Жена президента

— Узнаешь ее серьги, Андрей? — вступила Карина.

Сергей сделал изображение крупнее, и я узнал.

— Серьги моей матери. Я подарил их Марине на свадьбу. Она их никогда не снимала.

Марина застонала, словно ей стало больно. Она хватал ртом воздух, ничего не говоря.

Сергей щелкнул пультом и проговорил:

— Ага, не снимала до самой смерти. Смотри. Это фото Лоры Джонсон на вечеринке в честь чего-то там через три месяца после лавины. Сделаем крупнее. Узнаешь?

— Да, — хрипло ответил я.

На Лоре были те же самые серьги. Простые цветы из золота, весьма грубой работы. Моя мать была из бедной семьи. Наташа сохранила эти сережки и передала мне, а я подарил любимой женщине.

Я сжал зубы и кулаки. Глаза заволокло туманом.

— Андрей, это глупости. Совпадение. Ну есть у Лоры такие же серьги.

— Угу, советская ювелирка — мечта любой американки. Конечно, — закатила глаза Карина.

— Это все бред. Я бы никогда…

— А через две дня мы можем видеть Лору на ЛГБТ вечеринке в закрытом клубе Лос-Анджелеса. И она целует даму, очень похожую на покойную Марину Громову. Снимок, конечно, темный, но…

— Ложь, — прошипела Марина. — Все ложь. Это полная чушь, Андрей, не верь им.

— Таких фотографий несколько, — продолжала Карина. — Их нам любезно предоставил Арсюха, который дотошно следит за образами жизни и одеждой первых леди всех стран. Особенно, если они из «радуги». Кроме того, по счастливой случайности, наш парень еще и отчаянный фанат президента. Он также плотно изучал жизнь Андрея до и после инаугурации.

— Кроме того, мы давно наблюдаем за дворецким Константином, который провел свой отпуск в Калифорнии, — добивал Сережа.

— Ты отлично платишь прислуге, Громов, — похвалила Верден. — А вот выезд для них за рубеж зря разрешил.

— Похоже, Константин Левин встречался с Лорой в Штатах и получил некоторые распоряжения или просто был завербован разведкой. Именно он отправил смс Элизабет и оставил фото на постели.

— Он признался, — пресекла Карина дозу отрицания.

— Еще в копилку нюансов. Ваш отель в Вашингтоне раньше принадлежал Лоре Джонсон, и она же сих пор является его акционером. То есть Лора легко могла проникнуть в гостиницу и позвонить Лизе по внутренней связи.

— Позвонить Лизе? — уточнил я.

— Да, был анонимный звонок с угрозами. Мы не говорили тебе сначала из-за здоровья, потом… — Карина крутнула головой, изображая дурдом, в который превратилась наша жизнь. — Потом из-за всего.

Сергей стал подводить итоги.

— Кто-то методично устраивал Лизе проверку на прочность, подводил ее к мысли, что брак с Андреем ошибка, что он любит свою мертвую жену. А мертвая жена в свою очередь готовилась к кульминационному выходу. Ведь брак Громова с Элизабет Торнтон оказался крепким. На удивление. И выборные опросы сулили нынешнему президенту второй срок без второго тура. А вот Джонсон похожими успехами похвастаться не мог. Череда совпадений, правда? Так вернемся к возвращению Марины Громовой. К слову, ее самолет прилетел из Нью-Йорка. Очередное совпадение…

— Хватит! Не надо больше, перестаньте, — неожиданно разрыдалась Марина, которая последние минуты сидела как кукла, только хлопая глазами.

Она не выдержала, разрыдалась и кинулась ко мне.

— Ты же знаешь, какой Джонсон. Не отдавай меня ему. Я не могу вернуться в Штаты, Андрей. Лора обещала, что мы уедем, но я не верю, что отец ее отпустит…

Марина хваталась за мой пиджак и всхлипывала, повторяя:

— Я расскажу. Все расскажу, только пусть он прекратит этот цирк.

Взглянув на Сергея, я кратко кивнул, и он выключил экран. Марина висела на мне почти без чувств, пришлось тащить ее на себе до гостевой комнаты. Там она снова принялась рыдать и не могла успокоиться полчаса, а то и больше. Но через бесконечное количество всхлипываний она все же сходила умыться и вернулась почти спокойная.

Она осталась стоять у двери в ванную, словно на всякий случай, если придется прятаться там от моего гнева.

Но я почти ничего не чувствовал. Немного разочарования и дикую усталость. Но сил на негатив не осталось совсем. Убивать Марину мне точно не хотелось.

— Говори все, как есть. Не врать, — велел я.

Марина истово закивала. Не сразу, но она начала. С главного.

— Я влюбилась в Лору еще в Аспене.

— Ебать, — я хлопнул себя по глазам ладонью.

— Прости, — пискнула Марина и снова собиралась заплакать, кажется, но взяла себя в руки.

— Продолжай. Я постараюсь сдерживать эмоции.

— Наши отношения были бы невозможны, стань ты президентом. Мы не смогли бы встречаться тайком. Ее отец тоже собирался баллотироваться, но в Америке все проще с этим. Ты же знаешь. У меня еще оставался шанс.

— Понимаю теперь, — согласился я.

Многое вставало на места. Я предпочёл бы не знать таких подробностей. Я предпочел бы помнить о Марине только хорошее. Но не судьба.

— Лавина действительно была знаком. Нам с Лорой дала шанс сама стихия, природа. С такими силами нельзя спорить, — нараспев стала вещать Марина.

Похоже одновременно с шансом для лесбиянок, получил и я свой.

— Вы спокойно жили в Штатах, а я стал президентом, и все счастливы — подвел я черту.

— Если бы, — вздохнула Марина.

— Джонсон меня вычислил, конечно. Сначала никаких проблем не было. Он нас поддерживал деньгами и морально, но как только ты женился на этой девочке, Гарри прорвало. Он потребовал от меня возвращения, сближения с тобой. Я откупилась угрозами, которые исполнил Костя.

— Как он согласился? Это государственная измена.

— Идейный. Ты ему не нравишься. Он человек старого режима. Гарри обещал укрытие и гражданство.

— А что он обещал тебе?

— Спокойствие. Тихую жизнь.

— То есть много денег? — угадал я.

Марина кивнула и снова надолго замолчала. Я тоже не знал, что сказать. Интриги Гарри меня мало трогали. Я знал, что он выкинет нечто. Не подозревал, конечно, что нечто будет воскрешением Марины, но ход из Капитолия весьма ожидаем.

Сейчас меня больше волновали собственные ошибки. Каминг аут Марины я не принял на свой счет, а вот ложь и инсценированная смерть ранили в самое сердце.

— Почему ты не рассказала мне? — спросил я, начиная немного сочувствовать ей.

Она сама загнала себя в угол, в ловушку, в силки, которые расставил Джонсон.

— Ты считал меня мертвой. Ты стал президентом, Андрей, — напомнила она причины молчания.

Я покачал головой.

— Нет, не сейчас. Раньше. Зачем ты врала мне до чертовой лавины? Я бы тебя отпустил.

— Знаю, но мой отец никогда бы не принял Лору и сам факт, что я люблю женщину. А тебе бы вспоминали, что твоя бывшая розовая.