Жизнь и подвиги Антары

А в одном племени был могучий воин по имени Ассаф, о котором сказители рассказывали легенды. Он был огромного роста, крепкого сложения, его голос оглушал, своим красноречием он зажигал в сердцах огонь, а крик его был подобен рычанию рассерженного льва. Он всегда выезжал в набеги с сильным войском. А случилось так, что в тот год земли его племени поразила засуха, и люди стали жаловаться на бедствия. Тогда он перекочевал со своим племенем и остановился в местности, расположенной между двумя горами под названием Хашахиш и Танасуб, а сам разбил свои шатры в месте, называемом аль-Маниа, где было много травы, так что пастухам легко было пасти здесь скот. А жители этих мест из страха перед ними перекочевали, найдя приют у разных племен. Потом Ассаф выехал и стал блуждать по окрестным горам и долинам. А проезжая по своим новым землям, он делил их среди своих всадников; при этом он и его спутники заезжали глубоко в долины, так что однажды очутились близко возле племени Бену Мазин.

И тут случилось, что Нуайма вышла вместе со своими родичами и близкими из становища и стала играть и танцевать. А была Нуайма краше месяца, легче газелей и улыбалась, показывая зубы и раскрывая уста, благоухавшие, как мускус. Ее бедра были так тяжелы, что мешали ей, когда она хотела подняться. И когда Ассаф увидел ее, разум покинул его и душа его смутилась. Тут его увидели девушки и крикнули ему:

— О благородный араб, родовитый рыцарь, не стыдно тебе поглядывать за нежными невинными девушками? Разве так поступают благородные люди?

И когда Ассаф услыхал эти слова, он улыбнулся и отъехал от них, произнеся стихи, в которых восхвалял красоту девушек. Потом он подозвал старуху, которая вышла с девушками, чтобы стеречь их, и расспросил ее о Нуайме и об ее отце. И когда Ассаф вернулся в свои шатры, все его мысли были заняты прекрасной девушкой и в сердце его бушевало пламя любви. Он посоветовался со своими родичами и послал Наджму, отцу Нуаймы, гонца, которому велел посватать Нуайму и пообещать за нее любой выкуп. А если Наджм не захочет отдать ему свою дочь, Ассаф грозил взять ее силой и сделать ее своей невольницей, стерев с лица земли Бену Мазин и Бену Тамим и не оставив в этих племенах ни грудного младенца, ни старца. И гонец отправился к Наджму с этим посланием, а Наджм выслушал его и сказал:

– О благородных! араб, я уже просватал свою дочь за сына своей сестры, и это дело уже кончено. Если твой господин воздержится от дурных намерений по отношению к нам, то поступит как благородный и родовитый человек, а если отправит к нам свое войско и вынудит нас вступить в бой без всякого преступления и повода с нашей стороны, то мы будем защищаться и встанем на защиту наших жен и детей и всего нашего достояния. Мы умрем с честью, а не с позором.

Получив такой ответ, Ассаф сильно разгневался и поклялся добыть Нуайму мечом и сделать ее невольницей.

А в это время в становище прибыл Хисн, ведя за собой несчетное количество верблюдов и овец. Он отдал отцу Нуаймы выкуп, который тот просил за Нуайму, оставив сотню верблюдиц для свадебного пира, и, приказав купить мехи с вином, стал торопить своего дядю со свадьбой. Дядя рассказал ему о том, что случилось у него с Ассафом, но Хисн ответил ему:

– Клянусь Аллахом, если он осмелится выступить против меня, я сотру с лица земли его следы, я разрушу их жилища и не дам ему селиться в наших краях. А после того как я войду к своей жене, я напишу своему господину, который воспитал меня в благоденствии, чтобы он пришел сюда со всадниками из Бену Абс и Аднан, и вместе с ними изгоню Ассафа с наших земель.

Успокоив такими словами своего дядю, он начал готовиться к радостному празднику.

И они веселились и пили вино и пировали с утра до вечера семь дней. А на восьмой день девушку украсили различными великолепными драгоценностями, и ее отец уже хотел вести ее к мужу, но в это время к ним со всех сторон стали доноситься вести о том, что Ассаф собрал своих воинов и созвал всех союзников и друзей и что это войско движется на Бену Мазин и несет ему гибель. И когда отец девушки услыхал об этом, он испугался за себя и за свое племя и, собрав своих родичей, стал с ними советоваться. И они предложили ему немедленно отдать дочь в жены Ассафу, чтобы сохранить свою честь и уберечь от погибели свой род, свою семью и племя. Наджм растерялся и, не зная, что ему делать, приказал отложить женитьбу. Так счастье покинуло Хисна, он стал плакать, а слезы градом катились по его щекам, и огонь его страсти разгорелся еще сильнее. И он сказал своему дяде:

– О господин мой, подожди еще десять дней, и я покажу тебе, как я поступлю с этим гордецом!

