Жизни в отражениях

Стражники, ждавшие во дворе, без интереса осмотрели вышедших и ничего не сказали. Вчетвером они так и стояли около входа, дожидаясь появления господина. Хатч с Арю постоянно переглядывались, боясь произнести хоть слово при страже. Каждый думал об одном и том же, о плане побега. Арю мысленно умолял Богиню, чтобы всё вышло, чтобы дверь появилась вовремя, в нужном месте, чтобы оба успели пройти, чтобы стража не успела кинуться за ними. Хатч мысленно убеждал себя, что всё пройдет идеально, они справятся.

Вскоре появился и сам господин Хиарус, следом семенила улыбавшаяся хозяйка мотеля, светящаяся от счастья. Мужчина осмотрел своих людей и, кивнув на приобретенную парочку, тихо бросил:

— Осмотреть.

Никто и дернуться не успел, как их обоих уже крепко держали и обыскивали. Стражники обшарили каждую складочку одежды, прощупывая и выворачивая.

— Никакого оружия, господин, — вскоре доложил один из них, — только зеркальный ключ.

Мужчина с поклоном протянул Хиарусу выуженное из-за пазухи у мальчишки зеркальце. Тот без особого интереса его осмотрел, но всё же забрал, спрятав в глубокий карман.

— Очень хорошо, — довольно сказал он, — можем отправляться в путь. Дверь…

Слуга тут же кивнул и открыл крышечку собственного ключа, медленно поворачивая его, ища лучиком нужную точку. В нескольких шагах справа появилась дверь в роскошной резной раме. Арю с опаской перевел взгляд на Хатча, мальчишка выглядел совсем потерянным, похоже, чуть не плакал от отчаяния.

— И что теперь? — рискнул шепотом спросить.

— Я… — тихо отозвался Хатч, пытаясь взять себя в руки, — что-нибудь придумаю по пути. Решим на месте… Пока прикидывайся покорным рабом.

На той стороне их ждали еще двое стражников и украшенный позолоченными цветами изящный паланкин с одной единственной изогнутой задней стенкой, переходящей в навес, придерживаемый тонкими опорами. Слуга открыл низенькую дверцу и отодвинул полупрозрачную завесу. Места внутри должно было вполне хватить для четверых, если садиться по двое на каждую мягкую скамеечку. Видимо, этот паланкин господин Хиарус использовал для прогулок со знакомыми, когда хотелось обсудить дела, любуясь сменяющимися пейзажами.

— Вы двое можете присаживаться, — сказал мужчина, едва ощутимо коснувшись плеч Хатча и Арю. Те переглянулись и послушно забрались внутрь, пригибаясь, сели рядом. — Располагайтесь.

— Покорность, — шепотом напомнил Хатч, отворачиваясь и пытаясь рассмотреть улицу через не подвязанную к опоре полупрозрачную ткань.

Арю глубоко вдохнул и слабо улыбнулся вошедшему последним мужчине. Господин Хиарус как-то странно замялся, глядя на парней, но тут же спешно уселся и отдал приказ выдвигаться в путь. Через пару мгновений повозка оторвалась от земли и, плавно покачиваясь, поплыла по улицам. Потянув за тонкую золотистую ленту, господин Хиарус убрал занавес, открывая для Хатча обзор. Мальчишка растерянно оглянулся и поблагодарил, тут же вернувшись к разглядыванию улицы. Ему совсем не хотелось участвовать в завязавшемся разговоре. Господин Хиарус почему-то всё пытался вызнать побольше о жизни купленных людей, охотно и без вопросов рассказывал о себе и своих планах, всё время с жадностью разглядывая собеседников. Он не говорил ничего пугающего, не был груб или холоден, что вполне обычно для знати, но в его речах всё равно скользила какая-то опасность, от которой по спине бежали мурашки. А из-за его внимательного взгляда хотелось выскочить из паланкина или хотя бы неуютно поджать плечи. Он казался неискренним. Совершенно правдивым был только его страстный интерес, от которого горел взгляд. Но довольно скоро и он потух. Мужчина всё чаще отводил глаза, поджимая губы, оттягивал бант на шее и в какой-то момент не выдержал:

— Ровнее, ровнее! — сорвался на гневное рычание мужчина, отодвигая висевший за ним занавес. — Не качайте так!

— Вам нехорошо, господин? — догадался Арю.

