Живые и взрослые (сборник)

И тут же другая мысль догоняет его: «Как все-таки здорово, что Аннабель сама нашла этот дом! Значит, она будет здесь вместе с нами. Мы будем вместе! Как здорово!»

– Здесь, – повторяет Аннабель.

– Здесь мы уже были, – отвечает Марина, – и не раз. И как раз сюда мы соврешенно не собираемся идти. Я имею в виду – вместе с тобой.

Аннабель смотрит на нее с презрением:

– Что, струсила? Я так и знала: у вас кишка тонка.

– Вовсе и не струсила, – пожимает плечами Марина, – просто мы с тобой в этот дом не пойдем!

– Конечно, не пойдете, – говорит Аннабель, – потому что боитесь, да?

– Ничего мы не боимся, – отвечает Марина, – мы там сто раз были, а с тобой – не пойдем.

– И почему это?

– А почему это я перед тобой должна отчитываться?

Теперь они стоят друг напротив друга. Аннабель немного выше, и Марине приходится тянуться вверх, чтобы стать с ней вровень. Девочки стоят к Гоше в профиль, он видит, как у обеих раздуваются крылья носа.

– Да вы все трусы, – говорит Аннабель, – только и умеете, что вдесятром на одного!

Тут Гоша не выдерживает.

– Вовсе мы не трусы, – кричит он, – мы в этом доме уже были и даже вызвали… не то что привидение – настоящего мертвого!

– Ты что, мы же слово дали? – шепчет Лёва, а Аннабель поворачивается к Гоше и, кажется, впервые смотрит на него с интересом:

– Это как – настоящего мертвого?

– Да врет он все, – быстро говорит Марина, – никакого мертвого мы не вызывали, с чего бы это?

Но Гоша видит: Аннабель сразу поверила ему.

– Да ладно, ребята, – говорит он, – раз уж мы к ней пришли – чего в молчанку играть? Давайте все расскажем, а?

– Трепло, – говорит сквозь зубы Марина. Даже Лёва смотрит исподлобья – но тут Ника неожиданно говорит:

– В самом деле, ребята. Мы же собрались Гошину маму спасать – чего секреты разводить? Давайте расскажем, чего уж там.

– Я видела привидение здесь, – говорит Аннабель, останавливаясь посреди той самой комнаты, где когда-то ребят напугала крыса. – Давайте здесь и начнем.

Она снимает с плеча разрисованную молниями и сердцами сумку, кладет на пол и порывшись в учебниках, вынимает два свертка: один, небольшой, из черного бархата, другой – из обычной газеты. Гоша заглядывает через плечо и, когда девушка разворачивает ткань, видит маленький серебряный ножик. Не боевой кинжал, знакомый Гоше по военным фильмам, – обычный столовый нож, только остро заточенный с двух сторон.

– Вампиров убивать? – ехидно говорит Марина.

– Нет, – отвечает Аннабель, – вены резать.

Марина фыркает. Гоша смотрит на нее с упреком и быстро спрашивает Аннабель:

– А зачем резать вены?

Девушка убирает бархотку в сумку, застегивает молнию.

– Когда-то это был такой способ самоубийства, – говорит она. – Способ сделать себя мертвым. Разрезать себе вены. Самоубийство – главное, что может сделать человек. И когда любой из нас режет себе вены, он говорит мертвым и всему Заграничью: смотрите, я ваш! Я хочу быть с вами! Мы, смертники, часто режем себе вены. Это как клятва верности смерти. Да вообще, перерезать вену – это как будто немного прорезать брешь в Границе.

Аннабель закатывает рукава, и Гоша видит худые руки, покрытые небольшими шрамами.

– Ух ты! – говорит он.

– А это больно? – спрашивает Лёва.

– Конечно, это больно, – отвечает Аннабель, – но мы не боимся боли. Мы считаем себя мертвыми и поэтому ничего не боимся.

– И часто вы это делаете? – спрашивает Марина.

– Когда надо – тогда и делаем, – отвечает Аннабель.

– Что-то ты слишком живая для мертвой, – поддевает ее Марина. – И одежда у тебя как у живых, и даже ножичек – самодельный.

– Мертвая одежда – для мажоров, – говорит Аннабель, – смертники сами делают себе одежду. Мы сами делаем и свою одежду, и свою судьбу!

Девочки опять смотрят друг на друга с вызовом, и Гоша думает: что они как с цепи сорвались? Неужели нельзя по-нормальному? Ему неудобно перед Аннабель, он хочет ей объяснить: Марина на самом деле вовсе не такая вздорная, она – клевая девчонка, с ней хорошо дружить. Но Гоша помнит: Аннабель не забыла драки у гаражей – и молчит.

Лёва смотрит на друга, потом вздыхает и говорит, почти как взрослый:

– Девочки, может, хватит? Что вы, в самом деле, как маленькие.

Марина пожимает плечами и отворачивается.

Аннабель берет в правую руку нож и рассекает вену на левой. Ника вскрикивает.

– Теперь вы, – говорит Аннабель. – Потом мы смешаем кровь, нарисуем звезду и попробуем пробить дыру. Ну, кто первый?

Она смотрит на четырех друзей.

– Чего, опять боитесь? – говорит она, и тогда Гоша протягивает руку за ножом.

Пальцы у Аннабель совсем холодные.

Гоша сжимает нож покрепче – короткая вспышка боли, вовсе не так страшно, как он думал. Он растерянно смотрит, как порез набухает кровью. Густые капли падают на пол.

– Дай мне, – слышит он голос Ники.

Девочка берет нож, Гоша встречает ее взгляд. Не отводя глаз, Ника делает почти незаметное движение – и тут же вскрикивает, выронив нож.

Гоша думает: надо сказать Нике что-нибудь, но не может придумать – что.

Марина поднимает упавший нож, смотрит на него с недоумением, закатывает рукав, пожимает плечами и каким-то будничным жестом – словно режет хлеб – рассекает вену.

– Ну, Лёва, давай, – говорит она.

– Давай, Лёвка, это не больно совсем, – вторит ей Гоша, хотя рука с каждой минутой болит все сильнее.

Лёва прикладывает лезвие к запястью и несколько раз возит туда-сюда.

– Резче давай, – советует Гоша.

Лёва дергается – получилось! – и возвращает нож Аннабель.

К этом моменту она уже размотала второй сверток: теперь Гоша видит, что в газете лежат пять магнитных свечей, таких же, как та, которой они три месяца назад вызвали из Заграничья Майка.

– Ну вот, – говорит Аннабель, – теперь мы должны кровью нарисовать звезду в круге, стать каждый в верхушке луча, поставить перед собой магнитные свечи, зажечь и взяться за руки. Тут главное – не разжимать рук, что бы ни происходило.

– Мне кажется, мы это уже однажды проходили, – говорит Марина, – только без крови и с одной свечой. Боюсь, во второй раз этот дом вообще развалится.

– Ладно, – говорит Ника, – давайте уж закончим, если начали.

Звезда получилась совсем небольшой, и ребята почти касаются друг друга плечами. Гоша держит за руку Нику и Лёву, Лёва – Аннабель, та – Марину, а Марина – Нику. Магнитные свечи горят уже несколько минут. Ничего не происходит.

– А почему ты думаешь, что это должно сработать? – говорит Марина.