Жизнь и цель собаки

– Хватит меня дразнить! Мы работаем или нет?

– Покажи! – наконец скомандовала Майя.

Белинда со смехом вылезла из машины, когда мы ее «нашли».

– Замечательная собака, – сказала она мне.

– Теперь поиграй с Элли. Это важно, это ее награда за тяжелую работу.

Майя стала играть со мной, но не так, как Джейкоб. Она словно сама наслаждалась, а не просто делала одолжение после «покажи». У Майи была с собой резиновая косточка из загона; я уперлась лапами и вцепилась в нее зубами, а она пыталась отобрать.

Майя жила совсем не так, как все люди, каких я знала. Она не только держала чересчур много кошек, но и почти каждый вечер ходила в большой дом – там было полно людей и одна замечательно пахнущая женщина, которую называли Мамочка. Мамочка очень напоминала Бабушку, постоянно готовила, а вокруг играли маленькие дети, когда бы мы ни пришли. Дети залезали на меня, пока Майя не делала им замечания; мальчики играли со мной в мяч – это я любила, а девочки надевали на меня шляпки – это я терпела.

У Майи был сосед Эл, который приходил и спрашивал, не надо ли «помочь».

– Майя, помочь тебе передвинуть эти коробки?

– Нет, нет, – отвечала она.

– Помочь тебе дверь починить?

– Нет, нет, – отвечала Майя.

Когда приходил Эл, Майя становилась тревожной, ее кожа теплела, а ладони потели, но это был не страх. Когда Эл уходил, Майя начинала грустить.

– У тебя новая собака? – Эл нагнулся и почесал у меня за ухом. Он пах газетами, чернилами и кофе и сразу мне понравился.

– Да, она из поисково-спасательного отдела.

Я поняла, что говорят обо мне, и дружески повиляла хвостом.

– Помочь тебе ее тренировать? – спросил Эл.

– Нет, нет, – сказала Майя. – Элли прекрасно обучена. Нам просто нужно научиться работать в команде.

Я замахала хвостом на слова «Элли» и «работать».

Эл выпрямился.

– Майя, ты… – начал он, явно нервничая.

– Пожалуй, я пойду, – сказала Майя.

– У тебя сегодня замечательная прическа, – выпалил Эл.

Они уставились друг на друга; и оба так напряглись, будто нам грозит неминуемое нападение. Я огляделась, но не заметила ничего опаснее Эммета, который глазел на нас в окно.

– Спасибо, Эл, – ответила Майя. – А хочешь…

– Ну, ступай, – сказал Эл.

– О, – сказала Майя.

– Если только… – замялся Эл.

– Если только? – повторила Майя.

– Ты… тебе нужно помочь в чем-нибудь?

– Нет, нет, – сказала Майя.

Мы с Майей работали почти каждый день. Она командовала «ищи», и мы углублялись в лес, отыскивая Уолли или Белинду, а иногда мальчика из дома Мамочки.

Майя бегала куда медленнее, чем Джейкоб, она пыхтела и потела с самого старта. Порой от нее исходила реальная боль, и я привыкла не проявлять нетерпения, когда возвращалась за ней, а она только и могла стоять, упершись ладонями в колени. Иногда на нее накатывал порыв беспомощности и расстройства, и Майя принималась плакать, но всегда вытирала лицо, прежде чем мы подходили к Уолли.

Однажды после обеда Майя и Уолли сидели за столиком для пикника и пили прохладительные напитки, а я лежала в тени под деревом, отчетливо чувствуя беспокойство Майи.

– Мы не пройдем сертификацию? – спросила Майя.

– Собаки лучше Элли я, пожалуй, не встречал, – ответил Уолли. В его голосе слышалась тревога и осторожность, и я с любопытством взглянула на него.

– Да нет, я понимаю, что дело во мне. Я слишком тяжелая.

– Что? Нет, я имел в виду… – Тревога Уолли усилилась. Я села, не понимая, где опасность.

– Да ясно. Вообще-то я скинула немного, фунта четыре.

– Правда? Здорово! То есть ты и не была толстой. – Уолли смутился. Я почувствовала, как пот выступил у него на лбу. – Не знаю, может, тебе на беговую дорожку ходить, должно помочь; или еще что?

– Я хожу на дорожку!

– Ага! Ну вот! – От Уолли исходил уже настоящий страх, и я тревожно зевнула. – Ну, ладно, мне пора.

– Я и подумать не могла, что понадобится столько бегать. Все оказалось гораздо труднее, чем я представляла. Может, мне уволиться, пусть работает кто-то в хорошей форме…

– Знаешь, лучше поговори об этом с Белиндой, – в отчаянии сказал Уолли.

Майя вздохнула, и Уолли с явным облегчением ушел. Я снова легла. Какая бы ужасная опасность нам ни грозила, теперь ее уже не было.

На следующий день мы с Майей не работали. Она надела новые мягкие туфли, взяла поводок и повела меня на длинную тропинку, которая идет через песок у большого пруда – океана. Повсюду были собаки, но, хотя мы не работали, я чувствовала в Майе какую-то хмурую решимость и не обращала внимания на собак; мы бежали по дороге, а солнце постепенно поднималось. Так далеко мы еще ни разу не бегали; только когда все тело Майи заболело от усталости, она повернула обратно. Майя останавливалась несколько раз, чтобы я могла попить воды из кранов, встроенных в бетон рядом с пахучими домиками. Обратно она бежала с прежней решимостью, только медленнее. Когда мы добрались до машины, Майя хромала.

– О боже, – простонала она.

Мы обе дышали с трудом. Майя выпила воды и опустила голову между колен; я с грустью увидела, как ее стошнило на стоянку.

– Вы в порядке? – спросила сочувственно какая-то девушка. Майя помахала рукой, даже не поднимая взгляда.

На следующий день мы работали – искали Белинду. Майя двигалась с таким трудом и с такой болью, что я нарочно делала «ищи» небыстро – притормаживала, оказавшись вне поля зрения. Я возвращалась за указаниями чаще, чем нужно – просто проверить Майю, и когда в конце концов нашла Белинду под деревом, та спала.

– Хорошая собака, Элли, ты очень хорошая собака, – прошептала мне Майя. Мы разбудили Белинду, которая пощупала запястье Майи и удивленно хмыкнула.

– Просто… день отдыха, – сказала Майя. Белинда не ответила.

Вечером Майя позвала меня, когда принимала ванну. Я с любопытством обнюхала пузырьки в ванне и глотнула воды, недоумевая, кому понравится плавать в таком тесном водоеме. Кошек это явно не привлекало. Чинька, как обычно, пряталась, Стелла учинила несанкционированный обыск моей постели (по запаху я поняла, что она даже пыталась там спать!), а Эммет, тоже в ванной комнате, вылизывал себя и ждал, когда произойдет что-нибудь, на что он сможет не обращать внимания.