Жизнь на лезвии бритвы

— АЙ!

Игла глубоко вошла в подушечку среднего пальца левой руки. Как в детстве, сунув в рот пострадавшую конечность, и положив пяльцы на колени, Белла заклинанием очистила кровавые пятна с ткани и с пола. Себя не побережешь, Мерлин о тебе не позаботится. Чревато для здоровья разбрасываться кровью, даже в собственном доме.

Слизнув кровь, Белла вновь ушла в себя. Последнюю неделю это было ее обычное состояние. От встречи с Милордом минуло семь суток, но женщина, по — прежнему, сто раз на дню возвращалась к короткому поединку и вспоминала сладостные мгновения, когда ее окунули во тьму. От липкой патоки воспоминаний по телу разливалось тепло, а от низа живота поднималась сладкая истома. Резко выдохнув, Белла спрятала лицо в ладонях, в тысячный раз боясь признаться самой себе и все же признавая, что она наркоманка, которая в отсутствии «дозы» страдает от ломки. Она страдала, с первого поединка, как на наркотик, подсев на тьму, которая мощным потоком выплескивалась из мальчишки, нет — Лорда Слизерина. Мерлин и Моргана, Мордред их задери, пусть он придет и отпустит силу наружу! Ей много не надо, совсем чуть — чуть, чтобы насладиться и не задохнуться от нехватки воздуха… Кто бы мог подумать, что сын насквозь светлого Поттера и грязнокровки Эванс окажется темным магом, а сама Эванс, как выясняется, отнюдь не маггловских кровей? Какая ирония и выверты судьбы. Остается позавидовать прозорливости тетушки Вальпурги, успевшей схватить птицу счастья за хвост и оседлать дракона удачи. И теперь весь Род Блек стрижет дивиденды. Да, с таким-то крестником! А братец Сири — полный дебил! Из-за этого пентюха, преданной псины Дамболдора, позора рода, забывшего о долге и обязанностях крестного отца, весь род чуть не скатился в предатели крови. Пусть только заявится домой, штафирка дамболдоровская, она ему сама собачью морду отрихтует, вырвет клыки, наложит империо, прикажет обернуться кобелем и, намазав под хвостом жгучим перцем, заставит вылизать.

Бесшумно открылась дверь и в комнату вплыла Андромеда. Очнувшись от раздумий, Белла встретила взглядом старшую сестру. Контраст и перемены, с тем, что было и, что она помнила до Азкабана, разительные. Бунтарка и непоседа, сбежавшая с магглорожденным Тедом Тонксом к магглам, десять лет назад плевавшая на заморочки аристократов и мечтавшая жить простой жизнью, превратилась в настоящую Леди, свято чтущую традиции, которые раньше она терпеть не могла. Меда не шла — она шествовала, преисполненная собственного достоинства. Несмотря на маггловские джинсы, кроссовки и кофточку с рукавами в три четверти, Андромеда выглядела настоящей аристократкой голубых кровей, с родословной, корни которой были глубже, чем у ясеня Иггдрасиль. Красивая и опасная женщина, погибель для мужчин. Белла нисколько не сомневалась, что сестра заткнёт глотку любого ревнителя традиций одним лишь брезгливым взглядом. Это она могла, это у всех Блеков в крови — смотреть на чужих, как на тараканов.

— Привет, сестренка! — тепло улыбнувшись, сказала Андромеда, присаживаясь во второе кресло у камина. В темно — коричневых глазах волшебницы отразились ярко — красные языки пламени.

— Здравствуй, Меда! — Белла отложила рукоделие в сторону. — С чем пожаловала?

— Проведать нашу затворницу.

— Проведала, что дальше? — колючим ежом ощетинилась Белла. — Топай обратно, я никого не хочу видеть. Если мне что-либо потребуется, я вызову Кричера.

— Ну — ну, сестрица, не будь букой, тебе не идёт быть надутой, как мышь на крупу. Не переусердствуй, а то морщины появятся. К тому же, тебе не кажется, что твое добровольное заточение слишком затянулось?

— Не кажется, — буркнула в ответ Белла. — Выметайся!

— Злая ты, — состроив обиженную мордашку и сморщив носик, печально протянула Меда. — А я хотела с тобой хорошей новостью поделиться…, но раз у некоторых нет желания перекинуться словечком с родной сестрой. Ладно, пойду, не буду больше мозолить глаза, и напрасно набиваться… — ехидно ответила она, вставая, хотя по глазам было видно, что ее буквально распирает от жажды потрепаться языком.

— Ладно, сиди уж, — сменила гнев на милость младшенькая из сестер. — Вываливай, пока тебя не разорвало.

— Фу, Белла, где ты набралась таких вульгарных словечек?

