Женился по расчёту и попал

– Вот как? Я что-то не заметила! Хотя совсем недавно дала распоряжение своей, теперь уже бывшей горничной Розалии, что бы у моих дверей еженощно дежурил гвардеец, дабы никто не посмел нарушить мой покой, когда я этого не желаю.

– Неужели кто-то посмел вас побеспокоить? Розалия сообщила нам о вашем пожелании…

– Это было не пожелание! Это был приказ! Но ваш подчиненный рыжий Филет его нарушил!

Дуб напрягся и стал выглядеть еще более внушительно.

– Я выясню, что произошло и Филет обязательно понесет наказание.

– Выясните пренепременно, как так получилось, что незваный гость посмел проникнуть ко мне через вход для слуг. Кто ему помог это сделать и каким образом? Подробный отчет я буду ждать от вас лично не позднее завтрашнего утра. С именами всех причастных! У вас под носом творится бардак, уважаемый Фамез, - я перешла с громкого возмущения на вкрадчивый обвинительный тон, манипулируя своим голосом. – И одного причастного я уже точно знаю.

– И кто же он? Только назовите и я накажу негодяя.

– Это вы! – я ткнула пальцем в его кожаный доспех. – Вы допускаете что бы ваши подчиненные недовыполняли мои приказы.

– Госпожа, - Фамез Дуб рухнул передо мной на одно колено и положил руку на сердце. – У меня и в мыслях не было вредить вам или кому-либо еще! Если кто-то ослушался я выясню все подробности и накажу виновника. Простите великодушно!

– Нет, господин Дуб, как наказать виновника буду решать я, а вы выясните, кто отказывается выполнять свою работу как следует. Сегодня казначей получит распоряжение не выплачивать вам недельное жалование. Ни вам ни кому-либо из гвардейцев, ни слугам. До выяснения всех обстоятельств дела. Будем все с нетерпением ждать результатов вашего маленького расследования.

Дуб попытался встать, но я положила руку на его плечо.

– Не стоит спешить, я еще не закончила.

Начальник стражи густо покраснел, ему тяжело давалось находиться в столь унизительной позе. Да и в башню в любой момент могли войти его подчиненные гвардейцы замковой стражи.

– С сегодняшнего дня у моих покоев будет дежурить по три лучших гвардейца. Двое у главного входа, третий у входа для слуг. Без стука и доклада ко мне не впускать никого, даже мою горничную!

– Все понял, госпожа Сиенна. Сейчас же отберу лучших и организую дежурство в несколько смен.

– Очень хорошо, - я подошла к двери и потянула ее на себя за массивную-ручку. – Завтра жду вас не позднее семи утра с подробными разъяснениями.

Я вышла довольная собой. Теперь надо поспешить в свой рабочий кабинет – комнату для отдыха и молив графини. Однако уж что-что, а отдыхать мне там точно не придется!

Проходя обратно в замок по галерее, я встретила там Эдриана, который мирно беседовал с господином Леброном.

– Миледи, - душеприказчик покойного маркиза, как всегда учтиво поклонился.

Эдриан Карлайл только пристально посмотрела на меня с насмешливым прищуром и кривой ухмылкой, и едва кивнул головой.

Это же надо! Словно между нами ничего и не было! "Ну ничего, я отомщу!" - твердо решила я про себя.

Войдя, в оббитое серым сукном, помещение я сразу же заметила стоящий у сены рядом с портретом уже знакомый письменный стол. Что ж прекрасно! Дерек де Лавьен не посмел ослушаться свою госпожу. Этот стол как нельзя лучше подходил пространству этой комнаты и был не ровней тому недоразумению, на чем лежали унылые книжки о правилах семейной жизни. Правда теперь здесь было несколько тесно. Но это я быстро исправлю!

До прихода казначея оставалось всего ничего. Я ловко опустилась на колени и сложила руки в мольбе на алтаре. Так меня и застал Фавер де Вайтолл.

Две мягких поступи, два дыхания – одно ровное и глубокое, второе тревожное и прерывистое.

– Кх-кх… - тихо прозвучало у меня за спиной.

– Ах, господа, за молитвой время пролетает так быстро, - я поспешила встать и поприветствовать мужчин жестом руки, давая понять, что их здесь ждали.

Затем я остановила свой взгляд на молодом писаре. Мне показалось, что он смотрит на меня с восхищением и опаской. Надо же, я впервые здесь встречаю такой взгляд от незнакомого мне человека. Обычно на меня здесь все смотрели с толикой пренебрежения и даже презрения.

– Прошу присаживайтесь… - я еще раз вопросительно взглянула на молодого человека.

– Меня зовут Уинтер, моя госпожа, - писарь низко поклонился, а затем откинув полу такого же серого, как у казначея костюма, только без дорогостоящей вышивки, шустро присел на резной стул напротив письменного стола.

– Уинтер, дорогой, вы принесли свитки для записи моих распоряжений?

– Все с собой, миледи, - парень вынул из-за пазухи скрученные листы плотной бумаги и положил их перед собой.

– Прекрасно! Тогда начнем!

Я озвучила свои приказания относительно дворецкого, теперь он официально был лишен жалования ровно до тех пор, пока не вернет в графскую казну налог со своего поместья за последние два года, что я была здесь хозяйкой.

Еще один приказ касался всех, получающих жалование за работу в замке. Я приказала выплатить им из графской казны к следующему жалованию по полному серебряному динарию в честь моего будущего венчания с бароном, а так же по половине динария на каждого неработающего члена семьи, в первую очередь это касалось детей.

– Щедро, моя госпожа! В замке более двухсот слуг и гвардейцев, не говоря уже о их детях.

– И что с того? Это не более чем месячное жалование нашего уважаемого дворецкого! И потом я хочу, что бы графские поданные знали, что это желанное мной событие. Я с радостью выхожу замуж за избранника моего дядюшки маркиза Сатье. И безмерно благодарна королю Фердинанду II за то, что благословил этот союз.

Казначей заинтересованно приподнял брови и утвердительно закачал головой, словно он не ожидал услышать таких слов от графини Корсальской. Ну что ж рада была его приятно удивить!

– А теперь мы отпустим Уинтера, господин Фавер. Мне нужно поговорить с вами наедине.

Писарь низко поклонился, улыбка не сползала с его добродушного широкого лица. Было понятно, что он тут же разнесет благую весть о щедрости графини в преддверии своей свадьбы.

Что ж надо менять легенду не только для господ, но и для простого люда! Пусть для первых я из старой девы превращусь в вездесущую ведьму-змею, а для остальных – в прекрасную принцессу, которая дождалась наконец-то своего принца.