Жена по обмену

— Тебе не кажется странным, что могильные цветы магов растут на землях механиков? — интересуюсь у Хэла.

— Это ты о чем? — не понимает он.

Выходит, он не бывал на той скале, с которой я свалилась. Вернее, не я, а настоящая Тамани.

— Помнишь, как мы уплывали от водных драконов? В тот день я обследовала скалу — на ней-то и растут эти подозрительные цветы.

— Их семена мог принести ветер, — предполагает он.

— С моря? Нет, дорогой, это невозможно. Мне почему-то кажется, что Тамани не просто так оказалась на этой скале. И цветы там высадили специально. Моя предшественница изучала историю, даже ссорилась из-за этого с Михо. Если эта тихая мышка решилась на такой поступок — отправиться на прогулку вопреки воле Михо, значит, на то были основания.

— Что ты этим хочешь сказать?

Действительно, что значит поступок Тамани? Почему она погибла именно в этом месте? И эти цветы…

— Мы можем еще раз обследовать ту скалу? — практически умоляю Хэла. — Желательно, вооружившись лопатами или чем-то подобным.

— Нас наверняка ищут, а ты хочешь заняться раскопками?.. — ошарашено спрашивает Хэл. — Я-то думал, меня уже ничем не удивить. Но это…

— Это может быть очень важно, — предупреждаю я. — Ты ведь поверил в мою невиновность, не выдал заговорщикам. Так выполни и эту просьбу. Пойми, это не прихоть. Это попытка выяснить, от чего погибла Тамани. И, возможно, уберечь от смерти других жителей Аланты.

Хэл больше не разговаривает. Разворачивает Анки в противоположную сторону, летит к скале.

Нагоняю его и отравляю воздушный поцелуй — позволить себе большую благодарность на приличной скорости и высоте слишком травмоопасно. Надеюсь, для этого еще будет более подходящий момент, и не один.

Летунов оставляем на берегу, слегка размять лапы. Хэл находит несколько железяк и плоские камни, из которых сооружает что-то наподобие культиватора в моем мире. Мне же остается слегка подпитать его магией и — вуаля.

— Надеюсь, оно того стоило! — замечает Хэл.

Он раскапывает вершину скалы, где, как нам показалось, остались следы захоронения. Под уплощенными камнями находятся сложенные из разноцветных камней рунические символы. А еще это место сильнее всего заросло синими цветами.

— Ты бы отлично смотрелся у меня на даче, — вздыхаю, глядя на Хэла.

Разгоряченный от напряженной работы, без рубашки, с распущенными по плечам волосами он словно сошел с обложки журнала для озорных девчонок. Тугие мышцы перекатываются под его кожей при каждом движении — так завлекательно, что можно забыть, для чего мы вообще заявились на скалу.

— Смотри-ка! — радостно заявляет Хэл.

Перекидывает мне найденный камень — продолговатый, удивительно ровный. Покрытый синеватым налетом, он все еще сохранил следы орнамента.

— Что это может быть? — спрашиваю, рассматривая находку.

— Понятия не имею! — отзывается Хэл. — Там, внизу, есть еще что-то. Сейчас докопаюсь.

Он вновь приступает к работе, а я чувствую себя несчастной обладательницей курочки Рябы. Точнее, снесенного ею яичка. Понимаю, что в руках у меня какая-то ценность, но понятия не имею, что с нею делать.

— Хэл, что там? — кричу, с испугом глядя высоты.

Со стороны города механиков клубами вздымается пыль. Спустя секунду становятся видны всадники на лошадях. Сверху также раздается шум — отряд на боевых котах все же направился на наши поиски.

— У меня есть кое-что!

Хэл достает из кармана штанов маленький округлый предмет, похожий на мяч из черного хрусталя. Подкидывает в воздух, и между нами и преследователями возникает дымчатый щит.

— Немедленно садись на Мурзика и лети на остров! — приказывает Хэл. — Мы с Анки их задержим. Где корабль, я тебе объяснил. Не забудь взять провизию и воду.

— Я никуда без тебя не полечу! — кричу, а сама чуть не плачу от горя.

Зачем я потащилась на эту скалу? Не послушала Хэла и тем самым практически вручила его заговорщикам.

— Немедленно отправляйся! — повторяет команду муж. — Я выполнил твою просьбу, теперь ты выполни мою. Если не прилечу до вечера — уплывай одна.

До чего же хочется ослушаться, не выполнить просьбу-приказ Хэла. Как же трудно расстаться, понимая, что, возможно, это навсегда. Что бы там ни утверждал муж, он не сможет выбраться из пирамиды. Он всего лишь дает мне время улететь. А после…

— О, Хэл!.. — всхлипываю и размазываю по лицу горькие, что морская вода, слезы.

Они застилают обзор, и я почти не вижу, куда лететь. Оглядываюсь, отчего сбиваю Мурзика с курса. Впиваюсь пальцами в его пушистую шерсть, ища в боевом коте утешения.

— Пожалуйста, вернись, — молю Хэла.

Слишком отчетливо понимаю: напрасно, все напрасно.

Заговорщики не дадут ему сбежать. Потребуют отказаться от меня, от моих идей. Хуже того, разрушить созданное нами убежище или…

— Нет, Хэл на это не пойдет, — сомневаюсь вслух. — Он будет стоять до последнего.

До острова добираюсь глубокой ночью. Необычайно яркая луна Аланты освещает мой путь, рисует на спокойной глади моря серебристую тропинку прямо к тому месту, где стоит корабль.

Смогу ли я отправиться в путь одна? Оставить Хэла на растерзание заговорщикам?

— Прости, Тамани, я и тебя подвела, — вздыхаю, не скрывая тоски. — Не та анхи досталась твоему телу.

Я так и не смогла воспользоваться шансом. Не разгадала тайну скалы. Теперь только камень в руках — напоминание о неудачной попытке. И что с ним делать? Разве что привязать к шее да броситься в море.

Не хочу бежать без Хэла. Не могу оставить его, Мину, Анри, Бэла, Лию… Они доверяли мне, а я всех подвела. Лучше бы осталась в своем мире, там от меня проку было больше.

— Мяф!.. — фыркает Мурзик и складывает крылья.

Мы приземляемся на небольшом островке, напоминающем торт из взбитых сливок. На вершине огромной горы лежит снег пенной шапкой. На склонах растут редкие кустарники розоватого оттенка. Воздух чист и пахнет хвоей. Но мне не до местных красот.

От холода дрожат колени, а зубы выбивают барабанную дробь. Жмусь к теплому боку Мурзика, накидываю на плечи один из купленных Хэлом пледов.

— Пойдем-ка, поищем местечко поуютнее, — зову кота к горе.

Там в небольшой пещере располагаемся на ночь. Зажигаем масляную лампу, подкрепляемся солониной и водой из фляжки. Мурзик зевает и трет нос лапой.

— Спи, — улыбаюсь, глядя на его сонную физиономию. — Корабль осмотрим на рассвете. Может быть, к тому времени Хэл все же сумеет выбраться.

Говорю, а сама не верю. И все же надежда маячит блеклым лучиком во мраке сомнений. Вдруг случится чудо и у Хэла все получится?

Мурзик забавно порыкивает во сне и шевелит усищами. Мне же так и не удается сомкнуть глаз. Какой тут сон, когда творится такое? От нервного напряжения начинаю покусывать кончик заплетенной косы, совсем как в детстве.