Жена фаворита королевы. Посмешище двора

Началась наша музыка и мы медленно идём по проходу. Платье с длинным шлейфом и невероятная ажурная фата скрывает моё счастливое и взволнованное лицо. Девственность по местным обычаям позволяет мне эту фату нести с гордостью, и теперь я рада, что не нарушаю традиции, хотя соблазн был велик, с таким-то женихом.

Моё сердце долбит какую-то свою барабанную дробь, в животе всё завязалось в узел, там не бабочки порхают, а лёд от волнения и руки дрожат так, что Александру пришлось, поверх моей руки положить свою, снова посмотрел на таким взглядом, словно решает не пора ли меня нести. Но я справлюсь.

Ой, мой милый Эдуард, такого взволнованного я его никогда не видела. Как же нас сейчас трясёт от волнения. Или это энергия счастья?

Только бы не грохнуться в обморок от радости, как это любила делать Аннабель. Тихо выдыхаю и чувствую прилив сил! Нет, на этой свадьбе я себя чувствую превосходно!

Медленно в такт торжественной музыки прошли к алтарю, и церемония началась. А я смотрю на моего любимого и больше ничего не вижу и не слышу. Только его клятва, его ДА, потом моё ДА очень тихое, Александр подал кольца, и мы ими обменялись.

На секунду испугалась, что сейчас всё потемнеет и я очнусь в нашем мире, или вообще не очнусь…

— Люблю тебя, Аннабель Кристина, люблю больше жизни, спасибо, что выбрала меня.

— Я самая счастливая женщина во всех вселенных. Люблю тебя, ты моя жизнь.

Мы снова поцеловались, а потом не сговариваясь наклонились, приобняли и поцеловали нашу дочь.

— Мамочка, ты такая красивая…

Как же я мечтала об этом, нет ни Аннабель, а я Кристина, сейчас сбываются мечты именно мои, улыбаюсь от счастья, жаль не могу зацеловать мою дочь.

— Люблю тебя, доченька…

Глава 60. После свадьбы…

Королевская свадьба – это самое регламентированное мероприятие, из всех, что существуют в этом мире. Я вызубрила расписание нашего дня. Там даже предусмотрены десятиминутные перерывы для нас с Эдуардом на передышку, туалет и причёску, макияж, и снова в зал, чтобы принимать гостей и благодарить за поздравления.

Счастье, что за этим регламентом следят специальные люди, потому что у меня от усталости к четырём часам дня, ноги подкашиваются. Но сейчас начнётся самое важное. Наши с женихом подарки друг другу. Такого пункта нет в традиции, но у нас есть что подарить друг другу.

Двое придворных в нарядных мундирах выкатили красивую музейную подставку для картин. И на ней огромный, до конца не успевший просохнуть портрет моего мужа герцога Эдуарда. В зале воцарилась тишина, гости нарушили правила и начали подходить к картине, долго рассматривая, и по лицам вижу, что всем нравится.

Не показывала Эдуарду, он позировал «вслепую» не заходя за холст, и Александр не видел моей работы. Знал только Бишоп.

— Это потрясающе? А кто художник? Мы тоже такой хотим, — шепчут зрители.

— Этот портрет написала сама баронесса Аннабель фон Розен в подарок своему жениху, а теперь счастливому мужу герцогу Эдуарду фон Рэндоррфу, — торжественно объявил церемониймейстер. И по залу снова прокатилась волна: «Ах!» А потом продолжительные аплодисменты.

До официального объявления в сенате и коронации, я всё ещё баронесса. Но скоро я стану герцогиней, а потом и королевой. Вот это действительно: «Ах!»

Эх, не стала бы я королевой, то денежная работа у меня бы была. Но портреты писать обязательно буду. Парный портрет Бишопа и Шарлотты. Портрет моего брата Александра, он задержится на неделю специально для этого. А теперь, когда увидел мой уровень, читаю восторг в его глазах. Похоже, что он и не на пару недель готов остаться.

Регламент слетел со своих накатанных рельсов. И теперь всё идёт не по плану. Гости только успокоились, как начался подарочный ответ моего мужа:

— Милая моя жена, я не такой талантливый, как ты. Поэтому прошу простить за скромный и вполне обычный подарок, но я знаю, как это важно для тебя, любовь моя. Купил два просторных здания для школы и больницы, недалеко от города. И назову их твоим именем «Аннабель» и «Кристина»!

Эдуард, улыбаясь, протягивает мне два документа на право собственности. И этот подарок действительно очень ценный. Но муж не успокоился на этом. И продолжил.

— Через неделю назначена коронация, и мужская корона не омрачена трагическими событиями, после Вильгельма её никто не носил. А вот у женской короны есть неприятное наследие. И я нашёл в хранилище одну бесценную вещь, о которой незаслуженно забыли, но мастера обновили и добавили несколько символов власти и драгоценных камней, и если сенат утвердит, то прошу принять вот эту корону, она наследие твоего дедушки Николая Романова.

В этот момент на специальной подушечке из пурпурного бархата очень солидный господин вынес прекрасную женскую корону, и в зале снова: «Ах!»

— Это очень красиво!

Шепчу мужу, но реальность такова, что эта корона намного дороже и богаче, чем та, которую я должна была надеть через неделю на коронации. Мне кажется, что выбор очевиден!

Казначей позволил мне и гостям рассмотреть новый символ власти и снова унёс её в хранилище ценных артефактов.

Дальше регламент взял над нами верх, и снова мы чётко следуем протоколу. Смена наряда. Небольшой банкет, и тот самый бал, какой все ждали с нетерпением, но вместо 16 танцевальных актов, сейчас всего шесть, а мы танцуем только два. Какое счастье.

Какое счастье, танцевать со своим любимым, голова кругом, кружиться в вальсе, чувствовать его сильную и нежную поддержку.

— Люблю тебя! И не устану это повторять, дорогая Аннабель Кристина! — прошептал мне на ушко муж.

— А я обожаю тебя, дорогой, ненаглядный, стоило умереть, чтобы стать настолько счастливой.

Не выдерживаю и снова целую его в губы. Скорее бы вечер.

Но мы должны получить ещё один ценный подарок. О нём сразу объявили, после вальса.

— Линда фон Рэндоррф исполнит песню в подарок для своих любимых приёмных родителей.

— Как мило, только надо запретить это упоминание про «приёмных», шепчу Эдуарду и он соглашается.

Линда с видом маэстро, чинно прошла в ту часть зала, где установлено фортепьяно.

Сама себе аккомпанирует и поёт, причём так серьёзно и чисто. Песня про любовь к матери, к своей родине и мы окончательно расторгались. Линда спела, вышла, встала перед роялем и низко поклонилась публике, собрала бурные овации и поспешила к нам.

— Моя любимая девочка, ты такая красивая и талантливая! Я так горжусь тобой! — не могу сдержаться, обнимаю дочь и целую.