Жена за один пенни

Лиз была поражена. Может быть, она ослышалась?

Неужели он действительно оставляет ее одну?

— Спокойной ночи. — Она проглотила комок в горле. Никогда Лиз еще не испытывала такого разочарования.

Она снова взяла расческу в руку, и тут же забыла о ней. — Ты… ты прав, я тоже устала. — Ее голос был таким неуверенным.

Нигель резко шагнул в сторону, словно не мог стоять на месте. Нагнувшись, он прикоснулся губами к ее лбу, а потом быстро выпрямился и вышел.

Лиз молча смотрела на закрывшуюся за ним дверь, чувствуя, как на глаза набегают слезы.

Выполняя свою угрозу, Нигель сам завел разговор с Даниелем о его пребывании в их доме. Лиз при этом не присутствовала, но когда она спустилась в гостиную, то по обрывкам разговора поняла, что Даниель согласился уехать на два дня раньше запланированного срока. Лиз бросила на мужа уничтожающий взгляд, но тот принял его спокойно, продолжая разговаривать с Даниелем.

Лиз села в кресло, положив ногу на ногу. Внимание Нигеля было на мгновение отвлечено. Лиз покраснела, заметив про себя, что Нигель выглядит как человек, ждущий результатов поставленного опыта. Он просто невыносим!

Лиз ненавидела его улыбку, которая была, как никогда, ироничной в это утро, — его глаза, казалось, смеялись над ней.

— Нигель сказал, что вам не слишком удобно принимать меня в течение двух недель.

Даниель говорил достаточно спокойно, и Лиз подумала, что он, видимо, даже доволен, так как это дает ему возможность провести пару дней в Афинах. Последовавшие слова только подтвердили это:

— Жаль проехать столько километров и не увидеть столицу Греции. Так что я, скорее всего, уеду во вторник, а не в четверг.

Встретившись глазами с Нигелем, Лиз прочитала в его взгляде насмешку, и ее губы тут же плотно сжались.

Конечно, она не могла устроить скандал в присутствии Даниеля, но была полна решимости отомстить Нигелю, кокетничая с их гостем.

В течение нескольких дней Нигель, казалось, ничего не замечал, и Лиз никак не могла понять, было ли его равнодушие настоящим или притворным. Она никогда не знала, что творится в голове ее мужа, так как тот умело скрывал свои чувства.

Все эти дни он ночевал в своей комнате, приводя Лиз в ярость. Может быть, он уже не хочет ее, думала Лиз, продолжая флиртовать с Даниелем и отчаянно надеясь на какую-нибудь ответную реакцию Нигеля. Но тот оставался равнодушным, скучающим и явно не испытывал ревности.

А через неделю после приезда Даниеля Нигель объявил о своем намерении поехать в Афины.

— А Грета сейчас там? — спросила Лиз, выведенная из равновесия тем, что Нигель избегает ее близости и, похоже, ничуть не ревнует ее к Даниелю.

— Между прочим, да. — Нигель зевнул. Они сидели на террасе одни — Даниель отправился осматривать храм Аполлона.

— И вы будете встречаться? — Вопрос вырвался сам собой.

— Конечно, мы встретимся.

Лиз задохнулась от ярости и, как ни странно, чуть было не расплакалась. Нигель не мог об этом знать, и все же в его глазах появилось странное выражение, пока он ждал ответа.

— Надеюсь, ты хорошо проведешь время… — И Лиз сознательно помедлила, прежде чем добавить: — Как и я здесь с Даниелем.

В серо-зеленых глазах, смотрящих на нее, забушевало пламя. Когда-нибудь я перегну палку, подумала Лиз. Но ее муж сам виноват!

Нигель полуприкрыл глаза, прежде чем ответить в своей обычной ленивой манере:

— Сейчас даже модно супругам время от времени развлекаться с другими партнерами. Это так предусмотрительно, ты не находишь? Не дает заскучать, и муж с женой возвращаются друг к другу с новым опытом… — Он замолчал, засмеявшись над выражением крайнего возмущения на лице Лиз и ее сжатыми до боли кулачками. — Что-то не так? — спросил он. — Судя по твоим словам, ты это должна полностью приветствовать.

Лиз поняла, что Нигель просто играет с ней, не сомневаясь, что она не будет затевать интрижку с Даниелем.

Она же сама заявила, что никогда не станет ничьей любовницей. И Нигеля, конечно, не испугали ее намеки. Он всего лишь отплатил ей той же монетой — ведь она первая начала разговор о Грете.

Лиз внимательно посмотрела на сидящего рядом мужчину. В его глазах была усталость. А когда он зевнул, Лиз возмутилась.

— Если тебе так скучно, — выпалила она, — то почему ты теряешь время, сидя со мной здесь?

Нигель помолчал, прежде чем холодно ответить:

— Может быть, ты и принадлежишь к английской аристократии, Лиз, но твои манеры оставляют желать лучшего.

Горячая краска прилила к ее щекам. То, что она сама напросилась, Лиз вполне понимала. Она также осознавала, что ей надо извиниться, но она внезапно была подавлена чувством ужасающей обиды — Нигель собирался встречаться с Гретой… Лиз не могла в это поверить. Она вдруг подумала, что Нигель разыгрывает ее и разозлилась, потому что он все равно победил.

— Ты — последний, от кого я бы стала выслушивать замечания относительно хороших манер, — не могла не отпарировать она, гордо подняв подбородок. — До сих пор именно твое поведение было ужасающим.

— Этот ответ достоин ребенка, Лиз, — тихо сказал Нигель. — Может быть, ты придумаешь что-нибудь поинтересней?

Лиз молчала, все ее мысли были заняты Гретой, которая будет с ним в Афинах.

— Надеюсь, ты когда-нибудь бросишь свою привычку противоречить мне по любому поводу, — продолжал Нигель. — Это бессмысленно и бесполезно.

Лиз резко отвернулась. Неужели это намек на то, что они могут быть счастливы, если она станет более мягкой и более женственной? Если так, то Нигель, видимо, любит ее. Но если он ее любит, то почему ночует в своей комнате и почему собирается проводить время с Гретой?

— Ты на самом деле будешь встречаться с Гретой? — выпалила Лиз, не в силах сдерживать порывов измученного сердца.

Она смотрела в глаза Нигелю, почти молясь, чтобы он сказал: «Нет, не буду». Но он ответил, лениво растягивая слова, что когда-то так злило ее, а сейчас она находила это почти что привлекательным.

— Я уже сказал тебе, что мы с Гретой встретимся в Афинах. — Он помолчал, а потом добавил: — Тебе должно понравиться, что я уезжаю, так как мое присутствие здесь, несомненно, мешает твоему общению с Даниелем.

Лиз смотрела на своего мужа. Ее глаза потемнели, и в них застыла мольба.

— Между мной и Даниелем ничего нет и никогда не будет, — тихо проговорила она.

— Тебя злит, что я не выказываю так долго ожидаемую тобой ревность? — поинтересовался Нигель, иронично подняв одну бровь.