Живые книги

Амалия смотрела то на старушку, одетую в теплую кофту, хотя солнце припекало с самого утра, то на кошку, которая, оказывается, была здесь хозяйкой, и звали ее Сильвой, а Амалия, соответственно, просто стала ее следующей квартиранткой.

— Меня зовут Ульяной Марковной. Если что — зовите. Хотя я вам не соседка. Мы живем в разных подъездах. А это разъединяет. — Старушка вздохнула и выглянула на улицу. — А Сильва — молодец. Не обижайте ее.

Амалия еще не успела как-то отреагировать, как старушка не-соседка уже скрылась за дверью своей квартиры. Амалия еще какое-то время смотрела на ее опустевший балкон, потом взгляд скользнул по другим, и женщина поняла, что в этом доме буквально несколько балконов остались незастекленными — ее, этой женщины и еще пара-тройка. Остальные были превращены в стеклянные скворечники различной степени уродства, за счет которых хозяева приобретали дополнительно несколько квадратных метров защищенной от дождя полезной площади.

Женщина почувствовала на себе взгляд. Кошка внимательно наблюдала за ней и, казалось, раскаяние ее совсем не грызло. Наоборот — она выглядела оскорбленной, ведь хотела угодить, а тут такое…

Амалия вздохнула и вернулась в дом. День начался. Она планировала выпить утром кофе и ехать в банк за деньгами. Затем — в турфирму, далее, возможно, в кафе пообедать, а там уж, как карта ляжет, по крайней мере, важное дело будет сделано, и она начнет считать дни до отлета. Женщина остановилась возле неподвижной птицы. Что с ней делать? А что делать с кошкой? Все это никак не входило в ее планы. Собственно, «планы» и сами возникли только три дня назад и хоть как-то определили ее ближайшие перспективы.

Есть и пить кофе рядом с покойником ей не хотелось. Женщина переоделась в яркую длинную юбку и белую блузку, прикрыла глаза темными очками, а небольшая светлая сумочка и уже неотделимые от ее образа кружевные перчатки дополнили летний наряд. Амалия взяла на кухне непрозрачный пакет из супермаркета и замерла над птицей. Присела. Только сейчас увидела немного крови на сломанном крыле, поморщилась и не стала присматриваться дальше. Накрыла раскрытым пакетом застывшее тельце, сгребла руками то, что оказалось под ним, и опрокинула на одну сторону. Птица оказалась в пакете.

Хоронить голубя «по-человечески» не было ни возможности, ни желания. Собственно, это не ее домашнее животное, к которому прикипают душой… Вынести, положить в контейнер для мусора — что еще она могла сделать? А кошку долой. А то, глядишь, она так каждое утро будет приносить такие трофеи… Впрочем, через несколько дней Амалия и сама отсюда уедет.

— Сильва! Кс-кс-кс! — позвала она, стоя в проеме приоткрытой между квартирой и общим коридором двери.

Но кошка не отозвалась и не подошла. Амалия вернулась в квартиру, поискала на балконе, огляделась в комнате, заглянула за коробки, даже наклонилась и бросила взгляд под кровать — Сильвы нигде не было.

— Все равно придется тебе выметаться отсюда, дорогая! — отчетливо произнесла Амалия и вышла из квартиры.

25

В помещении банка она спросила менеджера, можно ли уже получить заказанные деньги. Ответили, что ждут инкассатора, и поэтому просят зайти через час-полтора.

— Трудно представить, чтобы в кассе банка не нашлось пяти тысяч долларов!

— Простите, но в настоящее время в кассе действительно нет нужной вам суммы. Когда вы заказывали деньги, вам должны были сообщить, что их привезут около двенадцати. Вам придется подождать.

Молодой менеджер в белой рубашке и галстуке излагал ей информацию сдержанно и вежливо, но чувствовалось, что прилагал к этому немалые усилия.

Амалия вздохнула и вышла на улицу. В трех кварталах отсюда была та самая турфирма, куда она уже заходила. А еще в двух кварталах от турфирмы — знакомое кафе, где она собиралась пообедать после завершения всех формальностей. Но имея час времени до получения денег, Амалия решила не суетиться, а посидеть где-то неподалеку, неспешно обдумать свои дальнейшие действия.

Она шла по тротуару вдоль большой улицы, которая жила своей жизнью, люди и автомобили двигались по ней, словно разного размера насекомые, каждый имел какую-то свою цель и знал, куда и зачем он перемещается во времени и пространстве. Солнце припекало, ветра не было, и от запаха выхлопных газов Амалии стало плохо, разболелась голова и начало подташнивать. Вспомнила, что до сих пор не завтракала и даже не пила кофе. Зашла в ближайшее кафе, где оказалась единственным посетителем. С аппетитом, которому и сама удивилась, съела овощной салат, блинчики с мясом, выпила кофе и словно ожила. Представляла себе, что через несколько дней будет завтракать где-то на острове с видом на море, слушать шорох волн и крики чаек, пить вино и оставит воспоминания о пережитой боли позади, как только пересечет таможенный контроль в Борисполе.

Шенгенская виза у нее была открыта на несколько лет, но Амалия еще не решила, на какой срок покупать путевку, не знала, можно ли не фиксировать конечный срок пребывания или лучше будет его продлить… Также она еще окончательно не определилась, где именно хочет остановиться. Все это планировала расспросить у девушек из турфирмы, которые в прошлый раз любезно показывали ей каталоги и рассказывали о возможностях отдыха в Греции. Важным было, что главный вопрос вот-вот решится. И она сделает шаг в другую реальность.

Жаль ли ей было всего, что останется здесь, в Киеве? Вряд ли. Ведь это не ее родной город, просто он много лет был их с Артуром городом. А теперь… Она здесь одинока и никому не нужна.

«Как Сильва…» — прозвучало в голове.

Вздрогнула от неожиданности.

Оглянулась вокруг.

Посмотрела на часы.

Рассчиталась, поспешила к выходу.

Дальше, дальше, быстрым шагом по суетливой улице.

Банк. Клиенты. Менеджер. Формальности.

Окошко кассы. Паспорт. Подпись.

Пачка денег в небольшой сумочке.

Стук сердца в предвкушении перемен.

Солнце скрылось, небо понемногу зятягивает облаками, где-то вдали снова зарождается и гремит гроза. Амалия автоматически отмечает, что не взяла с собой зонт, но пока это не имеет никакого значения. Она идет в направлении турфирмы, поворачивает с широкой улицы налево, уже недалеко — остался один квартал.

Вдруг кто-то сзади вырывает из ее руки сумку и одновременно изо всей силы толкает женщину в сторону. Она вскрикивает, падает на землю под деревом на обочине тротуара, а мужчина спортивного телосложения во всю прыть несется вперед, маневрируя между пешеходами, затем наискосок через дорогу, где его подхватывает мотоциклист, движущийся в нужном направлении, и через мгновение они исчезают за углом.

26

Какие-то люди помогли ей подняться, сердобольная женщина вытерла влажной салфеткой ее грязную до локтя руку над разорванной кружевной перчаткой, болело бедро, ушибленный локоть тоже, саднили царапины, женщина что-то говорила Амалии, но та не понимала смысла ее слов, двое пожилых мужчин смотрели вслед грабителю, какая-то девушка советовала обратиться в милицию, еще кто-то уверял, что все это бесполезно, милиция никогда ничего не находит, потому такое и творится среди бела дня на улицах города…