Жена опального лорда

– Изображения дома?
– догадка была как вспышка молнии.
– Чертежи?

– Да.

Вот оно что! Весту поселили в комнату Айли. Теперь понятно, откуда та узнала о двери под драпировкой. Я полистала этот альбом в библиотеке и отложила на потом, занявшись семейной хроникой, но так к нему и не вернулась. Как он оказался у Айли? Дал Лестранд? Милый старичок-библиотекарь – ее сообщник?

– Спасибо, Веста. Пусть пока побудет у тебя. И не говори никому.

Этой ночью мне снова было не уснуть, и мысли в голове бродили всякие разные. Утром, едва позавтракав, я отправилась в библиотеку. Лестранд уже сидел за своим столом и, покусывая кончик пера, что-то записывал в большую книгу.

– Доброе утро, госпожа, - поклонился он, поднявшись. – Не желаете познакомиться с новинками? Вчера прислали от торговцев.

– Благодарю, Лестранд, чуть позже. Сейчас я хотела бы посмотреть альбом об имении. В прошлый раз не успела закончить. Помните, я еще попросила вас не убирать его?

– Да, госпожа, но… - библиотекарь виновато сдвинул брови. – Мне очень жаль, но альбом пропал. Я, как вы и просили, оставил его на столике, а на следующий день утром, когда пришел, его уже не было. Дверь не запирается, зайти и унести мог любой. Не знаю только, кому он понадобился.

Я внимательно смотрела на Лестранда, вслушивалась в интонации. Похоже, он не врал. Да и какой смысл был давать Айли альбом, навлекая на себя подозрения? Будь он ее сообщником, просто подсказал бы все, что нужно.

Но чтобы украсть что-то, надо как минимум знать о нем? Откуда Айли стало известно об альбоме?

И тут я вспомнила!

Ну да, конечно! Я сидела в библиотеке и читала семейную хронику. Второй альбом лежал на столике, раскрытый на каком-то плане. И тут пришла Айли – сказать, что пора собираться на ужин во дворец. Она еще с таким интересом покосилась на картинку. Вполне могла сообразить, что это.

– Ну ладно… подождем, вдруг альбом все-таки найдется, - вздохнула я и вышла.

Гуляя в саду с Эйвином и Элланой, я размышляла об этом. Находка Весты могла означать, что у Айли не было сообщника, но точно так же могла не означать ровным счетом ничего. И Лестранд мог быть очень искусным притворщиком, и помогать ей мог кто-то другой. Оставалось надеяться лишь на то, что ее все-таки сумеют расколоть в тюрьме. Или что проговорится Огрис.

Когда Теренс доложил, что обед подан, я вошла в столовую и вздрогнула от неожиданности.

Келлин сидел за столом и мрачно жевал. Молча привстал, приветствуя меня, сел и снова уткнулся в тарелку. И только когда слуга, налив мне супа, отошел в угол, сказал вполголоса:

– Извини.

– За что? – притворилась дурочкой я.

– За вчерашнее, - Келлин все так же не смотрел на меня. – Я не должен был…

– Ну почему?
– опять не удержалась я. Да что у меня за язык такой?!
– Ты все-таки мой муж. Имеешь полное право. Тем более ты не звал, я сама пришла.

– Тогда почему ты меня оттолкнула? – кажется, он ничего не понимал и снова начал злиться. На меня или на себя? А я начала злиться, потому что начал он.

– Потому что мне не нравится, когда со мной обращаются как с уличной девкой. Хотя… ты же так меня и назвал – девкой, которую кто только не перепробовал.

Келлин швырнул ложку так, что та со звоном ускакала на пол, встал и вышел.

Ну и глупо. Как моя бабушка говорила, бей, дерись, но за стол садись. И вообще… война войной, а обед по расписанию. Ну и ходи голодный. Псих недорезанный.

Впрочем, я ничем не лучше. Могла бы и помягче как-нибудь. Глядишь, до чего-нибудь хорошего договорились бы. Во всех смыслах хорошего. Все-таки прощения попросил, значит, не безнадежен.

И сколько еще мы будем так бодаться? Интересно, когда у него день рождения? Наверняка Козерог упертый. Звезды-то одни и те же везде.

– Я могу убрать тарелку лорда, госпожа? – бочком подобрался слуга. – Или он вернется?

– Да, убирай, - кивнула я, принимаясь за суп. – Не думаю, что вернется. Если захочет, прикажет подать к себе в комнату.

Глава 32

Глава 32

Прошло три дня. Келлина я не видела ни разу. Начались дожди, Эйвин простудился, лежал в постели, капризничал и без конца ныл, желая знать, когда приедет папа.

Папа очень занят в королевском дворце, терпеливо отвечала я. Хотя мне и самой было интересно. То есть он наверняка по-прежнему возвращался поздно вечером и уезжал рано утром, но я даже не спрашивала об этом у слуг.

А может, и не возвращался? Может, нашел себе какую-нибудь пригожую вдовушку без комплексов и ночевал у нее? Ну а что, мужчина молодой, столько времени без интима, а тут еще такая зараза рядом, которая вроде бы и жена, но…

В конце концов я не выдержала и снова отправила Весту узнать, приехал ли лорд.

– Нет, госпожа, - вернувшись, она покачала головой. – Теренс сказал, что еще нет. Простите мою дерзость, я хотела спросить…

– Высшие силы, Веста, - поморщилась я, - если ты хочешь знать, спим ли мы вместе, то нет. Это брак по договоренности. Можно подумать, тебе еще не сказали. Ты же белье в стирку носишь, а прачки знают все. Даже больше, чем домашний лекарь.

– Простите, - повторила она, покраснев.

Полночи я вертелась в постели, умирая от злости и ревности. Причем злость была как на Келлина, так и на себя, и трудно сказать, на кого больше.

Ну вот правда, зачем включила боевого дикобраза, как в первый раз, так и во второй? Что кому доказала? И кому стало лучше? Чтобы выкинуть на стол свой джокер из рукава – девственность, - нужно для начала получить такую возможность. А я дважды отпихнула ее, продемонстрировав не какую-то там мифическую девическую гордость, а дурной гонор.

Смахивало на то, что снова пришла очередь цапли идти к журавлю, но не понадобилось. Утром мне передали, что в полдень нас ждет король.

– Лорд просил не опаздывать, - лицо Теренса, как обычно, было непроницаемым, словно бетонный саркофаг. – Он встретит вас во дворце. Карета будет готова через час.

К счастью, накануне Мелифран привез первые платья, и это была хорошая возможность выгулять одно из них. Пакуя меня в него, Веста волновалась так, словно сама отправлялась на аудиенцию к королю. Я же больше думала о том, как встречусь с Келлином.

По пути во дворец навалилось дежавю. Вот так же, одна, я ехала туда впервые. Только тогда был вечер. И лето еще не катилось стремительно к концу. Но мы точно так же злились друг на друга.

Нет, не точно так же. Иначе. С тех пор все стало гораздо сложнее.