Жить во имя любви, любить во имя жизни!
Шрифт:
– Ну, ты чего? – уже намного ласковей спросил Сергей.
– Сереж, понимаешь, жалко мне его, жалко, – Вика шмыгнула носом. – Ванька не такой уж плохой, каким кажется на первый взгляд. Иногда крыша едет… Да от такой жизни поневоле поедет, – глядя на Сережку, она выдержала паузу. – Пять лет назад у Ваньки почти на глазах отца родной дядька зарубил, тети Розы брат. Говорят, хотел дяди Фединого брата, а зарубил… Ваньке тогда было всего тринадцать, у него нервный срыв случился. Он полгода лежал в больнице, а когда вернулся домой, там уже новый папа нарисовался и трое братишек. Началась веселая жизнь, пьянки, гулянки. Если
– Это как? – Сережка удивленно вскинул ресницы.
– У них же жрать нечего, вот Андрей и пошел на чей-то огород картошки накопать. Еще светло было, он и спалился. Догнать его не догнали, но поняли, кто вор. Когда хозяева приехали разбираться, тетя Роза вместо Андрея Ваньку подставила. Дескать, у Андрюшки сердце больное… А Ванька выдержит, армию выдержал и тюрьму выдержит. Вот так целый год Ванька катался по этапу… Мне сказали, что это еще из-за Харченко… Нуу, Эльвирка недавно проговорилась, – Вика вновь взглянула на своего собеседника, который внимательно ее слушал. – Сереж, я тебе правду говорю: Ванька мне не нужен, просто жалко его. Знаешь же такую поговорку: разбитую чашу не склеишь? Я люблю тебя и только тебя! Ну, а если я тебе не нужна, скажи сразу, не дура, пойму.
Сергей тяжело вздохнув, окунул лицо в ладони и несколько минут сидел молча, размышляя о чем-то о своем. Как ни крути, но выбор делать надо: либо он с Викой, либо… Нет, он не боится сложностей: ноги есть, руки есть, а это самое главное. Да, Вика ему нравилась, с ней было тепло, уютно, спокойно. Сережке иногда казалось, что его еще никто так не любил, как этот черноглазый бесенок. И какой черт его дернул тогда обидеться на нее? Надо было просто Ване морду набить! А, может, ему просто страшно стало? Страшно, что он с каждым днем все сильней и сильней привязывается к девушке, а кому хочется всю жизнь чужой крест нести? При этом Сергей прекрасно понимал, что от судьбы не уйти. А на этот раз судьба, видно, с ним в бирюльки играть не собирается: что дали, то и бери. И он не гордый, он возьмет. Вот прямо сейчас возьмет и поцелует Вику.
Девушка этот поцелуй могла сравнить с медом: он был такой же сладкий и тягучий. Если б была возможность, она бы им вечно наслаждалась. Но вот уже Сережкины губы отпрянули от ее губ, но встретились глаза.
– Прости меня, дурака, – чуть слышно прошептал он. – Сам не понимаю, что нашло.
– Глупо ревновать к прошлому. Знаешь, ты мне понравился с самого первого взгляда. Помнишь, когда Катюха нас познакомила? Ты тогда еще вихрем пронесся по комнате и даже руки мне не подал, помнишь?
– Помню, просто я тогда первый раз видел человека такого, как ты.
– Напугался? – добродушно улыбнулась Вика.
– Глупости не говори! Просто было как то не по себе, не в том смысле, что ты какая-то не такая… Я же никогда раньше не общался с такими людьми. Если честно, то я поначалу боялся тебя даже на руки брать: мне все казалось, возьму тебя не так и что-нибудь сломаю.
– А сейчас?
– Сейчас? – томным голосом проговорил Сергей и вновь накрыл Викины губы жарким длинным поцелуем.
