Жесткокрылый насекомый

– Ма, ты нас не теряй, мы на качели пойдем, а потом тебя встретим! – выпалил сияющий, как медный пятак, Евгений.

Марине показалось, что вокруг нее откачали воздух, а вдобавок выбили из-под ног опору. Она сделала шаг в коридор и закрыла за собой дверь.

– Что ты здесь делаешь? – страшным шепотом произнесла она.

– Зашел тебя предупредить. Да ты не бойся, за нами Кира присмотрит.

– Какая Кира, что ты мелешь? А где Олег?

– На улице. – Евгений испуганно смотрел на “маму”. – Ты не волнуйся, с ним Игорь и Кира.

Если бы Марина Васильевна умела, она бы упала в обморок. Четверо! Их уже четверо.

Она вернулась, встала за кафедру и сурово оглядела аудиторию.

Студенты притихли.

– Продолжим. К доске пойдет…

Галина Юрьевна не стала ждать, пока ей позвонит Пятачок или кто-нибудь из Центра реабилитации. Она связалась с Распоповой, спросила, как прошла эвакуация (оказалось – нормально, без эксцессов), и сама отправилась проверять таинственных беспризорников.

И почти не удивилась, встретив у ворот Центра дымящего сигаретой

Лопаницына.

– Что ты, батька, так рано поднялся? – пошутила Геращенко.

– А ты что, второго в лицо знаешь? – выдохнул Петр с дымом.

– Пойдем?

– Погоди, у них там завтрак сейчас. Ты мне вот что скажи: что нам делать?

– В смысле?

– Чует мое сердце, что там не наши клиенты, а опять подсадные.

Не похоже было, что Пятачок шутит или, наоборот, боится. Однажды

Галке доводилось видеть старлея в таком состоянии: когда тот в одиночку задержал троих вооруженных грабителей.

– Нет, этого не может быть, ты же сам слышал, я вчера просила Ленку подстраховаться, фото сделать, до эвакуации, и после…

– Хрень это все на постном масле, Геращенко.

– Почему?

– А вот сейчас зайдем – и увидишь, почему.

И они вправду увидели.

Доставленные Распоповой Кулики оказались сестрами-близнецами. Сашу

Кулика девочки называли “блатом”, маму зовут “Малина Васильевна, она плеподаватель”. Стоило Лопаницыну задать вопрос, почему они не дома, девчонки подняли рев, и дежурный воспитатель выгнала грубияна прочь.

Геращенко посмотрела журнал приема. Все честь по чести, почерк Ленки

Распоповой ни с чьим не спутаешь.

Ленка приехала через час – и впала в ступор. Эту бабищу попробуй удивить или испугать, ее давно в угрозыск переманивали, а тут скисла:

– Галчонок, я же лично, лично контролировала, я даже на помывку прорвалась, они пацанами были, Галчонок!

Предъявили фотографии на опознание персоналу. Дежурная вылупила глаза: она с двумя мальчишками на фоне окна, но этих детей никогда в глаза не видела. Лопаницын прорвался-таки в изолятор опять и предложил показать фото Куликам.

Мальчики были опознаны сестрами как братья Женя и Олег. Кроме всего прочего, дежурную напрягло одно обстоятельство: на всех приютских практически моментально появляется налет неустроенности, брошенности, даже если они и содержались в семьях (какие там семьи?

– пьянь да рвань), а эти Кулики… У них даже носки свежие и – убиться веником – носовые платки.

– Вопросов больше не имею, – и Петр стремительно покинул помещение.

Галка еле догнала участкового.

– Чертовщина какая-то! – Пятачок торопливо хабонил на крыльце.
–

Слушай, а может Кулик бог покарал? Вдруг это все – ее аборты? Нет, ну серьезно: что мы о ней знаем? Жила с сестрой в Средней Азии, потом сюда перебралась пятнадцать лет назад – и все. А что там было?

Может, она наложницей была у тамошнего ректора или еще что?

Геращенко прыснула.

– Да хватит ржать, я серьезно. Почему именно с Кулик эта хрень происходит, можешь понять? Не со мной, не с Иваном Федоровичем

Крузенштерном, а именно с Мариной Васильевной? Поймем – и тут же все на свои места встанет.

– Нет, Петя, сначала надо понять, что именно происходит и откуда эти сопляки берутся.

– А по-моему – это один и тот же хер! Ладно, погнали.

– Куда? – Галина едва поспевала за торопливым шагом коллеги.

– Туда! Давай быстрее, там сейчас самое интересное начнется!

– Где?

– В гнезде! Не тормози.

Он свистнул, и проезжавшая мимо “четверка” остановилась.

– Шеф, до пединститута!

– Сотня, – лениво отозвался водитель.

– Ты чего, это полтинник всего!

– А мне в другую сторону.

– Уболтал. Геращенко, прыгай!

Домчались быстро, минут за пятнадцать. Водила резко притормозил рядом с институтом.

– Спасибо, шеф, выручил! – горячо поблагодарил Лопаницын и всучил шоферу мятый полтинник.

– Не понял… – заерзал обманутый частник, но тут ему в затылок уперлось что-то твердое.

– Сиди и не рыпайся, – процедила Галка.

– Чего? – напрягся водитель.

– Мужик, извини, концепция поменялась. – Петр забрал деньги.
–

Жадничать не надо.

Не успели друзья выйти из машины, как частник дал по газам, едва не сбив обоих.

– Ты денег не мог попросить?

– Гусары денег не берут. Ты и сама хороша… – Лопаницын осекся, схватил Галину за руку и потянул прочь.

– Отпусти!

– Дура, там Кулики идут!

Они стремительно прошествовали по тротуару в поисках надежного укрытия, нырнули в минимаркет, и через окно Петр показал Геращенко клиентов:

– Уже навестили мамочку. Видишь мелкого? Этого я вчера на квартире

Кулик встретил. А этих не знаю, видимо, сегодня появились.

– Погоди, с чего ты взял?.. Почему ты сюда поехал, а не к ней домой?

– А я, по-твоему, где работаю? Я вчера подумал: вот был один мальчик, потом раз – стало два мальчика. Не логично ли предположить, что потом будет три мальчика?

– Нет.

– Согласен. Но я предположил. И заглянул к “мамаше” вечерком, поговорить.

– Она о чем-то догадывается?

– Пока ничего не понимает. Э, пошли скорее, а то молодежь вон как далеко усвистала.