Жнец

“Будто услышал мои размышления о проблемах, из-за которых мама возвращалась в реальный мир”, — подумала я, уставившись на него.

— Натан, чтобы стать отцом, надо просто дать согласие на использование твоей ДНК. Ты серьёзно считаешь, что за это мужчины должны получать такой же бонус, как матери, которые год проводят в реальном мире, пока вынашивают ребёнка?

Натан нервно отступил.

— Возражение принимается, — признал он. — Я только имел в виду, что вы быстро можете заработать много кредитов. Особенно если доктор решит, что можно безопасно родить двойню. Ты годишься для двойни, Джекс?

— Моя медицинская история — не твоё дело, Натан, — холодно парировала я.

Вообще-то я годилась для двойни. У мамы были кое-какие проблемы со здоровьем, поэтому доктора разрешили ей беременности только одним ребёнком. Я ожидала, что со мной будет так же, поэтому приятно удивилась полученной в шестнадцать лет оценке здоровья. Все тесты были идеальными, и врачи с удовольствием разрешили мне двойню.

Я понимала, что несправедлива с Натаном. Он не знал, как моя мама ненавидела время, проведённое в реальном мире, или как это повлияло на наши с ней отношения.

— Думаю, когда-нибудь я захочу родить, — добавила я уже теплее, — но не из-за бонуса. Мой папа был хорошим отцом, каждую неделю звонил мне из Игры. Хотела бы и я стать хорошим родителем для своего ребёнка.

Пока я всё это говорила, мне в голову пришла новая мысль. Нечестно теперь заводить детей, ведь мать с отказом от Игры погубит их будущее. Меня накрыло волной эмоций, странно похожих на те, что овладели мной, когда я услышала о смерти папы.

К счастью Ястреб больше ни о чём не спросил, просто развернулся и пошёл к ближайшему контейнеру заморозки. Он протянул золотую руку, словно желая стереть пыль с окошка, но внезапно нахмурился и отступил.

— В этом месте есть что-то очень тревожное, — сказал он. — Жизнь в Игре всегда казалась мне совершенно настоящей. Сейчас я нахожусь в своём замке, надев виртуальный визор, который передаёт изображение из глаз дроида. Микрофон транслирует мой голос, а сенсорная сеть заставляет дроида повторять мои движения.

Удивительно, но меня поразило упоминание замка. Дизайн домов обычных игроков варьировался в зависимости от конкретного мира, в котором они жили, но для Игроков-основателей работали другие правила. Бриллиантовые браслеты, свой мир Небеса, куда не было доступа другим игрокам, и парящие в пространстве замки, а не обычные дома, стоящие на земле.

Тем временем Ястреб продолжал.

— Я вижу камеры с замороженными телами игроков и думаю о том, что где-то лежит и моё собственное тело. Я могу подвести туда дроида и посмотреть сам на себя. Кто же тогда будет настоящим? Виртуальный Ястреб из Игры, дроид, которого я контролирую, или замороженное тело, оставленное позади четыреста лет назад?

Ответа он не ждал, лишь встряхнул головой.

— Давайте оставим телохранилище и посмотрим, как вы живёте. Отведёте меня в свои комнаты?

Мы с Натаном обменялись паническими взглядами. Идея показать наши комнаты Ястребу была совершенно дикой, но мы не могли отказать легендарному Игроку-основателю.

— Если вы не против, — добавил Ястреб.

— Ладно. — Голос Натана звучал необычно. — Но только если мы до окончания смены уйдём с работы, будут неприятности.

— Я договорюсь с вашими супервайзерами, — ответил Ястреб. — Минутку.

Он огляделся по сторонам, словно искал что-то невидимое нам. Последовала длинная пауза, и затем Ястреб кивнул.

— Всё в порядке. Идём.

Ястреб направился к ближайшей транспортной остановке, двигаясь с обычной скоростью неутомимого контролируемого дроида. Мы с Натаном с отчаянием посмотрели друг на друга, сели на багги и поехали за ним.

На остановке ждала четырёхместная капсула. Я не хотела даже думать, прибыл ли на ней Ястреб или вызвал, пока договаривался с супервайзерами. Мои мысли занимало, в каком виде я оставила комнату, а именно гору одежды на незастеленной постели. Я отчаянно пыталась припомнить, спрятала ли под кучей бельё или оставила валяться сверху. Кажется, оставила.

У огромного черного куба вендингового аппарата на остановке Ястреб замер и стал медленно прокручивать экран, изучая ассортимент и цены.

— Бутерброды. Мыло. Носки. Конфеты. Эта штука правда продаёт всё, что написано?

— Ага, — ответил Натан, — а ещё комбинезоны и телефоны. Можно заказать что-то дополнительно, но это доставят прямо в комнату.

— Вы всё покупаете из таких аппаратов?

— Почти всё, кроме еды, — сказала я. — Лучше съем носки, чем бутерброд из вендинга.

Наконец Ястребу надоело развлекаться вендингом, и мы сели в капсулу.

— Куда сначала? — спросил основатель.

Я хотела побыстрее отстреляться.

— Давайте ко мне. Я живу в одном из самых близких блоков.

Набрала цифры на панели управления, и мы поехали.

— Если в блоке будет много людей, лучше я снова стану птицей, — предложил Ястреб. — Не хочу привлекать толпы зевак.

Я взглянула на часы капсулы.

— Сомневаюсь, что встретим хоть одну живую душу. Дети с моей смены на работе, а с другой спят.

— А как же кадеты и те, кто сегодня не работает? — спросил Ястреб.

— Кадеты живут в специальных блоках класса А, а дети работают каждый день, если только не болеют.

На несколько минут повисла абсолютная тишина. Когда капсула остановилась, я повела всех в свою комнату по платформе через сломанную двойную дверь, что уже недели три не закрывалась, и по череде коридоров. Введя на замке комбинацию, я метнулась к груде одежды на кровати. Конечно же, бельё валялось сверху, но я за секунду запихнула его в самый низ.