Женитьба дядюшки Жиля

Только открытие глаз не дало ничего, ибо вокруг было темно. Как в пустыне ночью. Как в жарком влажном лесу – той же ночью. Как на чердаке дома… только какого дома? Лимея, Акона, столичного особняка? Ладно, не важно.

Жиль пошевелился – всё же, он на чём-то лежал – и зажёг пару магических огней, осмотреться. Двух оказалось мало, потому что ничего-то он не понял, и – прямо как великий маг Аделин – добавил десяток. И приподнялся на локте, и оперся спиной на что-то сзади.

И восхитился.

Потому что находился он в помещении изрядных размеров, где только взяли такое, и чего тут только не было! Оружие – как холодное, так и огнестрельное, на любой вкус. Бочки с порохом. В углу – пушечные ядра, небольшие, и пушка при них, всё, как положено. Неплохой такой склад. И, кстати, если взорвать – будет неплохой такой фейерверк, де ла Мотту понравился бы.

В потолке зияла дыра. И никакой лестницы, или что там ещё бывает – чтобы добраться до той дыры. А потолок весьма высок, не допрыгнешь. То есть, усмехнулся про себя Жиль, без подготовки не допрыгнешь.

Чёрт побери! Это, очевидно, подвал Бернарда Эскара – о котором говорил племянник, что тот подвал расползся ещё под два соседних владения. И этот Бернард, холера, что-то как раз взорвал – удивительно, что подвал остался неповреждённым, толстые стены, что ли? Долго готовился – только к чему?

Звук движущегося тела заставил собраться и оглядеться. И добавить огней в ту сторону, откуда доносился звук.

Из-за пушки выбрался, потирая голову, господин Бернард. Тот самый, которого била Мадлен. В которого Аделин втыкала булавки. Который пугал Шарлотту. И который выделывался перед племянником, прежде чем грохнуло. Надо же, живучий! Другой бы уже об ту пушку голову насмерть проломил, а этот только почёсывается.

– Тьфу! – сообщил Бернард. – Выжил! Зачем только?

– Не знаю, для чего господь решил тебя сохранить, - поддержал беседу Жиль. – Наверное, потому, что ты ещё не всё нам рассказал?

– Ты зачем выжил, твоё вшивое высочество, - сообщил Бернард.

Ну вот ещё, вшивое.

– Сам такой, - сообщил Жиль. – Говори честно, что там у тебя ещё осталось? Или взорвём это всё – и дело с концом?

– Можно и взорвать, - согласился Бернард. – Надо же, принц Роган готов к смерти!

– А я к ней давно готов, - пожал плечами Жиль. – Поверь, повидать-то пришлось всякого. Только вот я не готов делать то, смысла чего не понимаю. И думаю, что убить тебя можно, и не взрывая этого всего.

– Это как же? Попробуешь жечь – сам взлетишь, а некроманта у тебя сейчас рядом нет. Правда ведь, в доме Кресси меня уложил некромант?

Ну да, госпожа Жийона ему не представлялась.

– Да, с нами был некромант. Сегодня тоже был. Они, в целом, живучие, так что – с большой вероятностью наш некромант жив и на свободе.

А о том, что некроманты практически вездесущи, лучше не рассказывать. Не знает – и не знает, а если вдруг откуда-то знает – то ему сейчас это знание всё равно не поможет.

– Вы, маги, что-то совсем разучились полагаться на себя и свои силы, - Бернард почесал затылок, видимо – зашибленный. – И даже ходите толпой, для уверенности, наверное.

– Что-то ты тоже не гнушался мощи рассветного сокровища, - усмехнулся в ответ Жиль.

– Было – и использовал. Кстати, ты в курсе, что оно не станет служить вору?

– Вору не станет, - согласился Жиль. – А если тот, кто добыл его в бою, возьмёт себе и решит поиспользовать – то оно не станет возражать, уж поверь. Вот тебе как эта штука досталась?

– По наследству, самым правильным путём, - пробурчал Бернард. – Ни с кого не снимал и никого не убивал ради того камня.

– И то хорошо, - усмехнулся Жиль. – Только угрожал матери убить её ребёнка. Как она там тебя не задушила-то на месте, не понимаю.

– Ещё только не хватало, душить меня, - очевидно, он представил, и потёр шею. – Когда доберусь до неё – приструню, чтобы и не думала никого душить!

– Да что в ней такого, что вы все к ней лезете-то? И ты, и племянник твой, или кто он там тебе, и Кресси эти безмозглые? Ну, дама из приличной семьи, ну маг, но она всю жизнь была дамой из приличной семьи и магом!

– А тут, знаешь ли, у каждого свой интерес. Кресси хотят сохранить возможность выдавать замуж её дочерей – и справедливо полагают, что магов можно отдать и без приданого, да ещё и руки на том погреть. Дураку Габриэлю нужен маг, чтобы пугать моих рокелорских родичей. А мне эта особа подходит в качестве жены и матери моих детей – раз у неё стабильно рождаются маги даже от полной бездарности в этом смысле. Имея супругу-мага из хорошей франкийской семьи и одарённых детей, я смогу занять приличное положение при дворе. Пусть не мага, но – советника его величества.

– И зачем же моему родичу такой советник, не подскажешь?

– Твоему родичу, очевидно, незачем. А вот Генриху Рокелору – сгодится.

– Тот Генрих, говорят, на ладан дышит.

– Это сплетни, они нуждаются в проверке.

– И как же ты собрался их проверять? Штурмовать Пале-Вьевилль?

– Зачем? Попрошу обменять, например, тебя – на него. Думаю, мне отдадут одного умирающего короля в обмен на практически здорового королевского родственника, да ещё и придворного мага.

– А вот это вряд ли, - покачал головой Жиль. – Мадам Екатерина очень зла на его величество Генриха, а его величество Карл не питает ко мне особой любви.

– Тогда я поторгуюсь с Вьевиллями – маршал женат на твоей сестре, уж наверное не бросит родича помирать.

– Маршал Вьевилль не идёт на поводу у разбойников и бунтовщиков, - покачал головой Жиль.

Это было известно даже ещё и до нынешних беспорядков. Глупые они, бунтовщики и заговорщики.

– Как же, а кто тогда освободил из дворца супругу Рокелора?

Жиль посмеялся.

– Сплетни нужно слушать, - назидательно сказал он. – Потому что освободили её два безбашенных приятеля – господин коадьютор Льенского архиепископства и брат госпожи Мадлен, второй – с супругой. Поговаривают, что ранил Рокелора как раз Саваж, а ожоги ему достались от того пожара, что устроила во дворце госпожа Анжелика.

– Анжелика де Безье? К которой ты, говорят, сватался? – проявил Бернард знание придворных сплетен. – И Саваж увёл её у тебя?

– Скорее, у моего племянника, - усмехнулся Жиль. – А меня господь миловал от такой супруги. И научил прислушиваться к тому, что говорят разные люди, особенно – те, от кого мы чего-то хотим. И если ты что-то хотел от госпожи Мадлен, то – что тебе мешало к ней прислушаться? А теперь, полагаю, немного поздно.

– Чего это поздно-то? Скоро нас откопают мои люди!