Женщина-космо

– Капитан, меня терзают смутные сомненья!

– И какие же?
– он улыбается и подпирает подбородок ладонью.

– Кажется, вы задались целью меня напоить!
– обвинительно заявляю я, а капитан улыбается еще шире.

– А если и так?

– А вы не боитесь?

– Чего, господи, - удивляется так, что понятно - не боится. Неизвестно только, от великой смелости, или от великой глупости.

– Что я воспользуюсь вашей неопытностью, - фыркаю я. Мне отчего-то очень смешно, и капитану, кажется, тоже.

– Ну, во-первых, я не такой уж и неопытный, - с напускной обидой отвечает он.
– А во-вторых, мне бы этого и правда хотелось!

– Капитан, вы делаете рискованные заявления.
– От ужаса я моментально трезвею, но продолжаю вести себя, как ни в чем не бывало.

– Простите, я не хотел вас пугать, - извиняется эта скотина, улыбаясь во все тридцать два зуба.

Дальше наша забавная беседа прерывается, потому что к столику подлетает взъерошенный Лори:

– Тикаем отсюда, - шипит он и одним махом опрокидывает в себя то пойло, что оставалось в графине. Я чиркаю в прорези терминала своей картой, хватаю замешкавшегося капитана за локоть и тащу из-за стола. Мы делаем вид, что это не поспешное бегство, а достойный отход на заранее подготовленные позиции, хотя и не очень понимаем, в чем дело. Только загрузившись в мобиль, Лори объясняет:

– Туда сейчас облава нагрянет, вовремя мы смылись!

– Полиция нравов?
– зеваю я и прислоняю висок к чему-то мягкому. По округлившимся глазам Лори понимаю, что это вовсе не обшивка, а плечо капитана.

– Вроде того, - Лори справляется со своими эмоциями, капитан сидит, не двигаясь.

– Капитан, все-таки, мысль меня напоить - отвратительная, - бурчу я и проваливаюсь в чуткую дрему. Дальше разговор происходит без моего живого участия. Лори с заметным осуждением в голосе замечает:

– Капитан, это и правда, была плохая мысль.

– Отчего же?

– От того, что на Клару алкоголь действует только в одном качестве - как снотворное. Зависит от дозы, крепости и количества выпитого.

– А обещала воспользоваться моей неопытностью, - со смешком говорит капитан, и я чувствую на себе его взгляд.

– Капитан, - голос Лори заледенел.
– Если вам некуда деть свою неопытность, поищите другое место.

– Успокойтесь, Лорсен, - в голосе капитана тоже сквозит холодок.
– Я помню, что за свою начальницу вы стоите горой. Но это не уменьшает моей к ней симпатии.

– Можете меня уволить, капитан, - заявляет Лори, и я пинаю его ногой. Он ловко уворачивается и продолжает.
– Но шли бы вы со свой симпатией куда подальше!

– Это отчего так?
– интересуется капитан.

– Она достойна самого лучшего, - отрезает Лори и умолкает. Я с трудом удерживаю лицо на месте и радуюсь, что в кабине мало света.

– Я опущу тот момент, что вы считаете меня недостойным этой женщины, но замечу, что в данном вопросе меня интересует только ее мнение. Если в ЕЕ глазах я не достоин, значит, так тому и быть. Это ясно?

– Капитан....

– Я думаю, что я объяснился предельно точно. У меня довольно серьезные намерения, поэтому не лезьте не в свое дело. Или вы ее родственник?

– Бог миловал, - бурчит Лори, а я с трудом сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть.
– Я понял вас, капитан. Но имейте в виду, что Клару вам не простят. Прощают молодость, неопытность и гонор, но Клару - не простят.
– Не унимается рыжий дурак. Капитан же его точно уволит, после такого-то! Однако пока он молчит, и молчание это давит хуже разноса и ругательств.

– Замнем тему?
– после недолгой паузы предлагает Лори. Капитан кивает.
– На борт сами ее понесете.

– И понесу, - фыркает капитан. Мне приходится делать вид, что я сплю так крепко, что просто в анабиозе! Капитан несет меня, а я прислушиваюсь к необычным ощущениям - на руках меня носили в последний раз в выпускном классе, и то, уронили. Надеюсь, капитан не оплошает.

Не оплошал. Донес до каюты, уложил в кровать и легонько поцеловал в губы - так, просто обозначил прикосновение. Дождавшись, пока он выйдет и закроет дверь, распахиваю круглые от впечатлений глаза и нервно лезу за табаком. Сходили в кабак, называется!

