Жнец. Возрождение

– А если тебе дракон, охраняющий вход, откусит голову? – улыбаясь, поинтересовалась Ёлька.

– А мы ему Ратора скормим, – вмешался Вальтер, тоже поднимаясь. – Пойдем все вместе. Раз уж ввязались в это дело, заканчивать его будем тем же составом.

– Я никуда не собираюсь! – возмущенная Данара скрестила руки на груди, всем своим видом демонстрируя нежелание участвовать в ночной вылазке.

– Правда? А у меня недавно гипотетический магистр интересовался, откуда у него под порогом красная нить с любомелем, – как-бы невзначай бросила Настя.

Данара покраснела и тоже поднялась с места:

– Это называется шантаж! – прошипела девушка.

– Это называется цивилизованная дипломатия, – усмехнулась в ответ ягиня.

– Я не пойду! – Ратор остался сидеть на месте.

Вся компания уставилась на него, отчего тот насупился и еще сильнее заупрямился.

– Ратор, ты что, дракона испугался? – с невинным видом поинтересовался Кевар.

Ратор не ответил.

– Да брось. Там нет никаких драконов, – продолжил Кевар. – А если бы и был, он предпочел бы тебе смерть от голода!

– Что ты сказал, малявка? – как ужаленный подскочил Ратор. – А ну иди сюда!

Но Кевар уже выскочил за дверь и помчался к потайной лестнице. Ратор вылетел следом, чуть не выбив дверь. Остальные поспешили за ними, не желая терять драгоценные ночные часы.

Медногор не помнил такого большого количества ночных брожений в начале учебного года, как за последнюю неделю. Обычно, ученики смелели к концу года, когда в окна стучалась весна, а от запаха цветущих деревьев отключалась способность мыслить рационально.

Но эта осень выдалась для мира весьма необычной. И Медногор молча провожал взглядом темнеющих окон нарушителей, выжидая, к чему же все это приведет. Он чувствовал, как в подвалах гудят станки. Он слышал, как стонет и бьется об пол где-то далеко веретено. Он понимал, что надвигается что-то неотвратимое. В сквозняках, блуждающих по ночным коридорам, все чаще чувствовалось дыхание голодной бездны. В скрипе несмазанных дверей все чаще слышался сиплый смех надвигающегося Хаоса. И где-то тут, в его стенах, крылась надежда на спасение. Возможно, именно в этих школьниках, которые так стремительно спускались сейчас в подземелья.

Медногор вздохнул, отчего легкий шорох пролетел по спящим коридорам, и прикрыл глаза. Если им суждено изменить Судьбу, Медногор не станет им мешать.

Компания школьников уверенно пробиралась к подземельям, а где-то в коридорах Медногора ночной дежурный по прозвищу Невидимка внезапно вспомнил, что забыл проверить записи в журнале дежурств и заперся в своем кабинете с кипой документов.

Путь до архива оказался не таким уж сложным. Кроме паутины и, кажется, векового слоя пыли, в коридорах, ведущих к пещерам, не нашлось ничего. Ни драконов, ни ловушек. Саня даже подрасстроился от такого поворота.

– Я уже представлял, как будет хрустеть шея Ратора на зубах голодного дракона, – поделился он мыслями с Кеваром, вызвав приступ смеха у Ткача.

Проблемы начались у входа в первую пещеру. Ни хрустальных колонн, ни волшебных арок со зловещими предупреждениями не было, отчего Саня скис еще сильнее. Обычная деревянная дверь с покосившейся табличкой «Ткач + 1» преградила честной компании путь

– Это что значит? – Саня чуть ли не носом ткнулся в табличку.

– Это значит, что надо менять план, – пояснил Вальтер. – Пройти дальше может только Ткач. А при большом желании взять с собой может только одного человека.

– Это разрешение было сделано для клана Геро, – Кевар снова блеснул своими историческими знаниями. – Семьсот лет назад в недрах Дальневосточного архива один Ткач убил другого и попытался захватить власть над веретеном. С тех пор в архив с собой можно провести телохранителя.

– Ну значит решено, идем мы с Данарой, – изрек Ратор.

– Не думаю, что Кевар решит напасть на меня из-за знаний, срок годности которых вышел пару тысяч лет назад, – Ёлька улыбнулась и продолжила. – Я думаю, что с нами пойдет Вальтер и Настя.

– Это еще почему? – возмутился Саня.

– Вальтер сможет записать все увиденное. А Настя показать вам после возвращения.

Ёлька, как всегда, была убедительна и рассудительна. Поэтому даже возмущенному Сане пришлось признать ее правоту.

– Тем более, если на нас кто-то решит напасть снаружи, лучше выставить охрану. – Ёлька попыталась придать их миссии важность.

– Да кому мы тут нужны? Ты видела, сколько здесь пыли? Сюда лет двести точно никто не заходил, – отмахнулся Ратор, усаживаясь на ближайший валун.

– А вдруг дракон придет? – подмигнул оборотню Кевар и, схватив Настю за руку, поспешил скрыться за дверью.

Ёлька и Вальтер шагнули следом, оставив Саню наедине со вспыльчивыми Геро.

Анфилада подземных пещер встретила ночных путешественников сырым дыханием и срывающимися с потолка прямо за шиворот крупными каплями. Кевар и Настя то и дело ойкали, когда особо ледняные капли скатывались с темечка за воротник. Ёлька и Вальтер шли молча, сосредоточенно прислушиваясь к окружающему миру.

– Интересно, когда нам повстречаются ловушки, – прошептала Ёлька, боясь разрушить громким голосом царившую умиротворенную тишину.

– Думаю, не в этот раз, – загадочно отозвался Вальтер и ускорил шаг, спеша к следующей двери.

– Смотри, – летописец указал на заметно потертый слой пыли около двери. – Её не так давно открывали. Видишь, у основания заметно.

Ёлька присмотрелась. И правда, след о просевшей от времени и влажности деревянной двери темным пятном выделялся на фоне покрытого пылью пола.

– Здесь кто-то был до нас, – согласилась Ёлька.

– Главное, чтобы этот кто-то благополучно ушел, не стащив часть полотна с собой, – суровым тоном заявила Настя. – Меня эта история начинает порядком раздражать. И я хочу разобраться со всем как можно скорее.

– Не переживай, – подошедший Кевар постарался успокоить Настю, от напряжения которой воздух в округе начинал потрескивать. – Полотно нельзя срезать, или вырезать из него кусок. Это сразу же отразится на мироздании. Это летописи Вальтера можно сжечь и ничего не произойдет, так как они списаны с полотна. А полотно едино и неразрывно.