Шрифт:
О неудобном
В детстве меня ругали за «почему?», «зачем?» и «как?». В юности знакомые вместо ответа частенько переспрашивали: «Кто научил тебя задавать такие неудобные вопросы?» Сейчас я уже взрослая тетя, но я по-прежнему пытаю окружающих на неудобные для них темы. Только теперь я понимаю, почему людям не нравится на них отвечать. У меня есть дети и есть ученики — и я очень люблю, когда они меня о чем-то спрашивают. И я совсем не согласна с утверждением, будто «воспитанный ребенок не должен задавать вопросов».
Конечно, взрослым иногда бывает трудно ответить на детские вопросы. Страх перед ними заставляет людей придумывать запреты и правила, которыми те стараются «оградить» детей от «ненужной, вредной, опасной» информации. Из таких запретов и ограничений постепенно складывается взрослая жизнь, жизнь целого общества, которое вместо того чтобы обсуждать,
«Раньше небо было так низко, что его можно было коснуться рукой. Оно давало живым существам все, что они хотели. В мире не было ни голода, ни болезней, ни бед. Мужчина и женщина жили в гармонии, любви и согласии. Этот мир был создан Богом. В нем было запрещено бросать в небо камни или стучать по нему чем бы то ни было. Человек уважал волю Создателя. Но однажды женщина не повиновалась ему и ударила небо пестом. И тогда небо поднялось, и страдание спустилось на Землю…» — так мама главной героини повести объясняет дочке гендерное неравенство. Но оказывается, надо только найти в себе силы сказать, что гармония в отношениях мужчины и женщины — это не безвозвратно ушедшее прошлое, навсегда потерянное из-за неповиновения, а лишь отказ от самостоятельного принятия решений, отказ нести ответственность за свою жизнь, жизнь своих близких. Любовь, эмоциональная близость, свобода и достоинство — это доступные человеку ценности. Мне кажется, что человек сам отказался от них когда-то, увидев, что это требует от него усилий и даже страданий. Он предпочел подчинение и табу.
Вспоминая историю, рассказанную матерью, героиня спрашивала сама себя: «Не было ли подчинение мужчине, обрезание и прочие страдания, которые я пережила еще в самом начале своей жизни, не было ли все это расплатой только за то, что я была женщиной? Я не осмеливалась спросить об этом у матери…»
Возьму на себя смелость ответить, что никто из нас не может быть виноватым только из-за того, что он родился девочкой или мальчиком! Личная, интимная жизнь человека — его чувства и ощущения — неприкосновенны. И очень важно, чтобы взрослые и дети научились говорить друг с другом об ЭТОМ. Научились задавать самые сложные вопросы и отвечать на них. Ведь от того, что запрещают ответы, сам вопрос не исчезает. Просто ответ на него ищется зачастую в совершенно неподходящем месте.
Екатерина Леонова
Предисловие автора
Я мужчина. Мне понадобилось немало времени, чтобы понять женщину. И я не думаю, что понял ее до конца. Это так же невозможно, как и познать ее. Чтобы познать женщину, нужно родиться ею и познать самое себя. Тем не менее я понял, что такое женщина и какова ее жизнь, раздавленная, угнетенная жизнь между мечтами, иллюзиями и реальностью, страданием, радостью и любовью. Идея создания этой книги пришла ко мне после неудачной попытки написать рассказы о сексуальной и эмоциональной жизни женщин. Большинство женщин умалчивает об этом, чтобы не получить в свой адрес суровых упреков. Некоторые из них доверились мне: смелый поступок в обществе, которое затыкает рот тем, кто пытается говорить на эту тему. Даже наши феминистки, которые с некоторых пор настаивают на равенстве полов, ничего не говорят о сексуальной жизни женщины. Однако сколько женщин в нашем обществе за всю свою жизнь так и не познали сексуального удовлетворения? И сколькие не осмелились об этом заговорить?
Общаясь с ними, я понял, что настоящая эмансипация идет вразрез с традиционным представлением о женщине, включающим в себя множество образов: женщина, которая страдает, будучи замужем, — это лучше, чем одинокая женщина; женщина, которая осмеливается сказать своему мужу, что желает его белого семени, — почти что женщина легкого поведения; женщина, которая…Женщина — словно предмет, она не принадлежит себе. Она должна преклоняться перед мужской фаллократией, впускать в себя его член даже ценой собственных страданий. Она не должна говорить об этом страдании, чтобы сделать мужчину счастливым.