***

Выкурив подряд две трубки, и вернув своим глазам первозданную форму и размер, укладываюсь на свою койку и сверлю потолок взглядом. Мыслей в голове много, они там толкаются и пихаются. Капитан. С капитаном все понятно. Он в меня влюблен, это и ежу уже ясно. Проблема в том, что и он мне нравится больше, чем того хотелось бы. Он приятный, неглупый, милый, ухаживает интересно, и вообще, не дает расслабиться. Я, как существо более-менее, здравомыслящее, пытаюсь просчитать действия хотя бы на шаг вперед. Допустим, допустим, у нас завязывается роман. Первые месяцы все радужно и романтично, завуалировано тайной, и прочее. Прекрасно. Потом начинается рутина, быт и так далее. Когда отношения перестают развиваться, люди либо женятся, либо расстаются. Мы вот с Джошем собрались было пожениться, да старый холостяк струсил в последний момент. Спасибо ему за это большое. Бог с ним. Капитан же молод, не слишком опытен, горяч и порывист. Я - флегматична и по большей части равнодушна ко всему. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что отношения закончатся, не успев толком начаться - не уживемся. Это все ничего, только в полный рост встанет вопрос - а как нам тогда работать дальше вместе? Расстаться друзьями? Говорят, такое бывает. Лично с моей точки зрения это все равно, что сказать: 'Кот, ты мне надоел, давай ты будешь мне собакой'. Весело, конечно, но верится с трудом. Увольняться самой? Ждать, пока тебя 'попросят'? В общем, куда ни кинь, везде клин. Меня это не слишком печалит, просто вызывает легкий вздох сожаления о несбыточном. Капитана надо держать на расстоянии, не обнадеживать, но и не хамить. Тогда есть шанс, что его ко мне чувства засохнут и сами отвалятся.

Так, с чувствами разобралась, теперь надо разобраться с посылкой от кренгов. Я дотягиваюсь до свертка, сажусь на кровати и, не торопясь, разворачиваю слои упаковки. Внутри обнаруживается небольшая шкатулка, крышка которой украшена затейливой резьбой. Аккуратно поддеваю застежку ногтем, и крышка послушно поднимается. Внутри - сложенный лист бумаги и три футляра. Аккуратно разворачиваю бумагу, утыкаюсь глазами в текст. Такая же точно тарабарщина, что я смотрела на 'тестировании'. Только теперь, после того, как я отвожу глаза от строчек, в голове сама по себе возникает информация. И ее много. А еще - мне снова становится холодно. Я откладываю лист в сторону и утепляюсь как следует. Быстро 'дочитываю' текст - у меня уже зуб на зуб не попадает. Зато я теперь точно знаю, что это такое, почему, и как от этого отгородиться. Открываю первый футляр - там тонкая цепочка, как будто из крохотных льдинок, припаянных друг к другу. Надеваю ее через голову, заправляю к телу. Холод тут же отпускает и по телу разливается приятное тепло. Во втором футляре браслет из такого же материала, он находит пристанище на левом запястье. Третий футляр я просто не открываю - рано еще. Убрав шкатулку в стол, я снова ложусь на кровать - созерцать потолок.

Итак - я очень восприимчивый человек. Настолько восприимчивый, что общаться с кренгами без соответствующих амулетов не могу - отсюда и взялось мое переутомление и переохлаждение. У каждого 'восприимчивого' своя реакция на эту дивную расу. Кому-то жрать охота, а кто-то мерзнет. То, что я о своей восприимчивости ничего не знала на протяжении тридцати трех лет - детали. Бог с ними. Цепочка на шее замыкает контур моего восприимчивого сознания. У меня, оказывается, контур не замкнутый. Столько нового о себе узнаю.... Браслет является накопителем. Вот только чего он накапливает - не знаю. Но велено было надеть. Каким образом я усвоила текст, который днем ранее казался мне тарабарщиной - тайна за семью замками. Зато я знаю, что посылки буду получать регулярно, и пусть меня не волнует, каким образом они будут попадать ко мне в каюту. В общем, тайны кругом одни, тайны. Пойти, что ли, с капитаном поделиться? Я глянула на время и устыдилась - третий час ночи, капитан, поди, десятый сон видит. И так сегодня день тяжелый, не буду усугублять.... Надо только пару таблеточек в себя закинуть, чтобы утром выглядеть, как человек, а не его подобие.

Утром я бодра, свежа и задумчива. Лори делает вид, что все нормально, капитана не видно и не слышно, что дает мне возможность отладить мелкие бытовые поломки и прогнать общее тестирование корабля. Команда готовится к прощальной пирушке, и я тоже начинаю готовиться. Перво-наперво - надо купить подарки, пусть мелкие, но памятные. Парни зубоскалят и хорохорятся, но видно, что им и жалко покидать корабль, и обидно, что тест они не прошли. Те, кто тест прошли, испытывают легкое чувство вины и смущения перед первыми.