Живые и мертвые. Часть II

— Успокоил, хех. Неужто сам Эйден Сандерс ищет чужое одобрение, — ехидно фыркает Фриман. — Поганое дело предлагаешь, вот что я могу сказать… Делать, как поступают разные уроды, как сделает группа того же Рори или те пятеро…

— Вот как те пятеро мы поступать не станем, — нахмурил брови. — Никого насиловать и убивать не будем. Простое ограбление…

В духе вашей, чёрной братии, — хотел было добавить я, но не стал, ведь это означает снова сместить тему на неактуальную.

— Такое же убийство, — вздохнул Майкл. — Заберём еду, без которой они долго не протянут и отправятся на улицу, искать запасы. Где все и полягут.

— Рано или поздно им всё равно придётся это сделать. Выйти на улицу. Сейчас или месяцем позже, какая разница? — пожимаю плечами. — Были бы умные, давно рванули прочь из города. Судя по словам троицы этих дегенератов, у них есть тачки, пища и горючее. Лекарства, вполне возможно, тоже найдутся. Следовательно, чего тупить и тормозить? Здесь остались одни мертвецы, банды и немногие выжившие. И с каждым днём живое население уменьшается.

— Инерция мышления, — ответил на это Фриман. — Но… с какой-то стороны могу тебя понять. Забрать чужое, причём без какой бы то ни было сложности, кажется простым и удобным, но с другой стороны… — он кладёт руку себе на грудь. — Хер знает, как-то на душе мерзко становится. Не привык я к такому, Эйд!

— Не по-людски это, да? — криво улыбаюсь. — А то. Ещё как не по-людски. Но если отнестись к этому как к работе… сложной, неприятной, но нужной… Становится проще.

Смотрю на афроамериканца и вздыхаю.

— Ладно, можно и иначе. Поступим, предположим, как честные люди. Отдадим им четыре ствола, обрез и запас патронов. Не кажется ли тебе излишне расточительным подобное действие? Оружие нам с неба не упало. Пришлось постараться, чтобы его заполучить. Наличие пушек, на этом этапе жизни — ключевое преимущество по сравнению со многими другими аспектами. Будет оружие, будет и безопасность, транспорт, пища. Особенно при столкновении с ещё живыми.

— Тоже дело… — невесело хмыкнул Майкл. — Может тогда и вовсе никакого обмена не устраивать? У нас уже есть две тачки. Восемь человек, снаряга, еда, всякая хрень…

— Ага, сам не знаю, как всё это засовывать в машины, — улыбаюсь ему. — Наверное уместим. С трудом…

— Хочется больше места, — кивает он.

— Именно, — приподнимаю палец вверх. — У каждого человека есть это желание — взять больше. Не зря же оно нам даровано?

Вздыхаю.

— Ладно, Майки, давай вынесем церковь за скобки, как-никак, — притворно задираю голову вверх, — бог смотрит и всё такое. Но что будем делать с этими предателями?

— Троица как троица… Хотя с ними, признаю, можно поступить… более жёстко. Уж сильно наглые были, — пальцы афроамериканца начинают постукивать по двери пикапа, выдавая простенькую мелодию. — Дерьмо… не люблю я такие дилеммы, Эйден! С какой стороны не посмотри, везде получается какая-то ерунда!

— Думаешь, кто-то их любит? — хмыкаю на его слова. — Как по мне, возможность забрать всё определённо стоит того, чтобы сыграть грязно. Накажем их, вот и всё. Они ведь так или иначе будущие трупы.

— И в группу ты их тянуть не хочешь, — довольно прикрывает глаза. — Вот с этим я согласен. Это правильно. Раз предали один раз, то сделают и второй.

— Верно, — краем глаза посмотрел на него, отрываясь от дороги, — редко когда даю второй шанс. Подобное надо ценить, — жирно намекаю на то, что он, не так давно, сам наговаривал на меня за спиной.

Темнокожий кашлянул, быстро глянул на меня и перевёл взгляд обратно в окно.

— Церковь уже точно передумал грабить, викинг? — сменил он тему.

— Солнце ещё не зашло, — покосился на часы. — Времени будет полно, чтобы сменить решение.

— Будешь поднимать вопрос с группой? — заинтересовано уточнил Майкл.

— Смеёшься? — качаю головой. — Такие решения должны приниматься лидером, — указываю на себя, — в крайнем случае, вместе с его ближним кругом. Женщины, при всей их пользе, не входят в круг решения важных вопросов. Во всяком случае, пока не проявят себя.

— А она? — тон афроамериканца вновь стал серьёзным. — Наоми вошла бы в этот круг?

— Вошла бы, — слова дались тяжко. — Если бы была возможность вернуться во времени, я бы помешал этому событию. Не Крейгу, не Хэйзел, а для неё… лишь для неё…

Сокомандник промолчал, отвернувшись и уставившись в окно. В молчании мы добрались до нашего фургона, где Фриман пересел и направился следом за моим пикапом. Мы ехали домой.

* * *

— Вас только за смертью посылать! — вопреки недовольным словам, получаю крепкие обнимашки от Констанции.

— Я, так-то, тоже вернулся, — буркнул Майкл.

— Ах да, не приметила тебя, — бросила ему Корсон. — Снимай быстрее свои обноски, воняешь, как бомж.

— А Эйд, значит… — вытянул он было палец в мою сторону, но мозг вовремя совершил оборот. Так что сообразив о тонкой (не слишком), насмешке, Фриман заткнулся и отправился в душевые.

— Приготовила твои любимые… — начала блондинка.

— Консервированные бобы? — прервал её.

— У нас и они есть? — широко открыла девушка глаза.

— Куда же без них? — философски протянул в ответ. — Ладно, пойду в душ, а то тоже воняю, как грязная свинья. Надо привести себя в порядок. А потом поесть. Голодный, словно стая собак.

Вот только жрать опять придётся холодные консервы. Быстрее бы за город свалить, там хоть костёр можно разжечь и что-нибудь подогреть. А то таким темпом до цинги недалеко или ещё каких болячек. Вот он — настоящий бич постапокалипсиса. Не зомби, не радиация, не какое-нибудь инопланетное вторжение, а нехватка витаминов.

Все, сука, передохнем… если я не прослежу. Потому что кто ещё, кроме меня? В моей группе молодые люди, которым нет и тридцати. Уверен, никто даже не подумает о подобном.

По хорошему, для готовки еды, поискать бы что-то на газе, но… в этом элитном комплексе газовых печей нет, ребята проверили десяток квартир — пустых, кстати говоря. Ни одного жильца, кроме группы тех, убитых мною отморозков, так и не обнаружили. Может кто-то был, но их уже успели прикончить эти ублюдки? Не знаю. Зато могу уверенно сказать, что бродить по Атланте в поисках газовых плиток, а потом и газа к ним — такая себе идея.

— Эйд! — из-за поворота показалась рожа Тима, — чего в коридоре трёшься? Рассказывай, как прошло, чего так долго?