В. У.
Жизнь в красном
Жизнь — это удача, поймай ее.
Жизнь — это красота, любуйся ей.
Жизнь — это блаженство, наслаждайся им.
Жизнь — это мечта, сделай из нее реальность.
Жизнь — это вызов, прими его.
Жизнь — это долг, выполни его.
Жизнь — это игра, сыграй в нее.
Жизнь — это драгоценность, храни ее.
Жизнь — это любовь, радуйся ей.
Жизнь — это загадка, разгадай ее.
Жизнь — это обещание, выполни его.
Жизнь — это грусть, преодолей ее.
Жизнь — это гимн, спой его.
Жизнь — это битва, прими ее.
Жизнь — это трагедия, обними ее.
Жизнь — это приключение, решись на него.
Жизнь — это счастье, заслужи его.
Жизнь — это жизнь, защити ее.
1
Июль — месяц дождей. Хмурый глаз солнца открывается на востоке. Сидя под манговым деревом в щедрой тени его резных листьев, я смотрел на нее. Она вздохнула и грустно сказала мне, покачивая головой с седеющими волосами: «Я стара. Жизнь пролетела так быстро. Я удивилась, когда вдруг поняла, что я стара».
В пятьдесят пять лет ей кажется, что она стара, и, возможно, она права: ведь это страна, где средняя продолжительность жизни не превышает сорока семи. Это значит, что, с точки зрения статистики, она уже должна была умереть. Но что ей до пустой болтовни статистиков? Ей кажется, что она стара, как и большинство женщин ее возраста, у которых седые волосы. Тем не менее подбородок у нее не двойной и щеки не ввалились. Только морщины на шее да почти беззубый рот выдают ее возраст. Она смотрит на меня, она мне улыбается. Я хочу ее понять. Она потягивается на своем голубом холщовом кресле и голосом, полным жизни, произносит:
— Я прочту тебе книгу своей памяти, потому что я решила нарушить тишину, в которой была так долго заперта. Я не владею словом, как великие люди, писавшие на вашем языке, но я могу рассказать о своей жизни так, чтобы ты ее понял… мне кажется. У нас не говорят ни о чувствах, ни о сексе. Потому что говорить о сексе — значит осквернять любовь. Потому что секс и сексуальные отношения — это то, о чем нельзя говорить с детьми. Потому что мы навсегда остаемся детьми. А дети не вправе знать о подобных вещах. Конечно же, некоторые скажут, что мою историю нельзя рассказывать всем. Мне пятьдесят пять лет. Я стара, и мне не нужно учиться спать с мужчиной на одном матрасе. Моя история начинается с детства.
2
Меня зовут Йели. В нашей деревне этим именем всегда называют первых девочек в семье. Здесь вы найдете столько Йели, сколько захотите. Но имейте в виду, что это всего лишь традиция.
Я родилась в Лото, деревне, в которой около тысячи жителей; ее окружают горы и холмы. В этой деревне перед каждым домом стоит глиняный или деревянный бог, окропленный кровью. Эти боги стоят здесь с давних времен, они охраняют душевный покой добрых людей от злых духов и хранят традиции, которые наши предки создавали в течение многих веков. «Жизнь безмятежна», — говорило мне царство моего невинного, беззаботного детства.
Я вспоминаю доброжелательные веселые лица, склоняющиеся надо мной, улыбающиеся мне; мужчины и женщины сажали меня к себе на колени, гладили меня и целовали, причмокивая, легонько проводили руками по моим щекам. Я была маленькой, все было так красиво, и я даже не догадывалась, что в жизни бывают трудности. Между вещами и людьми царила совершенная гармония, и чувство единения с окружающим миром проникало в мою детскую душу.
Я вспоминаю деревню, которая каждое утро просыпалась в один и тот же час от звона бубенчиков на шеях у скота. Козы, бараны, коровы шли на пастбище, их, как всегда, подгоняли крики пастухов. Большие разноцветные птицы летали в ясном безоблачном небе. Как же это было красиво! Потом все постепенно успокаивалось, призывая женщин и мужчин к полевым и хозяйственным работам.