Жизнь, продиктованная Говорящей Шляпой

— И напоследок — ваше поведение в лазарете непростительно. Когда вы ранены, вы идёте к мадам Помфри и делаете в точности то, что она просит. Вы принимаете зелья, когда она говорит вам их принимать, и уходите, когда она позволит, и не раньше. Всё остальное — ребячество и безрассудство. Я этого не потерплю. Вы получаете ещё неделю взысканий, в общей сложности две недели отработок и домашнего ареста.

Любой другой на месте Мастера зелий пропустил бы лёгкое сжатие челюсти Гарри при этом заявлении.

«Хорошо. Значит, на самом деле он просто притворяется, что ему всё равно».

— Поверьте, это весьма мягкие последствия ваших проступков. В будущем вы будете больше заботиться о своём здоровье и благополучии, иначе окажетесь в гораздо более серьёзных неприятностях.

«Хорошо. Это должно озадачить мальчишку».

***

Всё время, пока Мастер зелий говорил, Гарри кипел. Он перенял взгляд, который часто использовал со своим дядей, когда тот сердился — у него было то преимущество, что он не выдавал чувств и не доставлял неприятностей, как это сделал бы гнев. Но такое выражение было труднее удерживать, поскольку эмоции активно рвались наружу.

Однако теперь Гарри мог сохранить его, так как у него было достаточно времени, чтобы подготовиться, к тому же в данный момент он не чувствовал особого страха. Ему даже удалось одновременно слушать речь этого человека, так что он знал, чего от него ждут, и понимал, что на этот раз ему не выкрутиться. Во-первых, декан Слизерина знал, как заставить его выйти из укрытия, а во-вторых, ученики во второй раз уже не интерпретируют его выходку как умную.

Но то, что Гарри услышал, смутило его. На один ужасный момент, когда профессор упомянул, что он будет дисциплинирован «физически», Гарри подумал, что этот человек покажет своё истинное лицо и положит конец смятению мальчика, но затем декан изменил решение. От неожиданности маска Гарри слегка дрогнула, и Гарри был уверен, что Мастер зелий заметил это.

Затем профессор перешёл к перечислению проступков, которые, по его словам, совершил Гарри. Большинство из них Гарри предвидел — он знал, например, когда Макгонагалл потащила его к Снейпу, что будет наказан, а также понимал, что бегство усугубило его положение. Сам факт наказания он принял как само собой разумеющееся, хотя методы Снейпа его несколько озадачили.

Это было почти то же, как Поппи поставила его в угол, эта неделя отработок и домашнего ареста. Это было странно… знакомо. О таких наказаниях, в частности, он слышал по телевизору — так делали в магловских семьях, когда дети плохо себя вели. Гарри заметил, что в телешоу редко показывали семьи, где детей наказывали до такой степени, что они после этого не могли встать.

Однако последние два «проступка» и назначенные меры взыскания по-настоящему возмутили и озадачили его. Кто когда-нибудь слышал о наказании за то, что он не попросил или не принял медицинскую помощь? Держаться подальше от школьных медсестёр — это способ избежать неприятностей. Да и зачем ему было идти к колдомедику? Гарри мог сам о себе позаботиться. Но они не собирались ему это позволять. Гарри никогда в жизни не был в таком замешательстве.

Это отстой. Целая неделя отработок и домашнего ареста за то, что «подвергал себя опасности»? Целая неделя отработок, потому что он устал от того, что его запихнули в эту проклятую огромную стерильную комнату и заперли здесь. И мадам Помфри уже наказала его за то, что он не принял зелье! Это чудовищно несправедливо, решил Гарри.

«Приготовься, Германия. У тебя было время прийти в себя, теперь пришло время отомстить. Если повезёт, на этот раз Снейп сыграет за Польшу или Францию, а не за Россию*…»

Гарри немного поразмышлял над этим.

«Похоже, мне нужна новая метафора».

Затем профессор умолк, закончив простым:

— Есть вопросы?

Гарри сообразил, что да, у него действительно есть вопрос, и поэтому заговорил как можно более нейтральным тоном:

— Квиддич, сэр?

«Капитан Флинт меня убьёт».

— Что я сказал, Поттер? — Снейп пронзительно взглянул на него.

— Хорошо, сэр, — Гарри кивнул, стиснув зубы, но изо всех сил стараясь сохранять безразличное выражение.

Наконец Мастер зелий ушёл, предупредив Гарри, что его наказание начнётся сразу же, как он выйдет из Больничного крыла, и что его первая отработка назначена на семь вечера. Гарри остался в лазарете в ожидании, когда Помфри отпустит его, попеременно делая домашнее задание и планируя свою следующую кампанию.

«Посмотрим… Думаю, мне понадобится помощь Тео и Блейза…»

***

В тот же день Гарри наконец выпустили из Больничного крыла со строгими инструкциями ежедневно являться в лазарет за зельями. Как и было велено, он вернулся в общежитие, где в гостиной его уже ждали Тео и Блейз, и едва он вошёл, Тео вскочил:

— Гарри! Где ты был столько времени? Мы тебя вообще не видели с тех пор, как декан прислал тебе тот громовещатель, а Кусачка нам ничего не сказал, просто сообщил, что ты занят. Что он с тобой сделал, бросил посреди Запретного леса?

«Хотелось бы… Но почему он ничего им не сказал?»

Гарри соображал быстро.

— Не-а… просто посадил меня под арест на ближайшее время. Даже в Большой зал не выпустит. Он действительно не сказал вам?

— Нет. Заявил, что это только между вами. И вообще, что такого секретного в наказании?

Гарри только пожал плечами, поймав внимательный взгляд Блейза. Гарри хорошо умел врать, но, насколько он знал, более спокойный, более наблюдательный Блейз разглядит что-то, чего не заметит беззаботный Тео. Он не беспокоился о Роне и Гермионе. Рон, обнаружив исчезновение Гарри, скорее всего, решит, что Снейп совершил что-то гнусное, но не заметит лжи, даже если сказать ему, что гигантский кальмар брал уроки полётов. Гермиона слишком увлечена своими книгами, чтобы вообще заметить его отсутствие. А вот Блейз… может стать проблемой. У Гарри возникло ощущение, что Блейз по какой-то причине не купился на его историю. Гарри решил сменить тему и сразу же переключился на более лёгкую.

— Кусачка?

— А что? — Тео слегка покраснел, но ответил доброжелательно. — Ты предпочитаешь Сального Мерзавца? Чёртову Летучую Мышь? Болотного Слизняка? Я подумал о Старой Змеиной Морде, но понял, что это больше подходит Тёмному Лорду.

Гарри рассмеялся.

— Скажи ему это, когда увидишь его в следующий раз. В любом случае… вы просто не можете называть нашего декана Кусачкой. Это звучит почти… ласково, — Гарри нарочито вздрогнул.

— Но в том-то и дело! Можете ли вы представить себе лицо Снейпа, если бы он услышал, как мы называем его так! Хм… хотя, может, нам стоит пересмотреть точку зрения. Как насчёт Снейпи-пукалки?

— Это просто ребячество с вашими не творческими и… непристойными… идеями! — бурно запротестовал Блейз. — Придумайте что-нибудь получше.

Тео сердито надулся, потом оживился и принял вызов.

— Так что, мистер Величие-и-Всезнайство? Не хотите ли рассказать нам, низшим существам, что у вас на уме?

Блейз задумался и изобразил одну из своих редких улыбок.

— Лично мне больше нравится Коварный Змей.

— Коварный Змей, — Тео широко улыбнулся. — Короче говоря, Кусачка.