Жизнь, смерть и прочие неприятности

Есть существа, по внешнему виду которых вы в жизни не догадаетесь, что имеете дело с насильником-извращенцем-убийцей. Есть существа настолько серые и безликие, что даже стоя с ними лицом к лицу вы все равно не можете вспомнить, как же они выглядят. А есть существа, при одном взгляде на которых становится понятно, что ничего хорошего ждать от них не приходится. Да что там, они и плохое испортить умудрятся...

Кобальт Джонс относился именно к такому типу существ, поражая каким-то прямо гротескным сочетанием злодейства и нелепости. Будучи типичным афрогномитянцем, он имел в активнее иссиня-черную кожу, приплюснутый нос и завивающуюся мелкими-мелкими колечками клочковатую бороду. Размеров на пять бОльшая, чем сам владелец, футболка смотрелась на нем кокетливым платьицем, а штанишки, наоборот, были откровенно коротки и казались снятыми с какого-то ребенка. Довершался сей причудливый комплект кроссовками поистине огромного размера и, надетой задом наперед, строительной каской мерзкого оттенка взбесившейся фуксии. В потных маленьких ручонках он сжимал коробочку с единственной вызывающе торчащей алой кнопкой - похоже, детонатор.

Морвид не дала гному и рта раскрыть. Искренне считая себя хозяйкой ситуации, она и мысли не могла допустить, что кто-то может полагать иначе.

– Знакомьтесь, джентльмены! Вот это мелкое недоразумение и есть Кобальт Джонс. А так же, международный террорист, который еще не успел нигде нагадить, но собирается - Ахкобальт ибн Засунт аль-Задэ. Впечатляет, да? Он сам придумал.

Джонс важно напыжился.

– Что у него там в задэ?
– Живо заинтересовался Хамский, одним невинным вопросом сбивая с Кобальта всю спесь.

– Эй ты, наглый чувачок!
– Признаюсь честно, на месте гнома я бы не тратился на всякую чушь, типа терроризма, а вложился в занятия с хорошим логопедом.
– Типа че, хочешь показать, что ты тут самый крутой перец, да?

Хамский поморщился. Его аристократичная натура не могла выносить подобное.

– Предлагаешь считать самым крутым тебя, Джонс?

– Не, я не понял! Ты чо, не въезжаешь? Да я взорву тут все к хренам моржовым. Её взорву, тебя взорву, его взорву...

– Себя, - вежливо подсказал я.

– Себя, - послушно повторил Кобальт, и понял, что что-то тут не так.
– Не, вы чо такие наглые, а?!

– Ой, меня сейчас стошнит от этого тестостерона.
– Неожиданно Морвид вклинилась в сугубо мужской разговор, сделав это с присущей ей грацией.
– Вы тут повыясняйте, у кого орешки крепче, а я пока пойду - разомнусь.

Изящно поведя плечами, Хамская сбросила с себя веревки вместе с проводками, и свободно встала. Мы, не пожелав следовать её совету, поспешно залегли, каждую секунду ожидая жуткого взрыва. Кобальт Джонс натянул каску едва ли не по самые уши, и, как черепашка, попытался спрятаться в ней полностью.

Морвид полюбовалась учиненным ею хаосом и громко, заливисто расхохоталась.

– Ну какие придурки!

Кобальт робко выглянул из-под каски. Мы с Мордредом переглянулись и, чтобы не чувствовать себя совсем уж глупо, встали.

– Вы что же, правда думали, что меня можно удержать против воли какими-то веревками?
– Продолжала издеваться Хамская.
– А ты, светило терроризма в коротких штанишках, правда думало, что достойную взрывчатку можно сварганить из проводов, подобранных на свалке? Я вас умоляю! Мне всего-то и нужно было раскрутить изоленту и разомкнуть пару контактов...

– Ну и какого тогда ангела ты тут сидела?
– Недовольство Хамского грозило вот-вот затопить все помещение.

– И какого святого мы тогда сюда притащились?
– Я решил поддержать друга.

