Жена по ошибке

Естественно, после школы о дальнейшей учебе не велось и речи. Я сразу же начала работать, взяла кредит на лечение, но это не помогло. Через полгода мамы не стало. И именно тогда, стоя с Яной у ее могилы, я пообещала себе, что никогда не позволю мужчине распоряжаться своей жизнью и диктовать мне условия.

Отец снова предложил нам вернуться, но, когда мы отказались, оформил необходимые документы и просто забыл о нас.

Не знаю, как все обернулось бы дальше, если бы не его гибель. Яхта, на которой он проводил время с очередной любовницей, попала в шторм. Тела нашли только через неделю. Других родственников, кроме нас, у господина Ветрова не было, и мы с Янкой в одночасье из нищенок превратились в богатых наследниц. Продали бизнес партнеру отца, поставили родителям памятники — смерть подвела черту и закрыла все счеты — и продолжили жить…

— Ник, Ника-а-а, — Лис легонько потряс меня за плечо. — Ну, ведь встречаются и у нас нормальные мужики. Добрые, заботливые. И вообще, разве ба… женщинам так уж плохо? Им не нужно думать, где жить, как заработать. За ними ухаживают. Заботятся.

— Может, это и хорошо. Для кого-то. Но женщина, в любом случае, должна иметь право выбирать, чего она хочет: быть безмолвной тенью за спиной мужчины или стоять бок о бок с ним. Понимаешь? Нет? Ладно… Давай лучше побеседуем о чем-нибудь другом, более веселом. А то я совсем расхандрюсь.

Больше мы этой темы не касались. До вечера проболтали, строя планы на дальнейшую жизнь, а потом Лис ушел к себе, а я легла спать.

Ворон так и не появился.

А ночью мне опять приснился инквизитор.

На этот раз мы с ним оказались не на складе, а в храме. Я стояла за Аркой невинности, а светлейший с самым суровым выражением лица шел прямо ко мне, никуда не сворачивая. Будто знал, где я скрываюсь. И когда нас разделяло не более десяти шагов, я проснулась.

Бешено колотилось сердце, ныло плечо, а за стенкой раздавались тихие голоса. Кажется, Лис уговаривал кого-то успокоиться, отоспаться и прийти утром.

— Пошел прочь, — взревел второй спорщик, и я узнала Ворона.

Вслед за этим раздался грохот, а потом дверь резко распахнулась, и в комнату ввалился мастер.

Мне хватило нескольких секунд, чтобы понять: он раздражен и абсолютно пьян.

— Спишь? — хищно оскалился он, найдя меня взглядом. — А вот мне не спится. Совсем. — И тут же, стремительно развернувшись, рыкнул на возникшего за его спиной Лиса: — Исчезни, я сказал.

Парень не двинулся с места, лишь сжал кулаки. И смотрел он не на учителя — только на меня. С напряжением и тревогой.

— Иди, — мягко попросила я. — Мы разберемся.

Как бы ни было мне страшно оставаться с невменяемым Вороном наедине, друга втягивать в наши разборки хотелось еще меньше. Пока не разорван договор ученичества, мастер вправе сделать со своим подопечным, что угодно.

— Слышал? — оскалился мужчина. — Ты здесь лишний. Убирайся.

Лис медлил, и Ворон потерял остатки терпения — сильным тычком отшвырнул мальчишку в сторону, захлопнул дверь и повернул ключ в замке.

— Ну что, поговорим, партнер?

Последнее слово он произнес по слогам, явно издеваясь. Потом, слегка покачиваясь, прошел через комнату, опрокинул по дороге один стул, схватил другой, дотащил до окна, упал на сидение и, вопреки своему же предложению, затих.

Я поспешно слезла с кровати, надела халат, подняла упавший стул и встала за ним, настороженно изучая на мастера. Теперь нас разделяло не больше десяти шагов и, собственно, стул, на высокую спинку которого я опиралась руками. Не бог весть какая надежная преграда, но хоть что-то. Ворон не двинулся, даже рукой не шевельнул — лишь смотрел. Молча, не сводя с меня цепкого, немигающего, темного взгляда.

От этого взгляда стало не по себе. А еще от того, в каком состоянии находится мастер. За все время нашего знакомства я ни разу не видела его таким. Он не злоупотреблял спиртным, всегда знал меру, предпочитая оставаться в трезвом рассудке и контролировать свое состояние. И вот теперь…

Что произошло там, у грандмастера, что Ворон позволил себе сорваться?

Секунда молчания… Вторая… Третья… И этот странный взгляд.

— Ты пьян, — не выдержала я.

Ну да, я — капитан Очевидность. Но надо же с чего-то начинать.

— Как портовый грузчик, — ухмыльнувшись, подтвердил мужчина. — Но, если для того, чтобы ты наконец-то назвала меня на «ты», нужно было всего лишь напиться, жалею, что не сделал этого раньше.

— Что-то случилось?

Я решила не уточнять, что пьяным никогда не «выкаю», но это не делает нас с ними ближе.

— Да… — мрачно хмыкнул мастер. — Ты. Ты случилась, Ника. Еще год назад.

Он, не торопясь, как-то лениво выпрямился и… мгновенно перетек на ноги, выхватывая меня из-за стула.

Я беззвучно вскрикнула, дернулась, пытаясь увернуться. Бесполезно. Миг — и я уже стояла у стены, а он прижимал меня к ней, не позволяя даже дернутся.

Слишком расслабилась, успокоенная его пьяной неуклюжестью. Слишком. А зря. Забыла, что Ворон в любом состоянии остается Вороном. И вот результат.

— Отпусти!

В ответ мужчина еще сильнее притиснул меня к стене, наваливаясь всем телом. Потянулся к губам, но я мотнула головой.

— Не смей, — вцепилась в его плечи, стараясь оттолкнуть от себя. — Ты обещал. И мы заключили соглашение. Магия не даст причинить мне вред.

Непроглядная, безлунная ночь за окном. Темнота в спальне. И ни звука. Лишь тяжелое, пропитанное вином дыхание у самого виска.

— Значит, вот какого ты обо мне мнения? Считаешь, я не тронул тебя только потому, что боялся отката от магии? Только поэтому, да?

Ворон чуть отстранился, стиснул мои локти, заглядывая в лицо.

— Почему ты меня не хочешь, Ника?

Я замерла, прекратив вырываться, потрясенная тоской, которая прозвучала в его голосе.

— Что во мне не так? Чего тебе не хватает? Денег? У меня их на три жизни хватит. Нарядов? Драгоценностей? Роскошного дома? Все дам. Только скажи. Не-е-ет, чего это я, — пьяно рассмеялся он. — Тебе не это нужно, а твоя хваленая свобода. Так я не против. Иди, учись. Занимайся своим целительством. И оставайся со мной.