Жених моей матери

Я смерил Олесю тяжелым взглядом, который, впрочем, никакого эффекта на неё не произвел. Она в ответ только вздернула подбородок.

— Садись в машину, — бросил я, и забрался в автомобиль. Дождался, когда Олеся усядется на пассажирское сиденье и только тогда попытался объяснить ей свою позицию: — Лесь, я не хочу, чтобы все шишки достались тебе. Мы все трое оказались в очень щекотливой ситуации, и я хочу попытаться разрулить её с наименьшими потерями.

— Хватит говорить со мной, словно ты на собрании акционеров своей компании, Агатов! — возмутилась Олеся. — Моя мать и без того меня возненавидит, и ты ничего с этим поделать не сможешь.

— Не делай вид, будто тебе все равно на мать!

— Мне не все равно, но я переживу, Руслан. Я давно взрослая девочка. Я люблю маму, но ради неё жертвовать собственным счастьем не собираюсь. Потому мы вместе едем и говорим ей о наших отношениях!

— Нет, ты едешь домой и собираешь вещи, — проговорил я, заводя автомобиль. Глянул в её сторону и добавил: — А после я заберу тебя, и мы поедем ко мне.

— Не указывай, что мне делать! — В голосе её ясно звучало раздражение. Я направил автомобиль по дороге и замолчал. Но Лесе, о всей видимости, хотелось продолжения разговора. Она шумно выдохнула и снова заговорила:

— Я не хочу оставлять тебя с ней наедине.

— Ревнуешь? — хмыкнул я.

— Опасаюсь!

— Чего ты опасаешься? Что такого может сделать твоя мама? Лесь… все будет в порядке, — попытался успокоить её. Снова посмотрел и улыбнулся. Она же напоминала обиженного ребенка: надув губы, смотрела исподлобья, хмуря светлые бровки. — Ты должна мне доверять, — снова обратился к ней.

Леська в ответ издала какой-то странный звук, похожий на фырканье и отвернулась от меня.

Так и ехали в полнейшем молчании. На середине пути я не выдержал и включил радио. Мне не нравилось, что мы спорим, хотя мне много может не нравится, но от того ничего не изменится. Леся была права — она взрослый человек. Но при этом в душе она — ребенок, которого недолюбили. И понимал, что её поведение — не более чем страх потерять. Но как мне вселить в неё уверенность в том, что меня она не потеряет? Просто потому, что я её не оставлю.

— Приехали. — Я остановился возле её дома, и выбрался на улицу. Обошел автомобиль, открыл дверцу и подал руку. — Олесь, давай ты не будешь закатывать концерт. Мы сделаем так, как я сказал. Иди домой.

Олеся зыркнула на меня снизу вверх, но ладошку свою подала. Я помог ей выйти.

— Не переживай, я тебя не оставлю, — притянув её к себе, зарылся носом в её волосы. Она ткнулась мне в плечо и вздохнув, сдавленно произнесла:

— Если ты меня бросишь…

— Никогда, — нашел её губы и ласково поцеловал. — Иди домой и собирай вещи. Я позвоню, как поговорю с Наташей, — проговорил я, отстраняя её. Леська, кивнув, снова потянулась ко мне.

— Я буду ждать звонка, — прошелестела она, а после выбралась из моих рук и не оборачиваясь, направилась к подъезду.

Когда она скрылась за дверью, я уселся в машину и поехал в сторону дома Наташи.

Эти несколько дней, проведённые рядом с Лесей расставили все на свои места. Я так четко начал осознавать, что мне нужно делать, что сам себя даже пугался. Наташе я и не думал предлагать жить вместе до свадьбы, а Леську хотел видеть в своей постели по утрам, днем, обедая, вечером, ночью… каждое мгновение. А если я этого хочу, то у меня нет ни единой причины не осуществить это.

Однако Наташи дома не оказалось. Я пытался дозвониться, однако телефон она не брала, а после тот и вовсе оказался отключен. Какое-то нехорошее предчувствие против воли пробралось в меня, и, как я его ни гнал прочь, не отпускало на протяжении всего пути до дома Олеси. И не зря. Олеси дома тоже не было. И она тоже не брала трубку.

