с лица. — И да. Выйди из нашей комнаты. Мой муж вот-вот придет. Не хочу с ним ссориться из-за тебя. Уходи!

Он просто смотрит. По его лицу ходят желваки, а руки сжаты в кулаки до побелевших костяшек. Рома сглатывает, и его кадык дергается, но, к моему удивлению, он ни слова больше не говорит. Молча покидает комнату.

Стало ли мне легче после того, как я хотя бы чуточку высказалась? Нет. Ни капли. Наоборот, он всю мою душу наизнанку вывернул.

Некоторое время неподвижно сижу на месте и плачу. Сережа не появляется, и теперь я считаю, что это к лучшему. Я бежала от Ромы, не хотела оставаться с ним наедине, но это уже случилось.