Жнец и Воробей

— Черт, ну и обманщик, — шепчу я, довольно ухмыляясь, и прячусь в тени.

Сегодня здесь шатаются лишь несколько рабочих — латают карусели и подготавливают призы к шоу. Они не обращают на меня никакого внимания, пока я, крадучись, перемещаюсь по территории и обхожу Фионна, чтобы настигнуть его между игровыми стендами. Я преследую его какое-то время, а когда он, наконец, останавливается, отвлекшись на что-то другое, подбегаю сзади и хватаю его за руку.

— Матерь Божья, ты меня напугала до усрачки, — выдает он с сильным акцентом. — Это значит, что я выиграл?

— Хрен тебе.

— Тогда что ты делаешь?

— Дразню тебя.

— А это что? — говорит он, поднимая наши сплетенные пальцы. — Ты нарушаешь правила. Мы как бы на публике. И держимся за руки.

— И что? — невинно хлопаю ресницами, но в ответ получаю лишь суровый взгляд. — Накажешь меня?

В его глазах разгорается пламя желания, и они становятся черными, словно бездонный омут.

— Да.

На моем лице расцветает широкая улыбка. Я легонько хлопаю его по груди.

— Сначала поймай.

Не успеваю закончить фразу, как выдергиваю свою руку из его хватки и срываюсь в сторону ларьков с едой. Чувствую, что он позади. Слышу его торопливые шаги. Ощущаю, как он преследует меня взглядом, прожигая спину.

Но он не знает это место так, как я.

Мне известны здесь все ходы и выходы. Все тайные проходы. Каждый уголок и каждое укромное местечко. Поэтому, когда я выигрываю немного времени, то ныряю в кладовку за киоском с хот-догами и пытаюсь восстановить дыхание, зажав рот ладонью, чтобы сдержать рвущийся наружу смех. Слышу, как Фионн пробегает мимо, и потом исчезают все звуки, кроме бешеного стука моего сердца в ушах. Когда пульс, наконец, приходит в норму, я выхожу.

Я медленно крадусь, немного склоняясь вниз. Останавливаюсь. Прислушиваюсь. И снова иду вперед, делая лишь несколько шагов. Но сколько бы я ни ждала и ни слушала, ничего не происходит. Я выглядываю между ларьками, но Фионна нигде нет. Ни звука, ни шороха. Ни единого намека.

Сомнение вгрызается мне в голову. Он, наверное, сдался. Или бесится, что мы опять нарушили правило. Спорю, он уже в «Дороти». Прямо вижу, как он включает мою беговую на сверхскорость, а потом плюхается на мой диван с каким-нибудь перекусом и мерзким овощным смузи, вяжет подстилку на мой столик и смотрит «Любовь на выживание» на своем планшете. Не понимаю, почему это всё кажется мне до жути милым. Да не может зелёный сок быть милым, он же на вкус как вылизанная трава с ярмарки, где все уже потоптались. Хотя, конечно, я никогда не лизала траву, даже когда проигрывала Базу спор.

Голова идёт кругом от этих мыслей, пока я последний раз оглядываюсь по сторонам, убеждаюсь, что никого нет, и выпрямляюсь, приглаживая джинсы рукой. Тяжело вздыхаю, отчего чёлка колышется, и медленно иду обратно в сторону аттракционов.

Не успеваю сделать и десяти шагов, как в меня кто-то врезается. Обхватывает талию. Ладонью зажимает рот, не давая закричать. Отрывает от земли и, ловко развернув, затаскивает в полумрак закрытой палатки с закусками.

— Ты думала, я тебя не найду?

Каждый его выдох щекочет волоски на моей шее. Пульс зашкаливает. Я скулю, но звук заглушается его ладонью. Он захлопывает дверь за собой, погружая нас в тень.

— Итак, — уверенно говорит Фионн. Он ставит меня на ноги и прижимает к прилавку, так что я чувствую, как его эрекция давит мне в задницу. Внизу живота всё сжимается от желания. — Покажи мне, что я выиграл.