— Мелочь. — Хиарус отмахнулся выуженным из кармана платком. — Не привык ездить спиной вперед, только и всего.

— Я уступлю вам, — изображая заботу, тут же сказал Арю, поднимаясь и помогая мужчине пересесть. Заняв место напротив, он улыбнулся, мельком глянув на напрягшегося Хатча, — так-то лучше. Прошу простить, что не подумал об этом раньше.

— Да, — тихо согласился Хиарус, не желая заострять внимание на своем самочувствии, — вернемся к разговору. О чем же я там говорил?

— Господин рассказывал о своем дивном прудике с редкими рыбами, — любезно напомнил Арю, снова искоса глядя на зажавшегося в угол мальчишку и пытаясь приободрить его своим спокойствием, пока господин Хиарус не заметил такое отстранение.

========== Часть 3 ==========

9)

С улыбкой наблюдая за расхаживающими рядом алыми птицами, Йошиатсу перебирал нанизанные на веревочку разноцветные бусины, уже совсем забыв повторять про себя соответствующие их цветам слова. Что-то там было про здоровье, покой, ясность мыслей, но молодой человек просто перебирал гладкие шарики и слушал доносившуюся из дома тихую-тихую музыку, что играла одна из служанок. Коичи тонким перышком рисовал на щеке гостя изящные узоры, время от времени объясняя, что означают новые символы и переплетения линий. Похоже, они исправно работали, наполняя душу умиротворением. Тсузуку же отдыхал неподалеку, щелкая тыквенные семечки и не встревая в чужое развлечение.

— А теперь последнее, — обмакивая перышко в чашечку с зеленой краской, сказал Коичи, — я расставлю точки на концах линий. Это замкнет светлую энергию внутри твоего тела, не даст ей выйти.

— И часто вы так разукрашиваетесь? — протягивая руку к подошедшей совсем близко птице, спросил Йошиатсу.

— Нет, — тихо рассмеялся Коичи, — изредка, когда чувствуем опустошение, и души просят помощи.

Он поставил последнюю точку, довольно осмотрел свою работу и отложил перышко. Йошиатсу неловко скосил взгляд, безрезультатно пытаясь что-нибудь рассмотреть. Тонкие линии засыхающей краски не стягивали кожу, не щипали и вообще не чувствовались, о них можно было легко забыть. Собрав все мисочки на поднос, Коичи протянул руку. Йошиатсу неохотно положил на ладонь разноцветные бусы.

— Понравилось? — усмехнулся Коичи.

— Успокаивает, — согласно кивнул Йошиатсу. — Может быть, сделаю себе такие же, когда появится возможность. Приятно вот так вот расслабиться и дать лишнему выйти из тебя, настроиться на хорошее. Убедить свое тело, что оно здорово и полно сил.

— Тело будет здоровым и сильным, если ты будешь в этом уверен, — поучительно сказал Тсузуку, лениво переворачиваясь на другой бок. — Но уверенность подразумевает и работу над собой, самосовершенствование. Если ты не трудишься, идя к цели, значит ты не уверен.

— А ты сейчас над чем работаешь? — с легкой издевкой спросил Йошиатсу, глядя на устраивающихся рядом с лежащим мужчиной птиц.

— Над долгим и сладким сном, — проворчал Тсузуку. — Я упорно иду к своей цели и приду к ней быстрее, если ты не будешь мешать.

— Миа уже скоро должен вернуться, — напомнил Коичи появившись из-за деревьев уже без подноса. — Нехорошо получится, если ты снова будешь спать, когда он зайдет навестить нас. Ты уже дважды засыпал прямо перед его приходом, я был вынужден извиняться.

— Ты еще не понял, что я делаю это намеренно?

Коичи растерянно отвел взгляд, слабо пожав плечами. Выглядел он так, будто в самом деле не подозревал своего ненаглядного супруга ни в чем подобном. А тот Миа, наверное, давно догадался. Или догадается, как только узнает, что Тсузуку снова дрыхнет. Йошиатсу прикрыл глаза. Всё это его не касалось, ему нужно было только, чтобы Миа открыл дверь, не более. Впрочем, имя казалось уж очень знакомым.

— Служанки собрали тебе немного еды и свежих фруктов, — присаживаясь снова на свою подстилку, сказал Коичи, — еще я попросил найти вторую флягу для вина. Если нужно что-то еще, скажи, попробуем раздобыть.