Жизнь собачья и кошачья. Повести и рассказы

Мама предупредила, что вообще-то кошки — домашние животные, а не уличные и по двору не бегают.

Папа возразил, сказал, что домашнее животное так называется, потому что человек приручил его к дому. И привел пример, что один профессор с их кафедры, каждое утро на поводке прогуливает своего кота.

— И он не убегает? — спросила мама.

— Кто?

— Конечно же, не профессор… Тут вмешался Денис:

— Мама, он же на поводке!

— У нас пока нет поводка, — вздохнула мама и добавила. — Мурзик от тебя убежит.

Тут уж Денис возмутился:

— Почему он от меня убежит? Что, ему плохо со мной? Папа стал на сторону Дениса:

— Котенку полезно подышать свежим воздухом. Денис его возьмет за пазуху. И сам погуляет, и котенок.

— Как хотите, я вас предупредила, — мама надела на Дениса курточку попросторнее, посадила Мурзика за пазуху и проводила до двери.

На дворе солнышко светит. Ребятишки играют. Они сразу же обступили Дениса:

— Покажи кота. Какой он породы? — интересовались мальчишки.

— Ой, какой красивый… — это, конечно же, девчонки.

Да, Мурзик был очень красивый — рыжий, в полосочку. Он, наверное, знал это и потому очень важничал, хотя ему было страшно. Немного. И только первое время. Когда же ребятня отбежала по своим делам, он высунул мордочку из-за пазухи Дениса и стал проситься на волю. Денис выбрал место посуше и поставил Мурзика на землю. Тот с любопытством огляделся. Вокруг кипела другая жизнь, совсем не такая как в комнатах. Бегали и весело кричали ребятишки, взрослые проходили степенно. Птички летали и чирикали. А что это?!

Мурзик дугой выгнул спину и встопорщил шерсть. К ним прыжками приближалась большая овчарка. Мурзик в своей жизни еще не видел собак, но с момента рождения у него был заложен сигнал о страшной опасности, которую представляют для кошек собаки. Потому и реакция была такой стремительной. Денис тоже увидел собаку, что мчалась к его котенку и явно ему угрожала. Он схватил лежащую неподалеку палку и встал на пути собаки. Денис не знал, что собакам нельзя грозить палкой, тем более овчаркам, это вызывает у них ярость. И овчарка решила сначала разделаться с мальчиком, а потом уже с котом. Она прыгнула, стараясь клыками достать мальчишку, поднявшего на нее палку. И вдруг… Рыжая молния мелькнула перед глазами собаки и вцепилась ей в морду. Собака от неожиданности потеряла направление прыжка. Она вообще ничего не видела. Она завизжала, упала, вскочила и затрясла головой. Рыжая молния отскочила и превратилась в простого рыжего котенка.

— Ах, ты! — зарычала овчарка и гребанула для смелости задними лапами, да так, что земля отлетела на целых два метра.

— Пш-ш! — грозно зашипел Мурзик. — Мало тебе?! Только сунься, еще не то будет!

— Да я тебя сейчас… — овчарка кинулась вперед. Мурзик вцепился в ее морду и заорал победно:

— Мряу-у-у! Сдаешься?

Подбежали мальчишки. Подбежал, тяжело дыша хозяин собаки.

— Чей кот?! — закричал он. — Уберите кота. Он же ей все глаза выцарапает.

— Не гуляйте собаку без поводка, — закричали мальчишки.

— Ой, он ей точно глаза выцарапает, — всплеснули руками девчонки.

— Мурзик, Мурзик — отпусти собаку, — просил котенка Денис. Тот отпустил овчарку, спрыгнул с ее морды, но остался в боевой позе. Ах, как он был красив! Овчарка продолжая трясти головой, отбежала к хозяину.

— Бедная Альфа! — хозяин присел перед собакой, погладил морду и с ужасом глянул на ладонь. Она была в крови. — Ах, так! — Он решительно повернулся в сторону Мурзика и поднял руку с поводком. — Да я его сейчас…

Овчарка поняла жест хозяина, как приказ и двинулась к котенку. Но тот прошипел очень серьезно:

— Пшш! Еще хочешь получить?!