Его ладонь всё ещё прижата к моему рту, и я кое-как пытаюсь дышать. Он касается губами моего уха, и я закрываю глаза. Потом шепчет со смесью угрозы и нежности:

— Покажи мне, что я выиграл. Умираю от любопытства.

Боже, я могла бы жить в этом моменте предвкушения вечно. Когда желание горит так ярко, что может сжечь все наши правила и условия, стоит только подлить немного бензина в огонь. В этот момент нет никаких последствий, нет возврата к реальности. Единственный выход — сдаться. И к черту всё.

Фионн медленно разжимает каждый палец, убирая ладонь от моего рта.

— Покажи.

Сердце бешено колотится. Скидываю обувь и дрожащими руками расстегиваю пуговицу на джинсах. Тяну за молнию мучительно медленно, стараясь не спешить, но руки трясутся. Наконец, джинсы вместе с кружевными трусиками падают на пол.

— Поищи кое-что в кармане, — шепчу я, не давая ему опомниться.

Фионн, опираясь одной рукой на прилавок, как бы загоняя меня в угол, другой начинает ощупывать джинсы. Тихое «хм-м» слышу за спиной, когда он достаёт небольшой флакончик. Тихонько хихикает.

— Змеиное масло, лубрикант-сперма, — читает он название. — Надо признать, тематика доктора мне нравится.

А потом замирает. Я сдерживаю озорную улыбку, пока он ставит флакон на прилавок и отступает на шаг. Руками сжимает мои ягодицы, раздвигая их.

Я выставляю вперёд руки с растопыренными пальцами, как фокусник.

— Сюрприз!

— Иисусе всемогущий, Роуз, — выдыхает он. Я поворачиваю голову через плечо, чтобы увидеть его лицо. Его взгляд прикован к тому, что у меня в заднице — разноцветная ручка вибрирующего фаллоимитатора «Tutti Frutti» торчит прямо оттуда.

— Я решила добавить немного цирковой атмосферы. Ну, насколько это было возможно, — объясняю я. Фионн судорожно сглатывает, и его взгляд, наконец, возвращается к моему лицу. Зрачки расширены, глаза почти черные. — Ты казался таким заинтересованным в анальном сексе, когда я сказала, что пообещала это Чеду. Поэтому я решила рискнуть и подумала, что тебе тоже понравится. Если я, конечно, не ошиблась…

Фионн с силой прижимает меня к прилавку, его твёрдый член упирается прямо в ручку игрушки.

— Поверь. Это мой ебучий фетиш.

Он ещё раз двигает бёдрами, отступая на шаг, а затем хватает ручку. Моя киска сжимается. Клитор пульсирует, умоляя об облегчении. Тело горит от желания, и я хочу умолять его включить вибрацию, но сдерживаюсь. Хочу, чтобы он сам взял ситуацию в свои руки.

И он берёт.

Он медленно тянет длинную изогнутую ручку, вытаскивая игрушку из моей задницы всего на несколько жалких сантиметров, прежде чем снова резко вогнать её обратно. Вперёд и назад. Вперёд и назад. Свободной рукой он крепко прижимает меня к холодной поверхности прилавка, нежно поглаживая по спине. Я утыкаюсь лбом в сложенные на прилавке руки, отчаянно стараясь не закричать от нарастающего возбуждения. Медленные, мучительные толчки продолжаются, и я чувствую, как мои бедра становятся влажными от предвкушения. Я тихо стону, когда он вталкивает игрушку так глубоко, как только возможно, а затем медленно, невероятно медленно вытаскивает её обратно.

— Стой здесь, — хрипло произносит он. — Не двигайся.

Я поворачиваюсь ровно настолько, чтобы увидеть, как он подходит к раковине и тщательно моет игрушку с мылом под проточной водой, а затем заботливо вытирает её бумажными полотенцами.

— Подержишь это, пока я не кончу тебе в задницу, потом засуну обратно. Открывай рот.

Все, что он говорил, было просто охренительно, пока он не сказал «открывай рот». Я не то чтобы против, но можно сделать все поинтереснее. И тут меня осеняет. Мои глаза скользят чуть дальше по прилавку, и Фионн это замечает. Он усмехается, увидев, на что я смотрю — аппарат для приготовления сахарной ваты.