Жить во имя любви, любить во имя жизни!

– Чё, думаешь, маленьких детей не кормил? У меня на руках сестренка выросла, так что не дрейфь, все у нас получится!

Не так страшен черт, как его малюют! Вика жевала пирожки с картошкой, а Сережка, придерживая ей голову, поил чаем. Месяц, прожитый вместе в одном доме, не прошел даром. Страшновато, конечно же, было, но в первый раз всегда страшно, а потом привыкаешь. Вот и он привыкнет. Раньше ему надо было внимательно смотреть на Викины губы, чтобы понять, что она говорит или раз десять переспросить, а сейчас… Ну, бывает, не поймет, так это когда она сильно разволнуется, а так они друг друга прекрасно понимают. Как там говорится: Москва не сразу строилась. Вот и у них все с толком, чувством, расстановкой.

– Первый совместный ужин прошел удачно.

– Не ужин, а полдник, – с облегчением вздохнула Вика. – Спасибо большое, что накормил!

– Смотря, кто кого еще накормил. А знаешь, мне понравилось: никто не шумит, не галдит,– привлекая к себе Вику, сказал Сергей. – После вкусного обеда, по закону Архимеда, полагается поспать.

– Я не хочу спать, – томным голосом прошептала Вика и обняла Сережку за плечи.

– А кто сказал, что мы будем спать? – опустив свою ношу на кровать, мужчина стал покрывать лицо Вики мелкими поцелуями, от которых она сходила с ума. А Сережке, наверное, в первый раз в жизни хотелось зацеловать эту девушку с ног до головы. И неважно, что она о нем потом подумает. Намного важнее, что творилось сейчас у него внутри. А внутри бурлил вулкан необузданной страсти, который разожгла в нем эта чертовка своими жаркими поцелуями.

– Сереж, остановись, пожалуйста, слышишь? – задыхаясь от желания, чуть слышно проговорила Вика. – Сейчас уже Катюха должна прийти.

– А если я не смогу? – тяжело дыша, прошептал он.

– Ну, тогда и я не смогу. И что будем делать? – лукаво улыбнувшись, Вика снова потянулась к предмету своего обожания. – Для этого ночь есть.

– Ну и умеешь же ты… – подминая под себя Вику, Сережка вновь принялся за начатое. Они еще некоторое время лежали, прижавшись друг к другу. Все проблемы, которые недавно распирали его головушку, отошли на второй план. Ему уже давно так не было хорошо! Хорошо и спокойно. Наконец у него появился смысл в жизни и он свернет горы, чтобы быть с нею рядом.

– Ты там не уснула?

– Нет, просто так хорошо мне еще никогда не было. Меня так никто не обнимал, не целовал, только мама в детстве, а потом… – Вика с грустинкой посмотрела на Сережку. – Ты же хочешь обо мне все узнать?

Запустив руку в Викины волосы, Сергей кивнул головой.

– Наверно, такое в самом кошмарном сне не приснится. Нет, конечно же, детство у меня, как у всех детишек, по-своему было счастливое. Пока не подросла и не поняла, что я не такая, как все, – Вика тяжело вздохнула и отдалась во власть воспоминаний о своем рождении. Мать об этом сотни раз рассказывала.

…Родилась Вика в обычной семье. С маминых слов – полуживой, но врачи откачали ее. Как говорится, выполнили свой медицинский долг. За что девочка была им благодарна. Если бы не они, ее душа сейчас парила бы где-то высоко над землей. Возможно, там было бы ей лучше. Да что теперь об этом говорить – видимо, кому-то так было нужно. Опять же, с маминых слов, до трех месяцев никто не мог сказать, что она родилась больной. Обычный ребенок, правда, плаксивый, но врачи говорили, что это со временем пройдет. Время шло, а Вика продолжала плакать. Как мама говорила, полчаса качаешь – пять минут сна. Терпение было на исходе.

Светлане с Дмитрием ничего не оставалось, кроме как в очередной раз обратиться в больницу, только на этот раз уже в районную. После очередного осмотра врачи поставили диагноз, который прозвучал как приговор: ДЦП! Это означало, что Вика может всю жизнь провести на инвалидной коляске. Но все же у нее был один шанс из тысячи встать на ноги, и грех им было не воспользоваться.

Викиным родителям долго думать не пришлось, к кому можно было обратиться с их горем. В деревне тоже живут люди, не пальцем деланные. Вот, например, есть знакомый у них, Андреев Анатолий Леонидович, доктор медицинских наук. Работает он в московской клинике, где лечат таких детишек, как Вика. Дмитрий со Светланой были уверены, что он им не откажет, не сможет отказать. И Андреев, конечно же, не отказал. Несмотря на огромную очередь, Анатолий Леонидович пообещал в ближайшее время найти для Вики место. Но радоваться было рано. Андреев даже не мог приблизительно назвать дату, когда Светлана с дочерью сможет приехать.

