Жестокая справедливость

Но в любом случае Медяк в сравнении с Исмаилхановым был что коммерческий ларек в сравнении с крупным супермаркетом. И если Медяк ворочал миллионами, то Абрек имел на порядок больше. Группировка Исмаилханова, в которую входили кавказцы, русские, молдаване, татары и прочие, действовала дерзко и предельно жестко. Несколько случаев, оставшихся нераскрытыми, когда по непонятным причинам сгорали большегрузные фуры, а водители этих машин бесследно исчезали, приписывали деятельности абрековских головорезов.

Еще одна судаковская группировка для оперов, занимающихся серьезными делами, особого интереса не представляла. Это была босяцкая банда некоего Вити Косяка, в которую входили отмороженные гопники и всякая прочая шпана. «Косяки» специализировались на квартирных кражах, мелком грабеже прохожих, организации всевозможных, в том числе и заказных, подстав и последующем вымогательстве.

– Ну а наш покойничек какую роль играл во всей этой уголовной камарилье? – Еще раз взглянув на фотографии, Лев недоуменно пожал плечами: – Не просто же так дружили с ним и Медяк, и Абрек?

– Точно сказать не могу, но, на мой взгляд, он использовал свои связи, чтобы помочь им уйти от ответственности, – развел руками капитан. – Правда, это мои предположения.

– Да не-е-т… По-моему, его роль в здешней криминальной среде была куда более значительной. Иначе с чего бы к нам вчера приходил Медянов? – с сомнением откликнулся Стас.

– К вам приходил Медяк? – На лице Копового было написано неподдельное удивление.

– Вчера вечером, так сказать, заглянул на огонек… – усмехнулся Крячко.

Он вкратце рассказал о предложении судаковского «предпринимательского актива», изложенном Медяновым. Это капитана удивило еще больше. По его словам, такого рода визит, и в особенности предложение, был необычным для прижимистого Медяка.

– Да, действительно, визит очень странный, – констатировал он. – Уж насколько я его знаю, предложить миллион, не моргнув глазом, – это для Медянова настоящий подвиг. Значит, где-то на кону стоит куш гораздо больший…

Обсудив все, что удалось накопать до обеда, Лев и Станислав пришли к однозначному выводу: смерть Захарухина в наибольшей степени могла стать следствием его нездоровых наклонностей. Скорее всего, покусившись на свою очередную жертву, он не подумал о том, что за нее кто-то может вступиться и воздать ему за все былые грехи. Менее вероятной выглядела версия расправы с главным районным чиновником из-за столкновения экономических интересов, замаскированной под сведение личных счетов. Впрочем, в отличие от Гурова и Крячко Коповой высказался именно за эту версию.

– Конечно, – скромно улыбнулся он, – мне ли с вами спорить? Но тем не менее… Если за случившимся стоит личная месть, это прямо второй «Граф Монте-Кристо» получается. Мне кажется, тут все намного проще. Захарухина обуяла запредельная жадность, и он взвинтил сумму откатов, получаемых не только с легального бизнеса, но и с криминальных группировок. А с этими корешами, сами понимаете, шутки плохи. Вы знаете, какая у него была кличка? Хапарь. Мне его бывший одноклассник рассказывал.

– А миллионная премия за раскрытие? – выжидающе прищурился Станислав. – Как быть с этим?

– Уловка для отмазки, чтобы отвести от себя какие-либо подозрения, – пожал плечами капитан. – На базаре кто громче всех кричит «Держите вора!»? Сам вор. Так что это, мне думается, не более чем хитрость. Если не возражаете, попытаюсь через «отставных» воров прощупать обстановку как среди абрековских, так и среди медяковских.

– А что? Здравая мысль… – согласился Гуров. – Это было бы очень и очень кстати. Я лично только за.

– Согласен! – одобрительно поднял руку Крячко. – В конце концов, если вторая версия не подтвердится, это только укрепит позиции первой. Ну а если вторая получит дополнительные факты, которые ее подтвердят, я только порадуюсь за нашего растущего коллегу. Кстати, Володя, а что ты думаешь о вероятности перевода в Москву? Перспективы – колоссальные, работы – непочатый край. А?

