Жизнь напрокат

– Похож, будто, на кого-то...
– на миг оторвался от изучения моего крестика Бур.

– Будто...
– передразнил Карабас.- Конечно похож. На кого?

– На Дивея нашего!
– осенило одного из крепышей с копьем.
– Глянь, Головач! Немного только помоложе!

– То-то и оно!
– с корявой усмешкой произнес Карабас.
– Видать, Дрята не только жинку свою ублажал, но и сестрицу мою единоутробную. А я все радовался, что смогла, наконец, понести от Беляка. Беляк и Дрята моими людьми были. Хорошими воинами. Боги судили им в одном походе сгинуть. Прихоть у богов такая вышла.

Бородач испустил звук похожий на придушенный смешок.

– Получается мы с ним родичи, отец?!
– проявил смекалку Бур.

– Родичи... Как волк с куницей.

Карабас-Головач набрал в грудь воздух и надул щеки, будто собирался дунуть в мундштук медной трубы. Выдохнул с шумом, сказал почти ласково:

– Вот теперь можешь сказать что-нибудь... родич. Не верю я, что ты ничего не помнишь. Не бывает так. Я ведь тебе кишки на этот столб наматывать стану, пока не скажешь где мое серебро укрыли.

И этот туда же. Серебро ему подавай. Вампиров что ли отстреливать? Так ты сам упырь, по ходу, знатный...

– Дед, ты чего-то попутал, - сказал я ровно и без вызова.
– Я тебе не родич и не знаю где твое вонючее серебро ...

Еще я хотел конкретно обозначить берега, сказать, мол, ответ за меня придется держать перед самим Фролом, но от неожиданного удара чуть ниже желудка согнулся пополам. Заблудилось в груди дыхание, рот заполнила кислая, тягучая слюна.

Резкий он парень, Бур этот. Едва я выпрямился, подскочил вплотную грудь в грудь как петух. Изо рта у него несло кислой бражкой. Мы с ним одного роста, поэтому, не долго думая, я сунул лбом прямо в оскаленные зубы. Коротко, зло и сильно. Он явно не ждал такой подлянки и не успел увернуться. Думал, раз связанный, сдачи не смогу дать, хрен тут…

Эх, как они все подорвались! Все, кроме чертова бородача и на время выбывшего из игры Бура. Принимаю тушкой град ударов тупыми концами копий, встать в защиту или блокировать возможности никакой, мне осталось лишь напрячь мышцы, пониже опустить подбородок и пытаться уклоняться. Пару раз заехали по морде, остальные удары пришлись в корпус. Тут и Бур с разбитой рожей очухался, нож выхватил.

– Бур! Завид!
– зарычал Головач.
– Оставьте его! Рано!

Жало я Буру раскровянил знатно, всю солому перед собой искапал, пятерней зажал разбитые губы. Яростно сверкая зенками, он с трудом душил в себе желание меня покалечить.

Мордовать меня прекратили, но что-то мне подсказало - ненадолго. Возможно, стоит возобновить диалог. Фрол всегда говорил, мол, с человеком сперва нужно поговорить, а уж потом бить.

– Сашка где?
– спросил я исподлобья и сплюнул розовое под ноги.

– Что еще за сашка?
– натурально так удивился Головач.
– Совсем там у себя в лесу одичал? Кол тебе в глотку! Ну ничего, мы тебе голову поправим. Вспомнишь как титьку мамкину сосал да под себя гадил, каждый миг своей жизни вспомнишь. Я сам за тебя возьмусь, я, знаешь, какой…

Скрипнули петли и в сарай, оставив за спиной двоих крепких парней, вошел Рок. В том же странном прикиде из холщовых шаровар, длинной рубахе навыпуск ремнем узорчатым перехваченной, в кожаных каблукастых сапожках неопределенного цвета. Выражение лица озабоченное и даже тревожное. На его модном поясе красовался длинный нож в кожаном чехле. В левой руке Сашка сжимал ручку двухведерной корзины. Увидев меня, Жеребец заиграл желваками.

– Нашелся?
– недовольно прогудел Головач.
– Ты где был?

– Гулял, - ответил Сашка и встретился с ним глазами.

– Ну-ну, - протянул Головач.
– Погулял? А теперь посиди со своим э... знакомцем. Тебе я тоже не верю, племянничек. Ты обещал мне, что выручку с торговли и весь товар доставишь в целости. И что вышло? Прибытка нету, явился как ни в чем не бывало да еще татя этого приволок. Живого. Сказал, что впервые его на насаде увидел, а потом он тебя со дна речного достал? Я бы понял, кабы он все рассказал, так ведь беспамятными оба прикидываетесь. Ты поговори с ним сегодня по-хорошему. Завтра я ему его же печень скормлю, если не скажет куда его дружки уволокли мое имущество. Хорошо меня понял, Дивеюшка? Поговори и узнай все, будь уж так добр. Иначе я тебя рядышком с ним поставлю. К столбику этому.

Головач велел забрать у Рока нож и махнул рукой.

– Давай, ребята, закрывайте их!

Потом развернулся к выходу и за ним потянулись остальные. Я поймал прощальный, полный ненависти взгляд Бура, осознав, что обзавелся смертельным вражиной.Да ладно, не он первый, не он последний. Переживу как-нибудь.

Брякнул снаружи засов и мы с Сашкой остались вдвоем.

– Чего ты врос? Развязывай меня давай!

Сашка опустил ношу на землю, вытащил из сапога свой кнопарь и перерезал веревки. Кровь бурным потоком с болью ринулась по освобожденным венам. Я опустился на седалище. Ругаясь вполголоса, стал растирать начавшие синеть запястья и щиколотки. Уроды, так и до гангрены не далеко...

Растирался я минут пять, пока руки с ногами не пришли в сносное состояние и их перестало ломить. Потом все еще онемевшими кончиками пальцев потер саднящий затылок. В месте удара отлично прощупывался бугор налившейся гематомы и засохшая кровяная корочка. Боль в голове притупилась, но трогать шишку все еще чертовски неприятно.

Рок плюхнулся возле корзины, начал вынимать из нее свертки и разворачивать прямо на соломе. Я прошел в угол сарая и с превеликим облегчением справил малую нужду.

– Падай жрать, Старый, - пригласил Сашка и кивнул на разложенную снедь.

– Эти черти хотя бы знают с кем имеют дело?
– спросил я, плохо сдерживая черную злобу. Я возвышался над сидящим Роком и меня колотило от бешенства.
– Я ведь пацанов пришлю - землю жрать станут, а потом живые будут люто завидовать мертвым. Мало мне Анзора со своей кодлой, так еще быдлан бородатый с кучкой дегенератов наехал. Ты же не гулял, а, надеюсь, осмотрелся и поболтал с кем-то?

– Обижаешь, босс, - скривился Сашок.
– Я тут все обежал и несколько"языков"взял, пока ты тут развлекался.

Хорошенькое развлечение! Побыл боксерской грушей и чуть конечностей не лишился. Неимоверным усилием воли и с помощью китайской дыхательной гимнастики я унял клокотавший во мне гнев. Осел рядом с корзиной, окинул голодным взглядом принесенный Роком провиант, но хвататься жрать не спешил.

– Отлично, братан! Рад, что ты у меня такой сообразительный. Тогда первый вопрос: где мы?

– В той деревне, что видели издалека. Тебя в обмороке сюда поперек седла привезли. Названия не знаю. Район и область тоже.