Жена по обмену

Спросить не решаюсь, но беру все, что мне так любезно предложили.

Пока торговец заворачивает покупки в плотную бумагу, Бэл покупает два печеных яблока в меду и одно вручает мне.

— Благодарю, — произношу и кланяюсь.

На сей раз искренне. Давненько мне не попадались столь щедрые рейны… Тьфу, мужики.

Забираем покупки, направляемся к особняку Фэрино. Бэл галантно предлагает опереться на его руку. Я, разумеется, соглашаюсь.

Мина семенит следом на уважительном расстоянии. Видно, у них так принято.

— Можно попросить об услуге? — спрашивает Бэл.

Ну вот, началось. Задобрил подарками, теперь будет требовать мзду.

— Смотря какой, — отвечаю задумчиво.

— Дяде тоже не рассказывайте, где видели меня сегодня. Хэлу и Виллину тоже.

Можно подумать, что со всеми указанными рейнами я вожу дружбу.

— Обещаю, — не вру я. Оглядываюсь на спутника, дарю ему улыбку. — Вы уже не раз спасали меня от заслуженной взбучки. И впервый попросили хоть что-то взамен.

По-моему Бэл — единственный нормальный человек из всех, что я встретила в Аланте. По крайней мере, самый адекватный. А то, что путается с куртизанками, не беда. Он еще не женат.

Впрочем, где гарантия, что Бэл оставит это занятие после женитьбы?

Особняк встречает подозрительной тишиной. Я тут же подумала, что это предвестник большой бури.

— Останетесь на чай? — предлагаю Бэлу, когда он вводит меня во внутренний дворик.

Мое предложение — не просто любезность. Пусть Бэл скажет Михо, что прогуливалась я не одна, а в сопровождении. Все же я нарушила их правила. И пусть не люблю дядю, но это не повод становиться злостной нарушительницей правил приличия.

— С молоком? — уточняет Бэл.

— Обязательно! — гарантирую я.

— С превеликим удовольствием, — соглашается он. — И вам нет нужды подавать чай самостоятельно. Пусть это сделают слуги.

Отличное решение. Обмениваемся с Бэлом поклонами, и он произносит:

— Я вызову своего кота, а вы пока распорядитесь насчет чая.

Делает пас руками, прикрывает глаза. Он что, общается с котом на расстоянии? Очень хочу понаблюдать, но спешу выполнять просьбу.

Не успеваю войти, как слышу дикий вопль сестренки:

— Отец, она явилась! Эта нахалка уже здесь, иди и накажи ее за все проделки!

Показываю ей неприличный жест. Чему-чему, а этому меня мои третьеклассники научили. Не раз я, классный руководитель, видела хулиганство. Но впервые применила на практике. Вот не смогла сдержаться.

— Что-о-о?.. — воет Алия. — Да ты!.. Ты!

Похоже, с подбором эпитетов у нее большие проблемы. Как и с внешностью.

На истеричный вопль доченьки выбегает и папочка. К собственному удивлению замечаю в его руке хлыст для верховой езды.

Это он меня, что ли, собрался охаживать? Ну, нет, дудки! Вышла я из того возраста, чтобы батька лупил по заднице.

— Где ты шлялась?! — орет Михо и спускается по лестнице. — Сейчас я тебе покажу, как позорить род Ферино. И то, что ты пострадала при падении со скалы, значения не имеет.

— Лучше бы вообще сдохла! — подвякивает Алия.

Отступаю к двери — так, на всякий случай. Чувствую, как ладони начинает жечь. Подношу их к лицу — они источают зеленоватый свет.

— Магией в родного дядю?! — ярится Михо.

— Что тут происходит?

Бэл появляется как раз вовремя. Дядюшка прячет кнут за спину и подобострастно кланяется. Алия ретируется — наверняка переодеваться, не может же она показаться перед Бэлом растрепанная и в домашнем платье.

— Дядя и сестричка так беспокоились за меня, — притворно вздыхаю я. Невинно хлопаю ресницами и одновременно трясу ладонями, остужая. — Вот и вышли встречать в полном составе.

— Простите, маэстро Ферино, что причинил вам беспокойство, — коротко кивает Бэл. — Я увидел вашу племянницу гуляющей по саду и пригласил прогуляться.

Дядюшка расплывается в довольной улыбке. Подбегает ко мне, обнимает по-родственному.

— Переживал, — признается заунывным голосом. — Пожалуйста, в другой раз предупреждай, что собираешься на прогулку.

— Это моя вина, — вновь вступается Бэл. — Мое предложение было неожиданным. Кстати, сати Тамани пригласила меня на чай. Надеюсь, вы не против?

Дядюшка совсем не против. Не думаю, что главным жрецам вообще кто-то в чем-то отказывает.

— Лина, Ирина! — кличет маэстро Ферино служанок. — Немедленно накройте стол для почетного гостя. Несите все лучшее. И молоко — молоко обязательно!

И вот мы сидим за накрытым столом. Жуем пирожные, напоминающие такие знакомые мне эклеры. Только внутри не сгущенка, а перемешанные с медом и сухофруктами орехи. Слишком приторно на мой вкус. Не слиплось бы где.

— Завод Ферино в этом месяце произвел более двух тысяч карет и повозок, — замечает Михо. Не упускает случая похвастать. — Как видите, дела идут в гору. Еще немного, и мы увеличим вдвое поставки прошлых лет.

Ого, так вот кто выпускает эти страшенные машины. Мой собственный дядюшка.

— Не забывайте, что Ильери, кроме машин, производил сельхозтехнику, — возражает Бэл. — А особым спросом прежде пользовались изобретения вроде чаецвета. Подобные безделушки имеются почти во всех богатых домах.

Интересно, кто такой Ильери? Задумываюсь и усердно вслушиваюсь в разговор.

— Эти глупости не приносят большого дохода, — морщится Михо. Преданно заглядывает в глаза Бэла: — Вот если бы заводу поручили изготовление оружия и военной техники.

А дядечка-то не промах! Умеет перевести разговор в нужное русло.

— Мы подумаем над этим, маэстро Ферино. Пока вы можете заняться чертежами и схемами. Если в реальном бою хоть одно орудие подведет — вас казнят. Не забывайте об этом.

— Еще бы неплохо тормозную систему в авто доработать, — подмечаю я. — Это немыслимо: в нашем просвещенном веке вознице приходится разгонять толпу криком, чтобы случайно кого-то не переехать. А как быть с узкими переулками и, к примеру, базаром? Вот бы сделать машину более маневренной и менее громоздкой.

Лица дядюшки и жреца вытягиваются. Но если Бэл смотрит с восхищением, то дядя — с откровенной ненавистью. С такими злыми глазами мой бывший колотил тапкой мух, посмевших сесть на его любимый бутер с колбасой.