Жестокий Ёкай для попаданки в новеллу

А продавец колбасной лавки словно не видел, что у него на прилавке кто-то лежит. Ни господина Миуки, ни золота…

А мой знакомый божественный кот одобрительно прикрыл жёлтые глаза, будто говоря: молодец, Лина.

Я тихонько поклонилась в ответ, чуть замедлив шаг: благодарю, господин Миуки…

Я сразу приободрилась, всё же если за мной присматривает божество – это уже огромная помощь!

Мы с ёкаем свернули в переулок. Здесь дворами и обходными тропами я собиралась отвести его к моему дому. Заводить внутрь и показывать матери и сестре опасного раба я, конечно, не планировала.

Они – испугаются. Он – может им навредить. Нет, временно оставляю его в…

– Вот ты где!!! – за первым же поворотом нам преградил дорогу высокий мужчина.

По голосу я сразу его узнала и обмерла внутри.

Шиарей, что удивительно, замер в тот же миг, как я остановилась – без всякого приказа. Должно быть это часть связующей хозяина и раба магии. Я пока не разобралась. У меня никогда не было рабов…

– Мне сообщили, что найду тебя на рынке. А ты здесь уже с новым мужчиной?! Значит, всё было правдой! А я ещё сомневался! А ты… недостойная, – процедил тот, кто преградил мне путь.

Я медленно выдохнула, борясь с волной колючих неприятных эмоций. В груди у меня будто всё замёрзло, замерло. Я подняла взгляд и вгляделась в аристократичное лицо.

Хотя и без того знала, кто передо мной – этот слегка высоковатый для мужчины самодовольный голос выдавал его.

– Немедленно объяснись, кто с тобой?! – потребовал Ёнсу.

Мой бывший жених был красив.

Его тёмные и гладкие как шёлк волосы были убраны в высокий хвост. Дорогое, расшитое золотом кимоно подчёркивало развитую фигуру. Раньше при взгляде в аристократичное утончённое лицо Ёнсу, у меня сжималось сердце.

Но сейчас у меня сжалось не сердце, а желудок. Тошнота поднялась к горлу. Я слишком хорошо помнила вчерашнее унижение. Пузырящиеся презрением слова. И то, как я молила Ёнсу поверить мне. И то, как он вышвырнул меня за порог.

…а теперь требует объясниться?!

Гнев, возмущение и обида накатили волной.

Я гордо выпрямила спину, больше не собираясь оправдываться.

– Я не обязана тебе ничего объяснять, Ёнсу, – я гордилась собой, потому что голос прозвучал твёрдо.

– Ещё как обязана.

– Мы друг другу никто!

Он так неприятно скривил губы, будто проглотил вонючего жука.

– Всё же матушка была права насчёт тебя. Стоило сдёрнуть твою лживую маску праведницы и сразу показала зубы. Значит, ты и с ним изменяла мне, наглая девка? А с кем ещё? Насколько длинный там список?! Так будто тебе этого мало, вы с матерью решили оклеветать нашу семью и подали жалобу, что якобы твоё приданное испорчено. Самой-то от себя не противно?

Я сжала кулаки, ногти впились в кожу ладоней.

Как же всё это мерзко.

Радовало, что у этой постыдной сцены не было свидетелей. Только Шиарей… А он и так думает про меня хуже некуда. Но всё равно на душе было так гадко, будто на меня вылили ушат помоев.

Я не желала продолжать этот разговор, построенный на оскорблениях.

– Оставь меня в покое. И дай пройти!

Но Ёнсу не слушал. Его пылающий презрением взгляд упёрся в моего ёкая, стоящего рядом. Плащ скрывал алые волосы и рабский ошейник, со стороны Шиарея и правда можно было принять за моего спутника…

– Ты кто такой?! Назовись! – потребовал бывший жених, шагнув к ёкаю. Нападка выглядела бы грозно, не будь Шиарей на голову выше Ёнсу. Со стороны было похоже, будто слабый человек рычит на тигра, скаля свои маленькие смешные зубки.

На миг я испугалась, что ёкай порвёт Ёнсу на куски, потому что люди ему в целом противны. Но слава богам, он следовал моему приказу – молчал и вёл себя спокойно. Стоял совершенно неподвижно. Однако, почему-то от этого было даже тревожнее… Кто знает, что творится в голове у дикого зверя.

– Неужто язык проглотил?! Связался с гулящей девкой. Я вчера выкинул её из дома, а ты подобрал, – цедил Ёнсу. – Назови своё имя, или я посчитаю это неуважением к моему дому!

Святые небеса!

Я знала, что больше всего Ёнсу ненавидит, когда его игнорируют. Если так пойдёт, он вызовет ёкая на поединок, тогда всё станет совсем плохо. Ладно, пусть ёкай назовёт имя, и мы уйдём спокойно.

Я ещё даже не успела произнести это вслух, как Шиарей вдруг усмехнулся.

– Называй я имя каждому отребью, – рычащим голосом произнёс он, – так уже натёр бы мозоль на языке.

Ёнсу подавился словами.

Его аристократическое лицо пошло уродливыми алыми пятнами. Отребьем в этой жизни его ещё никто не называл.

– Т-ты! Смерд!!! Что у тебя с моей Линой?! – он шипел как змея.

– Твоей? Хм… тебе надо было лучше приглядывать за ней. Ведь сегодня эта малышка уже успела постоять передо мной на коленях.

Я ахнула.

– Что?! – у Ёнсу выпучились глаза, а Шиарей продолжал как ни в чём ни бывало.

– У меня ещё много планов на её дерзкий ротик и нежное тело. Я собираюсь доставить ей убийственное наслаждение. Ведь Лина так хороша… Её аппетитные груди так и просятся в руки. И вид сзади отличный. Впрочем, тебе его оценить не удалось, верно?

Я дар речи потеряла от стыда. Густой жар залил щёки.

Что он несёт?!?!

Если бы могла – то провалилась бы сквозь землю!

– Лжец!!! – завопил Ёнсу.

– Я не сказал ни слова лжи, – издевательски усмехнулся ёкай.

Самое дикое, что ёкай и правда ни в чём не соврал. Я ведь правда подбирала с земли упавшие кристаллы и была на коленях. А остальное… уфф. Какой кошмар!!

Ёнсу побагровел до тёмно-лилового, а потом вдруг наскочил на Шиарея с воплем: “Покажи своё лицо, трус!” – и сдёрнул с него капюшон.

Алые волосы моего раба подхватил ветер, золотые глаза вспыхнули, отражая солнце. Ёнсу вскрикнул так, будто коснулся огня. Отскочил в сторону, но зацепился о выбитый из брусчатки камень и совсем неаристократично плюхнулся на пыльную землю.

– Красноволосый демон! – на выдохе поражённо выдохнул он. Лицо исказилось от инстинктивного страха, который человек испытывает перед ревущей стихией, что способна убить его за мгновение. Но потом он, наконец, заметил полоску рабского ошейника и с обвинением выкрикнул: – Раб! Сумасшедшая девка… ты купила себе постельного раба!