Жена напоказ 2

— Я не виноват ни в чём, ваша светлость. Я всю жизнь верой и правдой…

— Я знаю. Вас просто попросили об услуге. Верно?

Старик сокрушённо кашлянул и пошёл вниз. Но не успели все спуститься с лестницы, как затемнённого подвала донёсся угрожающий и в то же время наполненный надеждой рык.

Ещё пара шагов — и желтоватый свет выхватил из мрака свернувшуюся у стены фигуру зверя, и правда похожего на шинакорна. Такая же шерсть, только вся в обрывках соломы, такой же гребень на спине и шипы — на хвосте. Только рожек на голове не было — лишь небольшие бугорки.

— Ли… — Ренельд приблизился, вытянув перед собой руку, когда зверь вскочил на лапы.

Самка была настроена не слишком дружелюбно: скалилась и выгибала спину, словно готовясь к прыжку.

“Вот же фурия! — восхищённо проблеял Лабьет, будто его опоили. — Рен, дай я!”

Он, слегка пригибая голову, подбежал к ней и обнюхал, тихо поскуливая. Самка настороженно подняла уши и покосилась на него с явной растерянностью. Клацнула зубами — для острастки — и пёс тут же остановился, глядя на неё исподлобья. “Дама” обречённо вздохнула и через миг осторожно завиляла хвостом.

— Мы не причиним тебе вреда! — спокойно проговорил Ренельд. — Ты понимаешь меня?

“Понимает! Только между вами нет ментального канала”.

Жаль, но что ж, она хотя бы перестала огрызаться.

— И давно она у вас? — Ренельд повернулся к притаившемуся за спиной старику.

Тот немного попятился.

— Да недели две. Как Оли привела её сюда. Попросила присмотреть. Сказала, пока не решит вопрос со Службой учёта призванных существ, лучше не говорить никому, что она здесь. Мне нужно было только её кормить и выгуливать по ночам, когда все спят. И рано утром. А я всё равно сейчас поздно засыпаю и встаю на рассвете. Мне не сложно. Он покладистая так-то. Но как будто боится кого-то. Вас вот увидела, зарычала.

“Она дала нам понять, что здесь”, — Лабьет упал на брюхо рядом с самкой и протянул нос к её носу.

— Нравится? — Ренельд усмехнулся.

“Такая маленькая… Ну прямо, как мадам Конфетка по сравнению с тобой”.

Да, самка и правда казалась небольшой, гораздо меньше Лабьета. Более хрупкой и слегка напуганной.

— Откуда она у мадемуазель Паграйс, вы знаете?

— Нет, — маг замотал головой. — Кажется, приблудная.

Как же… Такие звери просто так по лесам и дорогам не бегают.

— Мы заберём её, — Ренельд подошёл, чтобы отстегнуть солидную цепь, к которой крепился ошейник пленницы.

— Но ваша светлость. Зачем она вам? Ну да, держать призванных существ разрешается только по особой лицензии…

— Вот хотя бы поэтому. Остальное вам знать не обязательно.

Он отцепил толстенный карабин с одной стороны цепи, затем — с другой.

— Сбегать не будешь? — посмотрел в глаза Ли, а та слегка набычилась, но рычать не стала.

“Не сбежит, — пояснил Лабьет, радостно подскакивая на лапы. — Я за неё ручаюсь”.

— Вот как! Вы знакомы всего пару минут, а ты за неё уже ручаешься…

Лабьет только фыркнул, не считая нужным пояснять свои мотивы. Да тут и так всё было видно: маленькая самочка всколыхнула в нём все рыцарские чувства, на которые он вообще был способен.

— Ваша светлость… — маг потоптался на крыльце, провожая нежданный и незваных гостей. — Что теперь мне будет? Не хотелось бы на старости лет оказаться в темнице.

— Если вы покажете, что держали у себя шинакорна по просьбе Оли Паграйс, то вряд ли вас упекут. Но мне придётся за вами приглядеть. Не рекомендую вам никуда уезжать. И пока никому не рассказывайте о том, что случилось.

— Но Оли…

— Боюсь, мадемуазель Паграйс сюда уже не вернётся. Не в ближайшее время.

Глава 17

Я со всем рвением принялась выполнять поручение Ренельда. Сроду в своей жизни в таких количествах не занималась женскими глупостями! Кажется, мой будуар временно стал любимым местом сбора всех придворных аристократок моложе двадцати пяти.

В первый же день они прознали, что я вызвала к себе мадам Берэтт, чтобы устроить грандиозный выбор тканей и фасонов самых модных платьев. Портниха воодушевилась, хоть у неё и так хватало работы. В мою гостиную робко начали подтягиваться заинтересованные девушки.

Скоро вокруг стоял такой гомон, которому позавидовали бы верещащие на ветках по весне воробьи. Оли, которая и была целью моего модного перфоманса, тоже увлечённо планировала пошив новых платьев. На жалование гувернантки много себе не позволишь, потому я решил тряхнуть мошной и буквально велела ей заказывать всё, что захочется.

Невеста герцога я или кто? Да и душевные раны от сорванной свадьбы мне просто необходимо было залечить. Так я ей и сказала — а она, кажется, поверила.

На другой день я вызвала представителя из лучшей парфюмерной лавки Жардина — и хваткая девица разложила на широком столике кучу крошечных флаконов, которые через полчаса наполнили комнату головокружительной смесью ароматов.

Это было даже интересно, хоть я предпочла бы заняться присланными с винодельни отчётами по состоявшейся недавно отгрузке значительной партии вина. Да и мадам Хибоу передала из Эйл какое-то послание в весьма пухлом конверте: моё отсутствие дома вынуждено затягивалось.

Но когда я уже планировала список развлечений на третий день отъезда Ренельда, он вдруг вернулся. Какое облегчение! Насторожило лишь то, что приехал он под утро, довольно скрытно, и сообщил мне об этом сам Тибер: никому из слуг герцог не доверил такую новость.

— Его светлость просит вас зайти к нему как можно скорее, — драматическим шёпотом проговорил ассистент. — И не сообщать об этом вашей сестре.

— Он что-то нашёл?

Тибер многозначительно кивнул, чем только напугал меня. Ведь как бы то ни было, я всё же надеялась, что Оли не замешана в деле Собирателя. Получается, всё же да? Проклятье!

Я собралась так быстро, как смогла. За завтраком едва не подавилась сваренным в мешочек яйцом, а затем чуть не опрокинула себе на колени горячий кофе. Всё эта спешка!

Тибер пропустил меня в кабинет Ренельда с такой осторожностью, словно в банковское хранилище. Я едва вошла и тут же вжалась в дверь спиной.

— Кто это?! — указала взглядом на тёмную мохнатую кучу, что лежала под боком у благостно обнюхивающего её Лабьета.

— Это шинакорн, — спокойно пояснил Ренельд.

Куча зашевелилась, развернулась — и действительно превратилась в шинакорна, только более мелкого, чем напарник месье дознавателя. Весьма аккуртная морда, уши поменьше, да и вся туша казалась более сухой и стройной.