Женщины, о которых думаю ночами

Touch'e [9] . Именно так.

Утром холодно и идет дождь. Мы покидаем «Момелла Лодж». До нашего следующего объекта – национального парка Маньяра – далеко, придется ехать через Арушу. Там сегодня планируется национальный семинар Союза гидов по природным паркам (того самого, где председательствует Фазаль), – и он спрашивает, можем ли мы быстренько заглянуть и туда. Поскольку любое исключение из правил представляет потенциальный интерес в плане сбора материалов, я не отказываюсь, хотя предложение звучит несколько неожиданно.

9

«В точку», «твоя взяла» (от фр. «попадание, укол» в фехтовании).

Семинар организован в неряшливого вида бывшей гостинице, на него съехались человек двести гидов, среди которых я замечаю только двух женщин. Заседание в полном разгаре. Мужчины поочередно выступают, иногда вздымают кулаки в воздух и выкрикивают лозунги – похоже на богослужение реформаторской церкви. Мне предлагают присесть вперед за стол панелистов, но любопытные взгляды двух сотен мужчин – это для меня слишком, и я прошу разрешения перебраться на задний ряд. Гиды выступают на суахили, поэтому я не имею ни малейшего представления о сути докладов. Но, принимая во внимание накал страстей, можно предположить, что речь идет о профессиональных правах и цеховой гордости. Через некоторое время к микрофону выходит Фазаль, и я слышу, как он представляет меня на суахили. Все с большим интересом оборачиваются, но от полной неожиданности я утрачиваю дар речи и выдавливаю из себя «hi». Мое «конгениальное» приветствие вызывает бурю восторгов и аплодисментов в аудитории.

Чуть позже одна из присутствовавших женщин – Мэгги – подсаживается ко мне и начинает переводить. Обсуждается работа с клиентами и то, как проводящие сафари фирмы обращаются с гидами. Сами гиды считают себя ключевыми фигурами, это ведь они знают парки, ежедневно работают с туристами, – но многие компании их не ценят, совершенно не заботятся об охране труда и тем более об охране окружающей среды или о состоянии парков. С другой стороны, клиенты ожидают, что на сафари им будут обеспечены такие же условия пребывания, как и дома – асфальтовые дороги, водопровод, электричество. Не получая всего этого, они пишут пространные жалобы, и в итоге получившего отрицательные отзывы гида выставляют на улицу.

Со слов Мэгги, во всей Танзании работают только две женщины-гиды – она и ее сестра. Очень жаль, ведь женщины отлично подходят для такой работы: они руководители от природы, так как им присуща интуитивная способность заботиться о других и прежде всего о семье. А ведь клиенты – та же семья, и во время путешествия гид становится для них и матерью, и врачом, и лучшим другом. Мэгги считает, что женщина лучше ощущает грань, когда с клиентом нужно быть поближе, а когда нет. Именно женщина тоньше чувствует психологизм ситуации.

Мэгги горит душой за женское дело, считая, что танзанийкам следует предлагать больше образовательных возможностей. Девочки плохо посещают школу, и всему объяснение – банальный женский вопрос: они пропускают учебу в среднем пять дней в месяц из-за месячных, так как нормальных гигиенических прокладок нет (вместо них – листья кукурузы и тряпочки) и отсутствует возможность помыться. В течение учебного года набегает большое количество дней, и девочки начинают отставать от процесса. Собственно, Мэгги создала и руководит волонтерской организацией Dare Women’s Foundation с целью просветительской деятельности среди девочек: кроме вопросов общей гигиены, прокладок для месячных и здорового питания она рассказывает о защите экологии, устраивает для детей-сирот посещение национальных парков, потому что у большинства местного населения попросту нет на это достаточных средств.

И в страшном сне не приснится, что посещение девочками школы может зависеть от такой примитивной вещи, как прокладка.

К нам подходят, чтобы сообщить, что для нас с Фазалем после мероприятия приготовлен ужин якобы потому, что «все меня любят», что, разумеется, является преувеличением, но хорошо отражает уровень местного дружелюбия: каждый встречный гид здоровается, представляется и желает доброго пути. Не могу не думать о том, сколько на все это уйдет времени – знал бы об этом Олли, он рвал бы волосы на голове: клиента, выложившего толстую пачку долларов, заставляют просиживать штаны на заседании союза вместо того, чтобы везти его смотреть на львов! Однако Фазаль решил воспользоваться ситуацией по полной: он уже битый час выступает с зажигательной речью и, кажется, совсем забыл о моем существовании.

На обед подают рис с фаршированной и зажаренной целиком рыбой. Мэгги и ее сестра ловко едят руками: берут кусок рыбы и скатывают из нее и риса шарик. Рыба – пальчики оближешь. Порция Фазаля так до него и не доходит, но он доедает остатки моей. Третий день на сафари – и мы уже словно старая супружеская пара!