— Могу адрес сказать или на карте показать островок в Северном море. Говори, чего хотела? И не зли меня, надеюсь, сестрица, ты не забыла, что терпение не входит в список моих добродетелей? Да и в не настроении я.

— Мерлин упаси, об этом невозможно забыть, даже если захочешь, — нарочито отмахнулась Меда, — я на память пока ещё не жалуюсь. А то я не знаю, что ты не в настроении, — растянула она губы в подобии ядовитой ухмылки. — Полагаю, оно у тебя скоро повысится.

— Хм, — искоса глянув на нарушительницу спокойствия, Белла скептически вздернула правую бровь. — Не похожа ты на провидицу, как ни крути.

— Да — да, не дала мне магия дара прозревать будущее, печально сие без меры. Горе мне, несчастной, горе! Впрочем, я и без гадания на кофейной гуще могу сказать, о чем ты тут семь дней вздыхаешь.

— Ну-ка, ну-ка! Просвети темную деревенщину, а то я как-то не в курсе о страданиях своих тяжких.

Неуловимым движением развернув старенько кресло, Андромеда подалась вперед, немного склонившись к сестре. Глаза старшей Блек оказались близко — близко и, казалось, словно водовороты, попытались затянуть в себя Беллу целиком, вместе с душой, платьем и тапочками:

— Присосалась ты к нему, сестрица. Как есть присосалась. Пиявкой болотной и оторваться не можешь. Или не хочешь? — кто к кому присосался, пояснять не требовалось.

— Не могу…, и не хочу, что с того? Осуждаешь?

— Мерлин с тобой! По большей части и я, и Леди Блек, и Нимфадора тебя прекрасно понимаем, но ты в своей страсти…, как бы это сказать помягче, начинаешь выходить за рамки. Мы сами не святые, тьма Гарольда сладка и притягательна, она, как мед, затягивающий в себя неосторожных мух.

— Ха — ха — ха! — рассмеялась Беллатрикс. — Не думала, что когда-нибудь доживу до подобного. Насквозь правильная Меда признаётся во грехе.

— «Ха — ха — ха!» — передразнила Беллу Андромеда. — Не по козам капуста. У огорода уже есть хозяйка. Можно сказать — две хозяйки. Пожизненная и посмертная.

— Посмертная?

— В одном из разговоров Гарольд выдал забавное откровение, что Судьба подарила ему возможность любить двух женщин. С одной он мечтает провести жизнь, а с другой весело встретить посмертие. Правда он ещё не знает, как вторая леди отнесется к его мечтам, но присутствия духа не теряет. Да, наглости ему не занимать. Впервые встречаю человека, который бы клеился к Вечной Леди.

— К Смерти?! — глаза Беллы стали размером с галеон.

— К ней, Белла, к ней, родимой. Вечная Леди подарила нахаленку поцелуй, покамест в щечку, но лиха беды начало. Какие его годы. Так что за душой у Лорда Слизерина не только тьма, у него за пазухой благоволение самой Вечной Леди. Недаром он к ней как к себе в мэнор шастал.

— Просто так шатал?

— Скажем так, по делам наведывался. Важен сам факт. Наш юный некромант оказывается тот ещё ловелас. Правда, дабы не скакать на сторону, он надел на себя узду в виде помолвки.

— Какой перспективный молодой человек, — плотоядно облизнулась Белла.

— Прошу тебя, не бросайся из крайности в крайность, магией заклинаю. Сначала Лорд, потом Гарольд.

— Я не могу, — глухо ответила Беллатрикс, отведя взгляд в сторону и рассматривая незаметные глазу трещины в полу. На несколько секунд в комнате повисла гнетущая тишина.

— Что мне делать?! — неожиданно взорвалась Белла, заламывая руки. — Я хочу быть рядом с ним. Я…, я… мечтаю о нем, как о мужчине, — выдавила она из себя греховные мысли. — Я…

— Не вздумай, поняла? Даже думать не смей! — Шлёп! Ладонь Меды хлёстко приложилась по левой щеке затворницы. — Тебе дементоры последние мозги выморозили? Не буду упоминать про разницу в возрасте, ты о родственных связях вспомни. Захотелось стать предательницей крови? Так станешь и нас за собой утащишь, мало нам одного придурка с хвостом.

— Но…

— Молчи, пока я тебя не прибила! Лучше молчи!

Вскочив на ноги, Андромеда грубо схватила сестру за локоть и подтащила ее к копии родового гобелена с генеалогическим древом, которая украшала одну из стен «узилища» волшебницы. Указательный палец Меды, увенчанный аккуратным ухоженным ноготком, покрытым розовым полупрозрачным лаком, ткнулся в зеленый лист с изображением Дореи Поттер, урождённой Блек.