– Не бросай меня больше, слышишь, не бросай! Я так устала от предательства. Сначала родители, потом сестренка… – Вика сглотнула слезы
и посмотрела куда-то в небо. – Потом… Неважно, кто потом. Вся жизнь моя - сплошное предательство, я никому не нужна. Нужна тогда, когда есть, что с меня взять, а так…– Ты мне нужна, – как на духу, выпалил Сережка и посадил Вику к себе на колени. – Давай, завязывай это мокрое дело, все у нас будет хорошо! – он посмотрел на девушку виноватым взглядом. Снова он ей обещает, что все будет хорошо, да только откуда оно возьмется, это хорошее? У него, как в той песне про белого лебедя. Обняв Вику, Сергей замурлыкал до боли знакомую мелодию.
– Спой, ты же умеешь, – Вика улыбнулась и поудобнее устроилась у Сережки на плече.
– Я куплю тебе дом
У пруда, в Подмосковье,
И тебя приведу
В этот собственный дом!
Заведу голубей,
И с тобой, и с любовью
Мы посадим сирень под окном.
А белый лебедь на пруду
Качает павшую звезду,
На том пруду,
Куда тебя я приведу.
А пока ни кола,
Ни двора и ни сада,
Чтобы мог я за руку тебя
Привести!
Угадаем с тобой,
Самому мне не надо
Наши пять номеров из шести.
– Сереж, я люблю тебя сильно, сильно! – хлюпая носом, проговорила Вика, покрепче прижимаясь к любимому.
– Знаю, я тоже тебя люблю! Очень, очень! Но…
– Но, что «но»?
– Вик, мне самому жить негде. Сейчас на Зинку найдет, она выгонит меня и что?…
– Надо квартиру искать, у меня уже есть вариант, думаю, не откажут.
– А мать что говорит? – напрягся Сергей.
– Ничего хорошего! И вообще, это моя жизнь, я уже взрослая девочка и в маминых советах не нуждаюсь. Когда она себе выбирала мужа, то моих советов не спрашивала, теперь пусть молчит, – тяжело вздохнув, Вика посмотрела на Сережку и добавила: – Если вдруг придется жить в землянке, сарае или неизвестно где, я готова: лишь бы с тобой!
– Дуреха ты моя, дуреха! Да кто ж тебя поведет в сарай? – прижимая Вику покрепче, Сережке хотелось разрыдаться. Какой же он и правда дурак, если до сих пор не понял, кого в этой жизни нашел? А нашел он свою половинку, которая будет рядом с ним и в счастье и в горе.
– Знаешь, мне после Ежевска уже ничего не страшно, – тяжело вздохнула Вика. – Ни подвалы, ни сараи, все равно ты со мною рядом будешь.
– А о каком Ежевске ты говоришь? – с неподдельным любопытством спросил Сергей.
– Да, так…
– Нет, дорогая моя, так не пойдет! Сказала «а», говори и «б». А то ты обо мне почти все знаешь, а я…
– Вот и поговорили, – услышав, как тетка Зинка отчитывает дядьку Кольку, Вика тяжело вздохнула. Она прекрасно знала, что сейчас начнется, точнее, уже началось.
Опять эта гребаная Зиночка кричит, чтобы мужики квартиру искали, черт бы ее побрал! Вика посмотрела на Сережку и с мольбою в голосе попросила:
– Сереж, пожалуйста, не обращай на эту дуру внимания! Поорет, да перестанет. Все равно пока идти некуда.
Сергей прекрасно понимал, что Вика права, но этот его вспыльчивый характер. Как порох от спички, вспыхивает. А потом одному Богу известно, куда его черт понесет. Хорошо, хоть Вика рядом: вон как вцепилась в руку.
– Завтра чтобы вашего духу здесь не было! – Зинка ураганом пролетела по комнате.
– А почему не сегодня? – съерничала Вика.
– А ты вообще молчи, – рявкнула Зинка. – Я сейчас Быкова видела.
– И чё? – улыбнулась Вика и приготовилась слушать очередную сказку. Тетя Зина такая: куда тот Пушкин попал, такое сочинит…