Жена президента
Шрифт:
— Пока нет.
Я сдавил переносицу пальцами, чувствуя себя уставшим и загнанным в угол. Знал, что следующие слова не буду встречены одобрением, но все равно сказал:
— Мне нужен развод. Быстрый и тихий.
— Тихо с твоей зомби-женой не будет. Начнешь разводиться, она устроит травлю, — напророчил Казарин.
— Так и будет, — поддержала версию Карина.
— Я не буду даже пытаться ей подыгрывать ради выборов. Мне не нужна такая репутация, — заявил я, чтобы сразу развеять их иллюзии на это счет.
— Мы тебя и не просим, Андрей.
Ох уж это «мы».
У Карины зазвонил телефон. Она отошла в сторону, сняла трубку.
Мы с Серёгой молчали, обдумывая все происходящее в сотый раз.
— Сереж, Арсений говорит, что звонил, но ты его послал. Он что-то нашел, — проговорила Карина, отодвигая трубку от лица.
— Фигня, — махнул рукой Казарин. — Что он может найти? Кроме шарфика в тон к платью.
— Говорит, это про Марину и Лору Джонсон.
Мы с Сергеем одновременно подпрыгнули. Но меня осадил мобильный с напоминанием. Карина тоже знала мое расписание.
— Андрей, у тебя селекторное совещание с Краснодарским краем. Мы с Сергеем встретим Арсика и поболтаем. Не переживай.
И они вытолкали меня в кабинет, где на линии уже ждал губернатор с юга.
Думаете, они поговорили с Арсением и сразу отчитались?
Как бы не так.
Обе мои правых руки пропали на три дня после этого звонка.
Я существовал на автопилоте с какой-то странной надеждой. Отбивался от Марины, которая звонила и рыдала мне в трубку каждый вечер. Потом начал названивать ее отец. Я чувствовал, что вся страна могла бы позвонить мне и уговорить принять пропавшую и вернувшуюся, раскаявшеюся жену. Но этот вариант, даже расчета ради, я не смог бы отыграть.
С Лиз было так просто изображать любовь и внезапные чувства.
Изображал ли я их вообще?
Возможно, в первый раз, во время конной прогулки. И то потом сам увлекся ее губами и утонул в бездонных глазах.
Я скучал по ней все сильнее. И все отчаяннее признавал паршивый факт — вернуть Лизу будет непросто. Скорее почти невозможно.
Мне придется рискнуть всем, чтобы сохранить себя.
Карина объявилась также неожиданно, как и пропала.
Она прервала встречу с министром здравоохранения, заявив:
— Здоровье нации сейчас зависит в первую очередь от здоровья ее президента. Простите, Юрий Геннадьевич, но это срочно.
Конечно, он не стал возражать. Наша встреча была скорее финально отчетной. Я и так все знал, а Ганнадич понимал, что скоро может быть и смена руководства. Показатели общественного мнения штормило. Я еще не был на дебатах, но мой рейтинг уже скакал, как горный баран по скалам. Прогнозировать даже Ванга бы не взялась. Спасибо Марине.
Я не успел даже руку протянуть министру, а Карина уже тащила меня за эту самую руку куда-то прочь от административной части резиденции. За нами следовали четверо из охраны. Мы спустились вниз, и я даже подумал, что сейчас Верден скажет, что нашла тоннель с монорельсом. Но нет. Карина привела меня в кабинет, который был очень похож на комнату для допроса где-нибудь
на Лубянке. Конвойные остались снаружи, а мы вошли внутрь.Посредине пустой комнаты был стол, около него стулья. Марина сидела на одном из них. На стене висела плазма. Возле нее стоял Казарин, залихватски крутя в пальцах пульт.
— Добрый день, — вспомнил я ритуалы вежливости. — Почему никто не сказал, что у нас тут вечеринка в стиле ЧК?
— Скорее в стиле НКВД, — хохотнула нервно Карина за моей спиной.
— А какая разница? — ехидно задал риторический вопрос Сергей.
Марина и так не была слишком румяной, но с ее лица сошла последняя краска.
— Это допрос? — спросила она с вызовом. — Я не получала повестку.
— Нас тоже не предупредили, что жена президента жива. Так что, Марина Дмитриевна, мы квиты. Вы расслабьтесь, мы просто поболтаем. Вы же любите давать интервью — вот.
Серега даже меня пугал своей ролью вежливого копа. Страшно представить, что будет, когда Карина примется исполнять невежливую партию. Я так залюбовался своими ребятами, что почти растерял собственный интерес, но его быстро вернули.
Казарин прошел к столу, вытащил стул и развернул его спинкой к экрану, сел верхом и щёлкнул пультом.
— Давайте начнем сказку про девочку Марину, которая каталась на Алтае и вдруг погибла, — начал он.
— Прекратите это! — потребовала Марина, вставая со стула и одергивая платье.
— Сядьте, — велела Карина таким тоном, что моя восставшая жена тут же повиновалась.
Признаться, у меня самого колени подогнулись, но я устоял, сложил руки на груди и наблюдал за спектаклем. Иначе назвать происходящее не получалось.
— Итак, мы видим Марину Громову сразу после Кембриджа. Она познакомилась в Аспене с Лорой Джонсон. — Сергей щелкнул пультом, и на экране возникло фото Марины и Лоры.
Я нахмурился. Мне никогда не нравилась Лора. Для этого не было причин. Разве что навязчивость и какая-то скрытая угроза. Тогда я списывал на то, что ее отец-сенатор был воинственно настроен к России.
— Что с того? — тут же вскинулась Марина.
Она нервничала, я видел это. Все видели.
С чего бы ей переживать?
— Андрей прекрасно знает о нашей с Лорой дружбе. Что вы пытаетесь ему рассказать?
— Мы сами не знали, Марина Дмитриевна, — объяснил Сергей, — иначе уже бы нашли вас живой. Скорее всего, хотя не факт…
— Сереж, к делу, — одернула его Карина.
— Да. Марина и Лора подруги. Андрей кстати редко тусуется с девочками в горах, но иногда мелькает на общих фото.
Я хрюкнул, потому что на экране появилась фотка со мной. Я почти спал, пока Марина и Лора хохотали.
— Это комиксы? Я до сих пор не улавливаю суть, — злилась Марина все сильнее.
— Суть в том, что вы с Лорой Джонсон находитесь в сговоре и, похоже, в любовной связи.
Я вздрогнул.
— Прости, Громов, но это правда.
Я уставился на Казарина, требуя доказательств.
— Вот фото с вечеринки на Алтае, которое выбросили в сеть друзья Марины по покатушкам, — продолжал комментировать слайды на экране Сергей.