Вдавливая в тысячный раз кнопку дверного звонка, я стоял у её двери и пытался не поддаться панике. Какого черта происходит?! Поняв всю тщетность своих попыток, я прислонился спиной к массивной двери и достал телефон. Снова попытался набрать сначала Олесе, потом Наташе. Но итог был один — ни одна не желала разговаривать со мной.

Покинув подъезд, я вернулся в машину и снова позвонил Олесе. На этот раз я услышал длинные гудки, а потом раздался тихий голос:

— Алло?

— Ты где, черт возьми?! — даже не пытаясь скрыть охватившее раздражение прорычал я.

— Руслан, я бы хотела побыть одна, — выговорила она. — Все слишком быстро произошло, я поняла, что… что не готова.

— Где ты? Я приеду, и мы все обсудим!

— Пожалуйста, не ищи меня, дай мне немного времени. Я сама тебе позвоню, когда определюсь.

— С чем ты определишься? Олеся, что произошло! — продолжал кричать в трубку. Не мог спокойно реагировать. Не мог понять, какого хрена происходит! Разе что…

— Тебе что-то мать сказала, да? — Внезапная догадка расставила все на свои места. Ну конечно же, Наташа что-то наговорила Леське… Только что? Если узнала о наших с Лесей отношениях, то могла разве что пригрозить разрывом отношений с дочерью. Но Леся не из тех, кто настолько ценит отношения с матерью, потому эта версия была не убедительна. Тогда что, черт возьми?!

— С мамой я не разговаривала. Это мое решение, Руслан. Оставь меня в покое хотя бы на несколько дней! — В голосе её явно слышались истеричные нотки. Я понимал, что она на взводе, и едва держит себя в руках, чтобы не зареветь в трубку. Блять, да что за хрень?!

— Олесь, — попытался сам успокоиться. — Скажи мне, где ты. Я приеду, мы поговорим и…

— Просто не звони мне! — Упрямая девчонка!

— Леся, мы взрослые люди, — безрезультатно пытался я внять голосу её разума. Ну что за детский сад? Но не оставляй меня, не хочу, чтобы ты уходил, а спустя пару часов — не звони мне, я хочу побыть одна! Где логика?!

— Наши отношения — ошибка, — выдала она.

Я стиснул зубы и шумно выдохнул. Во мне боролись два желания — найти её и свернуть шею за то, что посмела мне такие слова говорить, а второе… послать её к хренам собачьим со своими «мне нужно подумать» и «наши отношения — ошибка». Ошибка!.. Мои чувства к ней — ошибка?! Или её ко мне — ошибка?!

— Скажи мне, где ты, Олеся, — процедил сквозь зубы.

— Пока, Руслан, — послала она меня далеко и, по всей видимости надолго, и отключилась.

— Сука! — выплюнул я и с ослепившей меня злостью кинул телефон в боковую дверцу. Ударившись о стекло, тот упал на пассажирское сиденье экраном вверх. И тут же завибрировал, извещая о пришедшем уведомлении. Я снова схватил его. Действительно. Уведомление о том, что абонент снова доступен. Наташа…

Пошли они обе! Снова небрежно кинув телефон на сиденье, я завел мотор и сорвал автомобиль с места. Под непрекращающуюся трель телефона, я преодолел пару километров. Она совсем с головой не дружит? Я был уверен, что именно Наташа виновата в том, что наговорила Олеся. Ну не может просто так человек за несколько часов изменить собственное мнение! Да даже если представить, что Олеся действительно испугалась такого резкого толчка в развитии наших отношений… Она бы не стала прятаться. В этом я был абсолютно уверен. Уж кто-кто, а моя Леська не из пугливых. Моя Леська… Остановившись на светофоре, я опустил голову на руль и смачно выругался. Я же не смогу без неё. Даже дня не выдержу. Она стала моим наваждением, моим наркотиком. Как я без неё?