– Ай, бросьте, прогулки полезны для здоровья...

– Я её сейчас убью.
– На моего коллегу снизошло то самое жуткое спокойствие, какое бывает предвестником самой сильной бури.

Но, он не успел воплотить свое высказывание в жизнь. Всеми забытый и забитый Кобальт Джонс решил показать, на что он способен. Юрким колобком подкатившись под ноги Морвид с воплем: 'Шайтан круче всех!', гном сбил её на пол. Когда он встал, девушка стояла перед ним на коленях, и глаза у неё были удивленные-удивленные. Потому что смешной и нелепый Джонс крепко держал её в захвате и поигрывал у горла опасной бритвой.

– Потолкуем?
– Предложил он, гаденько ухмыляясь. По шее Хамской побежала первая капелька крови.

***

– Эй, ты разве не слышал: никаких переговоров с террористами?
– Морвид все еще старалась держать лицо, но Джонс больше не был настроен терпеть её шуточки.

– Заткнись. Не с тобой разговариваю.

На шее девушки появился новый порез, и она благоразумно предпочла помолчать. Я перевел взгляд на её брата. Мордред оставался все так же спокоен и насмешлив, только расширившиеся на всю радужку зрачки и побелевшие, сжатые в нитку губы говорили о том, что он на грани.

– Это же смешно, - Хамский сохранял свой привычный самодовольный тон.
– Игры в террористов, заложники... Ну убьешь ты её, а дальше что? Что нам тогда помешает убить тебя?

– А тебе, пижон, будет приять жить, зная, что ты мог, но не спас свою сестру?

– О, - Мордред усмехнулся.
– Поверь, мы никогда не были особенно дружны.

Морвид тоже пыталась быть внешне спокойной, и это ей даже удавалось бы, если бы не взгляд. В больших багровых глазах плескалось что-то такое, что давало понять: ей плевать на порезы, плевать, что её могут убить, но вот слова брата действительно причинили ей боль.

Я понял, что единственное, что мы можем сделать - это потянуть время.

– Хорошо, - я примиряющее поднял руки, показывая, что в них ничего нет, и отвлекая внимание гнома на себя.
– Мы поняли, что ситуация патовая. Может, поговорим?

– О чем?
– Взвился Кобальт.
– О том, как на мой порог заявилась эта телка, и я понял, кто хочет помешать моим планам? О том, как она начала выпытывать у меня, чем я отравил Арнольда, и какой секте я задолжал?

Видя, что между близнецами идет какой-то напряженный безмолвный диалог, я сочувственно кивал словам Джонса.

– И в чем же состоял ваш гениальный план?

– Если бы не вы, эти тупые копы ни за что не догадались бы...

О чем не догадались бы копы, узнать нам было не суждено. Ибо в этот самый момент, повинуясь легкому дрожанию ресниц своего брата, Морвид со всей силы вгрызлась в руку не ожидающего такой подлости гнома. Мы с Хамским выхватили револьверы одновременно. Выстрелы прозвучали один за другим. Мой друг попал в плечо, я целил в огромный кроссовок. Подстреленный гном завизжал так громко, что я искренне пожалел о том, что ни одна пуля не попала ему в голову.

Морвид с достоинством поднялась, оглядела катающегося по полу Джонса, и со всей силы заехала ему ногой в пах. Несостоявшийся террорист подавился на полувзвизге и посинел.

– Поздравляю, - произнесла безжалостная девушка.
– Девственником тебе быть недолго. В тюрьме очень любят нагибать за мылом.

Полиция прибыла, как всегда, в тот момент, когда в её услугах уже особенно никто не нуждался. Бравым пинком вышибив дверь, инспектор Эванс пытался одновременно грозно командовать своими подчиненными и зачитывать права гному. Вездесущая пресса, оправдывая этот эпитет, появлялась буквально отовсюду. Журналисты вылезали из-под диванчика, из шкафа, тумбочки, а самые продвинутые отлеплялись от стен, где успешно мимикрировали под плакатики.