— Нет. Нет-нет, это не я… это хозяин… — собака отступила и прижалась к ноге хозяина.

— Тогда пшшшел вон. Оба — пшшли! — всем своим видом сказал Мурзик.

И они пошли. Оба. Прочь.

Ребятня окружила Мурзика, стали его гладить, хвалить, говорить, какой он смелый и бесстрашный, но котенка вдруг стала бить нервная дрожь, наверное, как у всех бесстрашных победителей, и он запросился к Денису за пазуху. А когда Денис запрятал его за куртку, оставив наружу одну мордочку, Мурзик полез дальше, аж под мышку. Как все настоящие победители, он был скромен и не жаждал славы.

Денис кожей ощущал, как сильно билось сердце Мурзика. Нет, он не считал, что тот струсил. Чего сейчас-то трусить?! Поэтому, когда ребята пристали, чтобы он еще раз показал котенка, Денис ответил:

— Мурзик готовится к следующему бою. Вон с той собакой, — и указал на огромного кавказца.

— О-о-о! — завизжала ребятня и стала обсуждать предстоящий бой, а Денис, воспользовавшись тем, что про них забыли, пошел домой, прижимая к груди своего рыжего друга — бесстрашного Мурзика. Он сам после этой драки стал смелее. Пусть чуточку… но смелее. И может быть, эта чуточка как раз и будет в нужный момент решающей.

КОТ БАСЬКА

Кот Баська у нас прожил лет двенадцать, может, больше. Я не помню, откуда он взялся, да и спросить теперь уже не у кого. Имя он получил из-за своего басовитого голоса. Он был большой и серый в темную полоску… Ни какой не породистый, обыкновенный деревенский кот. Жили мы тогда на окраине Барнаула, на Булыгиной Заимке в частном доме. Баська был незаменим в борьбе с крысами, которых во дворах было множество, особенно в тех, где держали поросят. Сражался он с ними не на жизнь, а на смерть и всегда выходил победителем. Мы подолгу играли с ним, причем к игре он приглашал сам. Подходил, садился напротив и лапой мягко трогал за коленку. Если на него не обращали внимания, сердился и выпускал когти.

А еще Баська любил рыбу, любую: речную или морскую, но последней отдавал предпочтение. Может быть, потому что ее ему меньше доставалось?! Я в ту пору был уже удачливым рыболовом, и мать редко покупала рыбу в магазине.

Баська всегда присутствовал при моих сборах на рыбалку, провожал до переулка, ведущего к реке, и встречал, сидя на столбе у ворот, разве только дождь мешал, тогда он сидел на крыльце под навесом.

Увидав меня, идущего с рыбалки, он басовито мяукал, но со столба не слазил, ждал, когда я подойду ближе, и тут же прыгал мне на плечи, терся всем телом о мой затылок, лез своей мордой мне в лицо и отчаянно мурлыкал. Приходилось прямо на крыльце открывать садок и давать ему рыбу, которую он с громким урчанием и хрустом поедал тут же. Сколько Баська мог съесть рыбы, мы не знали — неограниченное количество. Правда, кормить до отвала не рисковали, боялись, как бы плохо ему не было.

Из всех жильцов нашего большого дома Баська выделял двоих: мать, как хозяйку, и меня, как кормильца вкусной рыбой. В свободное от охоты время на мышей и крыс он или отсыпался на диване, или сидел на подоконнике и внимательно смотрел на уличную жизнь, при этом хвост его нервно подергивался. Стоило мне только сесть на диван, он тут же устраивался на колени, что доставляло неудобства, вес у кота был приличный.

Время летит, мы взрослеем, и как-то незаметно Баська постарел. С трудом он залезал на столб у ворот, а главное: не мог уже с хрустом есть сырую рыбу, очевидно, у него начались проблемы с зубами. Теперь он ожидал меня с рыбалки на крыльце под навесом и рыбу только мусолил беззубыми деснами, кусать не мог. Приходилось рыбу ему варить. На крыс он уже не охотился и стал пропадать из дому, иногда на несколько дней. Уходил куда-то, но возвращался: исхудавший, с тусклой шерстью и странным взглядом… Он проходил по комнатам, терся о ноги людей и тревожно вскрикивал: «Мяу!» Мать сказала печально: