Жена брата. Забрать своё

Надела джинсы и свободную толстовку. И волосы в высокий хвост убрала. Выглядит как-то иначе. Не как раньше.

Десятый час. Куда ты собралась так рано, Мышка?

— Мы можем поговорить? — неожиданно спрашивает она, но на меня не смотрит, а куда-то за спину. Невольно оборачиваюсь.

— Конечно, — отвечает отец, жестом руки приглашая в свой кабинет.

И о чем же ты решила поговорить с моим отцом, Алена?

Кивнув отцу, Алена переводит взгляд на меня и задерживает его на моем лице всего секунду, а потом опускает глаза на руку — туда, где красуется огромная татуировка с буквой «А». Морщится, от чего становится неприятно. Злость пробивает до костей, а челюсти плотно сжимаются. Алена заходит в кабинет, я же, как вкопанный, стою на месте, забывая, что планировал и куда собирался ехать.

Что она напридумала? Неужели думает, что это имя ее сестры я туда вбил? Бред какой. Если внимательно всмотреться, то там ее полное имя вписано: «Алена».

Глубоко вздохнув и медленно выдохнув, заставляю себя отправиться на кухню. Мама наверняка там, как и каждое утро. Не могу уйти, не увидев ее. Я до сих не отошел от той картины, где мать днями лежала без сознания в кровати, бледная и беззащитная. Тогда я отчетливо понял, почему Мышка так тряслась, когда ее бабушку в больницу положили. А ведь у нее, кроме той пожилой женщины, никого не было, а потом откуда-то появилась еще и сестра Аня. Нужно разобраться с этим дерьмом. Немедленно. Все это смахивает на триллер какой-то. Фантастика, ей-богу.

— Доброе утро, — поцеловав маму в щеку, сажусь на стул напротив. — Как самочувствие?

— Отлично. Скорее бы этот гипс сняли, — морщится она точно так же, как Алена минуту назад. — Ты завтракал? Снова куда-то собрался, да?

— Завтракал, — вру. Знать ей правду незачем, иначе заставит есть. Да только не поймет, что кусок в горло не лезет. — Мам, у меня всегда дела. Ты же знаешь.

— Отец что-то попросил? — недовольно фыркает она.

— Приказал, — поправляю ее. — Он никогда ничего не просит. Приказывает. Но с меня хватит, мам. Я реально устал. В компании есть мне замена. Серега отлично справляется, как сказал отец. Не хочу больше там работать. Надеюсь, ты не станешь меня уговаривать? Поймешь же меня, верно?

Она поджимает губы, смотрит с сочувствием. А потом опускает взгляд, здоровой рукой потирая лицо.

— Он в последнее время странным стал, — признается, сверкая глазами. — Не хочет слышать, Рома. Ни слышать, ни слушать. Не хочет понять. Постоянно спорит и думает, что делает все верно. Но это не так. Я пыталась его уговорить по поводу вашей помолвки с той девушкой, но он будто глухой. Мои слова игнорирует...

— Мам, вчера меня все поздравляли в компании. Я, как идиот, пялился на людей, ни хрена не соображал. Ты прикинь, как я выглядел со стороны. Оказывается я помолвлен, — усмехаюсь, качнув головой. — Больше не стану молчать и делать то, что просит отец. Это не его жизнь, а моя, — потираю переносицу. Черт возьми! И головная боль не проходит! — Потом приезжаю в дом, а вы тут спектакль устроили. Я ради той девчонки промолчал. Ради Ани. Решил спокойно с ней поговорить. Наедине. До этого я видел ее всего разок на той вечеринке, куда меня отец буквально заставил идти. Мам, ты же понимаешь, что я делаю все из уважения к папе. Не хотел идти против него, пытался до последнего. Но устал! Так еще и оказалось, что Анна — сестра Алены. Как так? Ты же что-то знаешь. Расскажи, мам. Я хочу все знать.

В голове не укладывается. Ну не может быть такого совпадения. Почему мне кажется, что Анна и Серега — это синонимы?!

Мама молчит некоторое время. Задумчиво смотрит на меня, а потом берет кружку кофе и делает глоток.

