Жизнь в трех лицах
Шрифт:
Глава 38
Сидя в карете, Нортан сжимал в объятиях бледную, дрожащую Лину. Прикрыв глаза, она то и дело тихо стонала, пережидая очередную волну болезненных судорог.
Перепуганный кучер гнал, что есть мочи, лошади хрипели, чувствуя близкую поступь Смерти, карету мотало и подбрасывало на ухабах. Но никто из пассажиров не жаловался, нужно было скорее добраться до дома. Там, в зачарованных сундучках, лежали многочисленные противоядия, заботливо отобранные привыкшей к постоянной опасности женщиной. На городскую лечебницу надежды было мало, так же как и на местных лекарей. Они могли вылечить инфекцию, порез или перелом, но не спасти от неизвестного
Кроме того, сама Ангелина была категорически против огласки. Сложно представить, какого труда ей стоило дойти до кареты, улыбаясь и кивая новым знакомым. Только забравшись внутрь, Лина позволила себе быть слабой и показать своим спутникам, насколько ей в действительности плохо.
— Что же это за яд, от которого нет мне спасения, и что за сестра, — бормотала она, стискивая дрожащие руки, — надо вспомнить, обязательно вспомнить…
Нортан молчал, он боялся, что голос подведёт его, и лишь судорожно обнимал хрупкие женские плечи. Когда прекрасный день, полный радостного оживления, превратился в кошмар? Наверное, в тот самый момент, когда, обернувшись, он не увидел за спиной свою Лину. Прошло не менее четверти часа, пока они обнаружили её, бледную, сосредоточенную, у какого-то лотка, уже прикрытого на ночь тканью.
— Меня отравили. Надо быстрее добраться до дома, — вот и всё, что произнесла она.
Только бы успеть. Лина опять застонала, и Нортан осторожно провёл рукой по растрепавшимся волосам, даря незримую поддержку, легко поцеловал влажный висок с синеватой жилкой. Только бы успеть.
В поместье их уже ждали: ворота были распахнуты настежь, в дверях столпились слуги. Арвель осторожно вынес Ангелину из экипажа, легко взбежал по ступенями на второй этаж и уложил свою драгоценную ношу на кровать. Ханна спешила следом, Нортану же пришлось задержаться, преодолевая ступени. Когда он, не обращая внимания на шепотки за спиной, въехал в спальню Лины, лекарь семьи Бэкрудов уже разложил на покрывале сканирующие и лечебные артефакты и приступил к диагностике. Ханна перенесла на постель многочисленные сундучки своей хозяйки. Дрожащими руками Ангелина открывала их один за другим, просматривала содержимое и всё бормотала: не то… не то…
Наконец, выпив стандартные очищающее и обезболивающее зелья, выданные трясущимся от страха лекарем, и парочку своих собственных бутыльков, она откинулась на подушки: бледная, с закушенными губами, с капельками пота на лбу.
— Я вызвал Сайрена Холла, — глухо сказал Нортан, — У него большой опыт и широкие связи. Может быть, он сможет чем-то помочь.
— Что ж, успеем попрощаться, как и предполагал тот бандюга, — Ангелина усмехнулась, кривя бескровные губы в страшном подобии улыбки.
— Не смей так говорить, ты обязательно поправишься!
— Нортан, — она с трудом вздохнула, — есть вещи, которые мы не в силах изменить…
— Хозяйка, подождите, что-то запуталось в кружеве рукава. — Ханна наклонилась, всматриваясь в узорное плетение. Через минуту на её ладони застыл маленький чёрный паучок с длинными лапками. На круглом брюшке виднелось красное пятнышко, напоминавшее песочные часы.
— Что там? — спросила Ангелина, с трудом повернув голову. Всмотрелась в дохлое членистоногое и вдруг зашлась хриплым каркающим смехом. — А вот и сестричка моя. Какой же всё-таки шутник, этот кузен Фрод.
Она всё никак не могла остановиться, хохотала, срывая дыхание, хрипя и задыхаясь. По бледным щекам текли слезы.