– Подумать стоит… – поднимаясь со стула, вздохнул капитан. – Ну, что? С вашего позволения, отбываю для проведения цикла встреч со своим информконтингентом. Если вдруг срочно понадоблюсь, вот мой сотовый. Думаю, завтра утром какие-то результаты уже будут.

…Начало сентября минувшего года.

Нина вышла из гастронома, который с некоторых пор стал сетевым супермаркетом «Лаванда». Новые хозяева подгламурили здание снаружи и изнутри, установили камеры видеонаблюдения по углам торгового зала и пикающие сканеры у касс. Цены, разумеется, стали гораздо выше, чем в прежнем гастрономе, а вот качество продуктов заметно снизилось, несмотря на сплошной ламинат. А может, поэтому все подряд и стали ламинировать, чтобы до поры до времени покупатель не почуял, какого кота в мешке ему подсунули в магазине под видом «наисвежайшей» ветчины?

Заглянув в сумку и быстро просмотрев покупки – все ли куплено из того, что было намечено, Нина медленно направилась в сторону дома. Спешить было некуда. До дежурства еще несколько часов, домашние дела уже закончены… Мимо пробежала незнакомая девочка, выпалив на ходу «Здрасте!», и, чему-то радуясь, помчалась дальше. Нина, едва успев ответить, оглянулась вслед этой егозе и сразу же вспомнила об Анютке. Та тоже совсем недавно была живой, радостной и беззаботной. А теперь…

Всякий раз отправляясь за покупками, Нина обязательно покупала сестре какой-то гостинец – мороженое, шоколадку, апельсин. Ей доставляло удовольствие видеть, как у той в глазах, хоть на самый малый, краткий миг, вдруг появляется какая-то осмысленность, давая надежду на то, что однажды она выйдет из своего сумеречного небытия и вновь станет прежней.

Неожиданно кто-то ее окликнул:

– Девушка, не скажете, как пройти на улицу Энергетиков?

Нина оглянулась и увидела перед собой незнакомого парня в легкой летней костюмной джинсовой паре – брюках и рубашке с коротким рукавом. Незнакомец был хорош собою – статен, крепок, с уверенным взглядом и открытой, доброжелательной улыбкой.

– По-моему, в Судакове такой улицы нет… – начала было она, но парень, всплеснув руками, не дал ей договорить.

– Как? Я попал в Судаково?! Вот это отметили день рождения! Девушка, ради бога! Не бросайте меня одного, а то заблужусь окончательно и пропаду бесследно…

– Это новый способ знакомиться на улице? – чуть заметно улыбнулась Нина.

– Хм… Ну да, только что сам придумал. А что оставалось делать? Вижу: идет настоящая королева красоты, судя по всему, незамужняя. И я, как нарочно, абсолютно свободен. Ну, вот и подумалось: а вдруг сегодня мы могли бы с вами встретиться?.. Меня зовут Владимир Луцкий, занимаюсь тренерской работой.

– Нина, – лаконично представилась она. – Знаете, Володя, сейчас у меня никаких встреч ни с кем нет и быть не может. Почему? Я только недавно похоронила очень близкого мне человека, так что…

– Ну, проводить-то вас хотя бы можно? – мигом погасив улыбку, попросил тот.

Они шли по улице, разговаривая о том о сем… Впрочем, в основном говорил Владимир, рассказывая о своей работе, о своих родных местах на Новгородчине. Когда они вышли из переулка к дому Росининых, у калитки в штатском прикиде Нину ждал капитан Коповой. Увидев девушку в компании с незнакомым парнем, он нахмурился и, поздоровавшись, попросил ее отойти с ним на пару слов.

– Нина, вам незнакома такая фамилия – Музыреев? Он прописан в областном центре, но обретается здесь. Никогда не слышали? Понятно… Да, я сейчас пытаюсь установить его причастность к похищению Ани. Его машина очень напоминает ту, которую на «авенюшке» заметили очевидцы в день исчезновения вашей сестры. Ну, ладно, попробую взять его в оборот… Как Аня? Все так же? Жаль…