— Я не знаю, Ром. Только то, что отец Анны владелец какой-то компании. Они изначально были близки с отцом, но сейчас еще ближе. Только почему Костя так поступает, никак понять не могу. Зачем хочет поженить вас с дочерью друга? Ты же постоянно в компании. Может, сам догадаешься?

Ни хрена я не догадываюсь. У отца постоянно были связи, хорошие друзья. Но о ком говорит мама, я понятия не имею. Кто отец Анны? И, получается, Алены тоже?

Мышка рассказывала мне о своей жизни. Ведь родители бросили ее еще младенцем. Потом мать откуда-то взялась, но Алена ее близко не подпускала. Какого черта они появились? И зачем снова ломают ей жизнь?

— Я ничего не знаю, мам, — честно признаюсь. — Не соображаю.

Она отодвигает кружку в сторону и сжимает мои пальцы, которые я начинаю наламывать от нервов.

— Ром, родной, у тебя же есть девушка, я верно понимаю? Почему бы тебе с отцом об этом не поговорить?

— Я уже говорил ему! — ударив рукой по столу, резко встаю с места.

Затрудняюсь сдерживать свои эмоции. Меня дергает от всей этой ситуации. От того, что мы с Аленой стали настолько чужими друг для друга людьми. Что я совершил непростительную ошибку, из-за которой не только я страдаю, но и сама Алена, хоть и изо всех сил пытается скрыть этого.

— Что бы там ни было, я всегда поддержу тебя, Рома. Поступай так, как сердце подсказывает. Найти любовь не просто. Найти ту, ради которой ты готов на все, еще сложнее. Я вижу, что у тебя сильные чувства к ней. Не отступай. Иди до последнего, родной.

Нет, мама. Ты не знаешь ничего. А если узнаешь, хрен знает, на чьей стороне будешь. Но Сережа молодец. Врет он профессионально. Так, что даже я ему поверил месяц назад, несмотря на то, что знал, каким он бывает говнюком, если хочет чего-то добиться. Трижды молодец. Обвел меня вокруг пальца. Но я это так не оставлю.

— Да, мам, — улыбаюсь, представляя перед собой Мышку. — Она очень красивая, добрая и... особенная. Я не собираюсь отступать. Она станет моей, чего бы мне это ни стоило. И я искренне надеюсь, что ты сдержишь свое слово, когда все узнаешь, — подхожу вплотную и целую маму в лоб. — Я в клуб. До вечера.

Нужно поговорить с Кириллом. Может, он что-то знает об отношениях Алены и Сереги, хотя я уверен, что знает. Если даже не он, то Лиза уж точно. Но расскажет ли она мне что-нибудь о своей подруге? Или же считает меня врагом, судя по тому, что ни разу не поздоровалась со мной с того дня, когда Алена покинула Питер.

ГЛАВА 4

Буквально через час я оказываюсь в своем кабинете. Там, где мы с Мышкой провели много счастливых дней. Там, где мы чем только не занимались... А сейчас эти стены давят. Даже дышать становится нечем. Что бы я только не отдал, чтобы вернуть те дни. И свою Мышку.

Мозг отказывается соображать. Я не могу принять тот факт, что родители Алены предали ее снова. Вспоминая тот самый день, когда я сильно накосячил, прихожу к выводу, что Алена тогда уже знала о сестре. О новой семье своих родителей. Ведь из-за того, что мать выбрала не ее, а именно Аню, она говорила, что понимает Сережу. Поэтому начала разговор, но до конца ничего не объяснила. Я же подумал, что она уже встретилась и пообщалась с братом. Думал, между ними действительно что-то есть. Идиот, млять!

Так, стоп. Что-то не складывается пазл. Анна намного старше Алены. Минимум на года три-четыре. Что же это значит? Они не родные? То есть...

— Чер-р-рт! — рявкнув себе под нос, откидываюсь на спинку кресла и завожу руки за голову.

Прикрываю на секунду глаза, и сразу перед ними появляется лицо Алены. Моя девочка... Чистая моя...

— Роман Константинович, — дверь распахивается, и внутрь заходит Лиза. — К вам гостья, — уголки ее губ, накрашенные розовой помадой, дергаются. Она сжимает челюсти, останавливается у прохода. — Заходите, Анна.