Жена двух мужей

– Потому что женщина не может быть вождем краснокожих.

– А почему не дочь?

– Потому что слишком красивая, чтобы к таким годам оставаться незамужней. И не вздумайте возражать! Я занимаюсь женской красотой дольше, чем вы живете на свете. Так что поверьте старику.

Ага-ага! Я с ревностью заметил, как он огладил взглядом ладную фигурку Алены, задержавшись на груди, и если б не его почтенный возраст, то точно б сделал замечание.

Удивительное дело, Алена расслабилась, это было заметно по тому, как убрался зажим в плечах и на лице появилось подобие улыбки.

– Итак, что мы имеем, - продолжил Забродин, усаживая Алену под лампу и внимательно рассматривая. – имела место быть, скажем так, неоправданная процедура. Срединный пилинг — достаточно серьезное вмешательство. Он затрагивает не только роговой слой эпидермиса, но и гранулярный, и даже базальный. То есть на кожу оказывается достаточно глубокое воздействие (вплоть до сосочкового слоя дермы), при котором повреждаются живые клетки. Кожа реагирует на это вмешательство и регенерируется. Результаты обычно превосходные. Мне трудно судить о состоянии кожи до процедуры, но судя области шеи и декольте – следовало бы ограничиться поверхностным. Плюс кожа очень нежная, и полученная концентрация ретинола была предельно допустимой.

То есть, это не преступление, а может расцениваться как оплошность мастера. Это я к вопросу – нужно ли подавать в суд. Подписание бумаг защищает от судебного разбирательства, но вы можете обратиться к владельцу салона с требованием наказания за непрофессионализм. У меня она пожизненно санитаркой работала б. В лучшем случае. Что касается нашей красавицы – сбросит она лягушечью кожу и станет краше прежнего. Но! Неукоснительно соблюдаем правила ухода. И вот эту чудо –мазь. Это разработка коллег из Израиля, внутри инструкция на русском. Сейчас я обработаю, а дальше уже сами. Завтра будет намного лучше.

Забродин, закончив с процедурой, отстранился, и как художник, посмотрел на дело своих рук.

– Ну какая ж хорошенькая!

Вот же ж ловелас престарелый! Опять царапнула когтями ревность, но я привычно подавил ее.

– Михаил Артемьич! Хотя я испытываю к вам неизмеримую благодарность, но озвучьте , пожалуйста, размер ее, который вас устроит.

– Сын мой! Я отдал долг. В свое время ваш папенька меня просто спас. Поэтому всегда можете ко мне обращаться по любым вопросам.

Кстати, у нас есть и свой роддом. Это я на будущее.

Забродин хитро улыбнулся, а я подумал, что многое бы отдал, если бы пришлось обратиться к нему по этому поводу. Но нет...

На обратном пути Алена тоже сидела, как мышка. Но уже не хваталась за лицо руками и кажется, почти успокоилась. Зато я наоборот, чувствовал, что мне не хватает воздуха. До дрожи хотелось вульгарно положить ей руку на колено, провести по бедру, погладить голый животик под короткой кофточкой. И это становится навязчивым желанием.

Как теперь быть с Лори?! Сделать ей отставку не могу по политическим соображениям. Алена сразу поймет, что это из- за нее.

А этого я не могу допустить. Она должна думать, что занимает в моей жизни ровно то место, которое я ей озвучил. Фальшивая жена. На Лори я безумно зол, и кажется, что не захочу и секса. Но, чтобы не выдать свои желания, я должен вести себя, как и раньше. Лишь только всыплю ей по первое число.

Не так… Совсем не так я себе представлял осуществленную месть.. Если всегда все мои планы были просчитаны до мелочей, продуманы, как в шахматной партии, на много ходов вперед и всегда все сходилось: задуманное и осуществленное, то с Аленой же все шло наперекосяк. Помимо того, что у меня реально на нее стоит, как у пацана, так еще я не могу отделаться от мысли, что я хочу быть с ней. Хочу насовсем забрать ее от Полуянова и запереть в своем доме. Потому что хочу. Глупость… не глупость, но я хочу ее. До дрожи, до покалывания в позвоночнике, переходящего в реальную тянущую тяжесть в паху. Я млею от ее запаха и чувствую себя самцом, унюхавшим самочку. Надо что-то с этим делать.

– Ален, ты не против, если я закурю?

– Ты куришь? – похоже в ее глазах я олицетворение ЗОЖ, с таким удивлением спросила она.
– Я не видела..Кури, конечно..

Ну как такое могло произойти? Я открыл окно, чиркнул зажигалкой, надеясь табаком хоть как-то разбавить атмосферу чувственности и невероятной близости, которая накрывала нас при тесном общении.

Это неправильно, это путь в бездну, но сейчас я готов туда провалиться. Теряю контроль, теряю защиту…И снова становлюсь сопливым романтиком, которому хочется защищать, оберегать свою избранницу, дарить подарки и видеть трогательную благодарную улыбку. Искреннюю и нежную.

В отличие от Лори. Ее не нужно защищать – она сама кому хочешь голову откусит. Ее не нужно оберегать – она сама с калькулятором и органайзером в голове. Дарить ей подарки – да, фонтан радостных визгов после того, как определит ценник. Сейчас даже начинаю сомневаться – а не фальшивит ли она в сексе? А то я такой хожу весь из себя павлин?

Алена, Алена…Разбередила душу…

Включаю французов, чтобы ничего больше не говорить, потому что каждое слово вплетается в канву наших новых отношений, создавая прочный узор, который не захочется забыть, который потом не удастся выбросить…

Возвращаемся в квартиру, паршивка Лори не спит, но и не выказывает ни малейших признаков вины или раскаяния. Да, уверенности в собственной неотразимости ей не занимать… Черный шелковый халат, отделанный серебристым кружевом подчеркивает ее животную, хищную сексуальность. Большие стоячие груди, явно без сбруи лифчика. Не удивлюсь, если ее упругая задница тоже ничем не прикрыта. Это мы позже и проверим.

– Лори, побудь скатерью – самобранкой, сообрази что -нибудь поесть.

Спрятав недовольство, тигрица изобразила дружелюбный оскал и вильнув задом, поплыла на кухню.

– А что ты будешь? – донеслось оттуда. Вот же сучка! Делает вид, что всерьез не восприняла мой выговор и уже демонстративно игнорирует Алену.

А у той от голода непроизвольно заурчало в животе. Она смущенно ойкнула, а у меня засосало под ложечкой от умиления..

– Что ты будешь? – перефутболиваю вопрос Алене.

Черт, хотел заставить ее мучаться, просить денег, но не могу.

– Я бы съела-что-нибудь. Без разницы. Только можно я в гостиной. Бутерброд и кофе.

– Ну тогда бери все, на что глаз ляжет на поднос и ешь, где хочешь.

– А ты? – по привычке заботиться обо всех вырвалось у нее, но потом спохватившись, вспомнила, что обо мне есть кому беспокоиться опять смутилась.

«А я хочу рядом с тобой выпить кофе», - просится с языка, но я буквально заталкиваю в глотку слова и выдаю нейтральное:

– Мне там Лори что-нибудь сообразит.

Жестко давлю свои желания, и взяв ее под локоть, веду на кухню.

Под моей защитой немного расслабляется, открывает холодильник. Да, Аленка, это не ваш допотопный агрегат, набитый кастрюльками и мисочками с вчерашней едой.