Потом он быстро снарядился и выехал с сотней всадников своего племени, которые были его друзьями. Они скакали, пришпоривая коней, и не останавливались, пока не подъехали к тому месту, где пировал царь Зухейр, который сиял среди других царей арабов, как император Рума или как месяц среди звезд. А Хисн знал, что царь Зухейр любит его. И царь и его сыновья узнали Хисна, приветствовали его и, услыхав о причине его печали, стали успокаивать. Царь сказал ему:

– Будь спокоен, сын мой, мы поможем тебе одолеть твоего противника, сотрем его с лица земли и разрушим его становище. Я поеду с тобой вместе со своими людьми, которым напиток смерти слаще вина прекрасных ланит.

Антара видел и слышал все это и сказал Зухейру:

– О господин мой, как я могу позволить тебе одному совершать подобные деяния и подвергаться такой опасности! Ведь перед тобой твой Антара, который любит тебя больше своей жизни. Я поеду вместо тебя с этим юношей и исполню твою волю. Я убью его врага, хоть бы он был сам Хосрой и владел дворцом с колоннами. Я рассею его войска, хоть бы их было столько же, сколько песка в этих песчаных холмах.

И царь Зухейр улыбнулся, подивившись тому, как щедро наградил Аллах Антару красноречием, потом обратился к своему сыну Малику и сказал ему:

– Отправляйся ты, сын мой, на помощь этому юноше, я пошлю с тобой тысячу всадников и среди них Антару Абу-ль-Фавариса, который защитит тебя от всякого, кто одет в кольчугу.

Потом они приготовили пищу и стали передавать друг другу кубки с вином. И царь Зухейр говорил:

– Сегодня вино, а завтра, бог даст, дело!

А после трапезы Малик послал за своими всадниками и, выбрав из них самых храбрых и опытных, приказал им готовиться к походу. И когда наступило утро, всадники показались из своих палаток, подобно выходящим из логовищ львам. Малик попрощался с братьями, а Антара простился со своей матерью Забибой, которая плакала, расставаясь с ним, и отправился в путь вместе с Шейбубом. Всадники Бену Абс скакали на чистокровных арабских конях, с ног до головы закованные в железо и опоясанные острыми мечами. А Малик ехал в разукрашенной золотом кольчуге, умеряя резвость своей кобылицы короткими поводьями. И Антара скакал рядом с ним, подобный льву, а Шейбуб бежал впереди брата, не зная усталости. Так они пересекали степи и пустыни, и всю дорогу Хисн страдал от любви, а Малик утешал его добрым словом.

Так прошло три дня, а на четвертый день Аллах повелел, чтобы Антаре улыбнулось счастье. А дело было вот как: Антара свернул с дороги и направился в глубокую долину, и вдруг он увидел, что два всадника схватились в поединке и один из них одерживает верх над своим соперником. Антара подъехал к воинам и крикнул:

– Постойте, благородные арабы, и расскажите мне, в чем причина вашего поединка.

Услыхав слова Антары, всадники прекратили бой, и один из них подъехал к нему и сказал:

– Я обращаюсь к тебе за помощью, помоги мне, о храбрец!

И Антара сказал ему:

– Расскажи же мне, в чем дело, о юноша! Только говори правду!

Тогда всадник рассказал ему свою историю:

– Знай, о храбрец, что я и мой противник — братья от одного отца и одной матери. Мы всегда жили как две души в одном теле, и между нами никогда не было ни споров, ни ссор. Мой брат старше меня, а я следующий по старшинству. А отец наш был знатным эмиром по имени Харис ибн Тубба, вождем Бену Хамир, а наш прадед был царь Хассан, вождь всех вождей своего времени; он правил над всеми, кто повелевал в землях арабов. И вот однажды он приказал сделать смотр всему своему скоту, а у него была превосходная верблюдица, которую он любил больше всех своих верблюдов. И когда перед ним проводили весь его скот, этой верблюдицы не было, и он спросил у пастухов, где она. Тогда один из рабов рассказал ему, что эта верблюдица однажды отбилась от стада и ушла с пастбища. Пастух долго гонялся за ней, а потом устал и, подняв с земли похожий на огниво блестящий черный камень, бросил его в верблюдицу, которая тотчас упала на землю и сдохла. Подойдя к ней, пастух увидел, что в животе у нее зияет большая дыра, а окровавленный камень лежит рядом на земле. Тогда мой прадед захотел посмотреть на мертвую верблюдицу и на камень. И пастух повел его и показал ему мертвую верблюдицу и лежавший рядом с ней камень. А прадед мой в таких вещах разбирался, он поднял его, рассмотрел и понял, что это небесный камень. Тогда он отнес его домой и, позвав опытных мастеров, приказал им выковать из этого камня меч.