– Тебя возили в Москву? – не выдержал Сережка. – И что?

– Давай все по порядку, – глядя на избранника, Вика и продолжила свой рассказ.

…Ожидание тянулось два года. Несмотря на свой недуг, Вика росла и радовала родителей своею детской любознательностью. Речь, конечно, у девочки была невнятной, но понять ее было можно. В три годика она уже отлично запоминала те сказки, что мама читала ей перед сном и разучивала четверостишия. Девочке хотелось всегда быть с матерью, но маме нужно было каждое утро идти на работу. А с ней нянчилась баба Даша. Да еще тетя Тома, которую девочка безумно любила! Одно малышка не понимала: для чего ее мама с папой будят каждое утро и отвозят к бабе Даше, если дома остается баба Эрна, которая может посидеть с внучкой.

Когда Вика подросла, она поняла, почему ей постоянно приходилось просыпаться в такую рань и ехать по холоду на другой край деревни. Просто баба Эрна не хотела с ней нянчиться, вот и все. Вика помнила, как мама с папой из-за бабушки часто ругались. Да и не только из-за нее…

Отец часто появлялся домой навеселе или изрядно пьяный и начинал требовать от матери непонятно чего. Это тогда Вика не понимала, что отцу надо было от мамы. Сейчас-то она точно знает, что ему от нее было нужно… Он нуждался в женской любви и внимании, которые жена не всегда могла ему дать. Все силы, любовь и заботу она отдавала дочери. Попробуй-ка, протащи саночки по такому снегу с одного края деревни на другой. А потом еще ужин приготовь, дочь искупай и уложи спать. Да не просто уложи, но еще и укачай. Вряд ли после этого что-нибудь захочется. Не успев прикоснуться щекою к подушке, женщина засыпала сном младенца, за что и получала по мордасам. Иногда Вика просыпалась от маминого всхлипывания и со страхом смотрела, как та превращалась в боксерскую грушу. Глядя на это побоище, девочка орала дурниной и этим спасала мать. Наматывая сопли на кулак, молодая женщина терпела. А что ей оставалось делать? Кому она нужна с больным ребенком? Если только родителям? Да, отец, конечно, встретит ее с распростертыми объятьями, а мать? Мать, как всегда, прочтет лекцию на тему «сохрани семью» и отправит к мужу. Вот и живи, как хочешь.

Викин рассказ прервала Катерина, которая вошла в дом.

– А где все? – спросила она, снимая сапоги.

– Пошли до бабы огород поливать, – сказала Вика.

– Что, дождалась? – указывая взглядом на Сережку, съязвила Катька и обратилась к нему.

– В следующий раз, если куда трусы надуешь, бери ее с собой. Всем мозги вынесла, где мой Сереженька? Где мой Сереженька? И в кого ты такая? – Катерина сжала кулак и прикоснулась к Викиному лбу. – Щас бы как… Засранка!

– А у тебя какой опять праздник? – добродушно спросила Вика.

– День граненого стакана. Если чё, вы меня не видели. Там меня Боца ждет.

– Ой, Кать, гляди, геморрой наживешь, – глядя ей вслед, проговорила Вика. Уж очень хорошо она знала этого Боцмана.

Катерина махнула рукой. Мол, не ваше дело, сама как-нибудь разберусь. Переоделась в теплое белье и, поминай, как звали.

– Наша Катя пустилась во все тяжкие, – тяжело вздохнула Вика. – Еще и с кем? У этого Боцмана крышу рвет, он же контуженый. Чечня даром не проходит.

– Ну, ее насильно никто к нему не пихал. Да и хрен с этой Катей, это ее жизнь. Получит по морде разок другой, потом подумает, а стоило ли? – Сережка покрепче обнял Вику и поудобнее устроил ее у себя на плече. – Так что там дальше было?

Память Вику возвращает в тот момент, когда папа заносит ее в огромного зеленого великана, а она, как сова, крутит головой.

…Вызов в московскую клинику пришел, когда надежда потихоньку начала угасать. Вике тогда шел уже четвертый год. Родители, хоть и жили как кошка с собакой, но, на какое-то время решили устроить перемирие. А потом они все поехали на вокзал и папа посадил Вику с мамой на поезд. Девочка тогда впервые увидела эту длинную машину, которая умеет покачиваться и говорить «тук-тук, тук-тук». Как же хорошо было ехать на этом великане! Тетя ходит по вагонам с корзинкой и продает всякие вкусности. Никто не ругается, Вику угощают шоколадками … Красота, да и только!