У дверей заскулили молоденькие служанки, лекарь с белым от ужаса лицом забился в угол, прикрываясь своим чемоданчиком. Даже Нортану стало не по себе от этого безумного веселья.
И только
Ханна не растерялась: подскочила к хозяйке со стаканом воды и заставила сделать пару глотков.— Простите, — прошептала, успокоившись, Ангелина и вновь откинулась на подушки. — Это нервное.
— Про какую сестричку ты говорила? — осторожно спросил Нортан, боясь спровоцировать очередную волну истерики.
— Это паук каракурт, его ещё называют Черной вдовой, потому что самка часто сжирает самца после спаривания. Каракурт не водится в здешних местах, я удивляюсь, как Фроду удалось его, точнее её, достать. — Ангелина поморщилась, пережидая очередную волну боли, — Да… Ловкий трюк. Насколько я знаю, укус чёрной вдовы незаметен. Уж больно паучок маленький.
— Но ведь от этого яда давно придумано противоядие, — вдруг затараторил лекарь, выбираясь из своего угла, — Я читал научную литературу! За последние несколько лет не было ни одного смертельного случая.
— Боги! Скорее, — Нортан обернулся к Арвелю, стоявшему в дверях. — нужно срочно послать в столицу за сывороткой! Ар, ты…
— Подожди, — Лина слабо шевельнула рукой, — Ты не дослушал самое главное — у меня к этому яду абсолютная восприимчивость и противоядие на меня не действует. Откуда только Фрод узнал об этом… Впрочем, какая разница…
Под действием лекарств боль наконец отступила, спряталась где-то в глубине измученного тела, и Ангелина обессилено прикрыла глаза.
— Лина…подожди… Ты не можешь вот так уйти и бросить нас, — Нортан прижался лбом к тонкой руке, лежащей на покрывале. Его голос срывался, и такое неприкрытое горе звучало в нём, что стоявшие в коридоре служанки дружно завыли, всхлипывая и причитая. Пришлось Ханне хорошенько шикнуть на них и плотнее прикрыть дверь. — Я не могу, просто не могу отпустить тебя… Ты… Ты единственный близкий человек на свете, не бросай меня! Мы что-нибудь придумаем! Я…я сейчас напишу в столицу, тебя обязательно спасут!
Ангелина чуть улыбнулась, не открывая глаз. Её сознание то уплывало в спасительную темноту, то возвращалось вместе с затаившейся болью. Она чувствовала бережные прикосновения Ханны, когда та в очередной раз меняла нагревшееся полотенце, и крепкие пальцы Нортана, сжимавшие её безвольную руку. Страха не было. Время медленно, будто нехотя, отсчитывало последние минуты бонусной жизни.
Но вот в коридоре послышались быстрые шаги, дверь распахнулась, и в комнату ворвался Сайрен Холл.
— Что здесь происходит?! Ангелина, что с тобой?
Мрачная, напряженная тишина стала ему ответом. Сгорбившийся у кровати Нортан даже не повернул головы. Горничная хмуро кивнула и, подхватив стопку полотенец, молча ушла в ванную комнату. Забившегося в угол лекаря он и вовсе сперва не заметил. Оглушенный и растерянный, с гулко бьющимся сердцем, Сайрен медленно подошел к постели.
Ему хватило одного единственного взгляда, чтобы понять — надежды нет. Слишком часто лучший следователь королевства сталкивался со смертью, слишком хорошо знал, как выглядит человек, уже ступивший за невидимую черту, отделяющую мир живых от мира мёртвых.
— Что произошло? — тихим, безжизненным голосом спросил он вновь.
— Дору укусил паук каракурт, мои лекарства не действуют, по словам доры сыворотка тоже будет бессильна. Хотя дорт Нортан всё равно отправил запрос в столицу. — Старичок помолчал и с неожиданной злостью добавил, — От судьбы не уйдёшь. Пусть дора и выторговала себе пару месяцев, с богами в прятки играть бесполезно.
Он хотел ещё что-то сказать, но закашлялся, подавившись собственной желчью.
— Арвель, проводи-ка лекаря, Мне кажется, ему необходимо отдохнуть, — хриплым надтреснутым голосом приказал Нортан. — Приветствую, дорт.