По пути к Маньяре срабатывает волшебство десятого дня: я прозреваю. Казавшиеся раньше жуткими постройки из металлопрофиля оказываются наполненными жизнью. Каждый пытается преуспеть в бизнесе, и потому товаров здесь в достатке. Тут и лавки по продаже канцтоваров (Perfect Stationery), где предлагаются услуги по распечатке, копированию и написанию; и десятки точек по продаже мобильных телефонов и карточек с предоплаченной связью. Невероятное количество парикмахерских (Hari Cutz, Brotherhood Hair Cutting Saloon), аптек (Hope Medics), косметических салонов (Young Star Cosmetics), продуктовых магазинов (Blessing Supermarket) и магазинов одежды. В одной из деревушек мы замечаем магазинную тележку с надписью Mr.Barack Obama Mobile Shop. Магазины по продаже автозапчастей (Perfect Motors), ремонтные мастерские и магазины стройматериалов. А если на вывеске написано fundi, это означает, что предлагаются рабочие руки.

А еще здесь повсюду стоят недостроенные дома, иногда – только стены. Самые бедные строят жилье из глины и веток – такого строительного материала в изобилии в лесу. Мазанку можно воздвигнуть за неделю с помощью соседей. Но если неожиданно повезет с деньгами, то начинается строительство дома из кирпича, которое, как правило, затягивается, потому что деньги имеют свойство внезапно заканчиваться. Ты смотришь на этот долгострой и гадаешь, будет ли дом сдан когда-нибудь или деньги закончились окончательно.

Наконец мы достигаем территории проживания масаи. Следующие 120 километров мы едем по совершенно прямой дороге, проложенной сквозь зеленую плоскую равнину. Впереди виднеется обрамленный туманом край рифта. Невероятное впечатление!

Масаи сохраняют свою традиционную культуру. Постоянных населенных пунктов тут нет, иногда встречаются мальчишки-пастухи. Для этого народа корова – это все. Масаи используют ее вместо денег, спят на ее шкурах, употребляют в пищу мясо и кровь. О степени обеспеченности говорит количество скота, жен и детей. У богатого масая может быть две тысячи голов при цене за одну корову миллион шиллингов, а мужчину, владеющего менее пятьюдесятью головами, считают бедняком. Маньята – это традиционная деревня масаи, и в ней хижины из коровьего помета размещены по кругу. В тени деревьев совещаются мужчины. Воины одеты в традиционные одеяния «шука» из красной клетчатой ткани. Женщины, дети и необрезанные юноши носят шуку в синюю клетку. По традиции воины обмазывают кожу, волосы и накидки из коровьей шкуры охрой – красный цвет отпугивает врагов, диких животных. Кроваво-красная раскраска масаи символизирует силу и опасность.

Мы делаем остановку на торговой площади. Фазаль просит убрать фотоаппарат подальше – масаи не любят фотографироваться. На пыльной площади собрались сотни человек. Многие пришли сюда издалека. Здесь старики и молодежь, мужчины и женщины; у одного беззубый рот, у другого желтые глаза и посох – и эта сцена не для туристов. Обритые головы женщин поворачиваются, у них за спинами болтаются кули с младенцами, крупные серьги оттягивают уши. У них гордый взгляд, и в нем я как в зеркале вижу свою бледную кожу, надуманное богатство, глупый взгляд туриста. Я из другого мира, и мой мир им совершенно не интересен.

Мы добираемся до отеля «Маньяра» к шести часам вечера. Я умираю с голода. Место просто великолепное: отель находится на краю рифта и вид на национальный парк внизу совершенно невероятный. Олли заставил меня пообещать, что я за любые деньги должна снять комнату с номером в диапазоне от 48 до 56, потому что именно оттуда видно лучше всего. Мне забронирован номер 12. Я прошу его заменить, мне дают номер 24 этажом выше, откуда отличный вид на сад с бассейном и шезлонгами. Я пытаюсь что-то верещать насчет комнаты с номером 48, но мне отвечают, что это крыло в низкий сезон не обслуживается. Поскольку отключена горячая вода, отель не может предоставить «уровень сервиса согласно стандартам». Все же я получаю разрешение пойти взглянуть на номер. Внутри пыльно, все в паутине с пауками, но у меня перехватывает дыхание: прямо с кровати, из ванной и с балкона можно беспрепятственно наслаждаться видом на рифт. Куда только хватает взгляда, раскинулся пышущий зеленью лес. К удивлению, за меня вступается Фазаль, и после недолгих увещеваний персонал соглашается привести номер в порядок и доставить горячую воду к определенному часу. Мне становится стыдно.