Жнивьё небосвода

– W.Majakowski (1893-1930)

Шлея шершавых вихрей тёмных и холод звуков неуёмных стояли дико на дворе в январской сумрачной поре, – но Солнце осияло ВДРУГ! , – и нет ни холода, ни мук, а синий снег и яркость дня, и снежный городок огня в громаде хрупкости фигур из сказок дураков и дур детей округи веселят, – повсюду рёв, и крик, и гвалт. Деревьев тени колосятся, и стёкла рыжие домов на солнце в бликах суетятся, нам предрекая свежесть снов, где хмуро грудится тоска, в объятьях тиская века. 47 Хрустел мороз, дышал устало Аннотация: "der Gefallnen, beruemterer sicher! "-

– W.Majakowski (1893-1930)

Хрустел мороз, дышал устало на синей паперти дорог, и жесть трескучая как жало впивалась в кисти рук и ног. На небосклоне хмурость утра лицетворялась желтизной, зима, зима старухой – дурой шагала по Земле с клюкой, в дворах позёмкой суетилась и охрой окон зазвездилась. На сердце в холоде покоя жила оазисом жара, и в мёртвой ткани сухостоя Душа для жизни зацвела. 48 В дряблой проседи столетий Аннотация: "Wisst ihr denn, ihr Geistverlassnen, Vielen… "-

– W.Majakowski (1893-1930)

В дряблой проседи столетий мысли, умыслы во лжи чёрным мраком людей метят, – правдой слух не дорожит, – он грохочет по тусовкам, извлекая бредни ловко, и в страданиях людских изливается из "Окон" как отрава мерзким соком, а в намереньях благих (как Нагиев ещё жив!) в нас грохочет Сатана, – вся Россия им полна. 49

Мы приходим в ресничные яркие годы

Аннотация: "Euch Schuerzenjaegern, Fresssaecken, Saufsuechtigen… "– W.Majakowski (1893-1930) Мы приходим в ресничные яркие годы. Как в осенние годы нам с миром уйти? В мире детской тоски мы не ведаем брода, Но в седой глубине Дух с душой отлети. Слышишь снова кукует кукушка, – время глупой ещё куковать… Ты, красавица, стала седою старушкой, но об этом сегодня не стоит рыдать. Ты умылась весенней росой апельсинной, отцвела незабудкой в осеннем саду, Твоя радость души стала мигом – картиной, ну а я за тобою влюблённым иду… 50 Где – то там, далеко за морями седыми Аннотация: "schlaf ich? Bin ich geistergestoert? "-

– W.Majakowski (1893-1930)

Где – то там, далеко за морями седыми, где в отливах ещё серебрится тоска, голосами холодными и молодыми ветры грудятся свысока, ударяясь о скалы и молы от бессилия в злобе голой. Слышны всюду призывные звуки снов души, растревоженной в муках. Где начало, конец бытия? Там душа отлетает, но чья? В трансцендентной истоме сомнений лица лик озаряется счастьем. В жизни, прожитой в судьбах движений, – Тут мы живы хотя бы от части. 51 Хотя от всех болезней Аннотация: "Was soll das? Unerhoert! "-

– W.Majakowski (1893-1930)

Хотя от всех болезней нас лечит только смерть, – лекарства нам полезней в них чудо, – круговерть прыжков с плывущих льдин, здоровье здесь есть случай – господин. Спортсмены от инфаркта бегут толпой и врозь, – не одолеть им факта, – на них болячек гроздь. Но в жизни радость блещет до самых до седин, и Света Дух трепещет из образов – картин. 52 Нет времени, – есть цепь причин и следствий Аннотация: "Ich lange nach hinten – und glatt bin ich platt! "-

– W.Majakowski (1893-1930)

Нет времени, – есть цепь причин и следствий, и в той цепочке цвесть событиям последствий, где Солнце и Луна нам дарят жизнь мгновений и смыслом их полна вся суть исчезновений. У смерти нет пути, но не распад и тленье, их естеству пройти, – в них существо движенья как цель преображений, – прилив, отлив, – цикл появленья и в фазах лунной тризны уже другой круговорот и жизни новой разворот. 53 В февральской кутерьме из снежной суеты Аннотация: "Und wieder legt die Flut sich sichtbar,friedfertig "-

– W.Majakowski (1893-1930)

В февральской кутерьме из снежной суеты металла жалят нас болты, орет, орет кипящий ключ, вдыхая брызги синих туч из подземелья у Земли, – стволы металла в небо шли, а кипяток хлестал на лёд в природы злой водоворот. В Долине гейзеров хрустя, себя надеждой мелкой льстя Дух Человека под уздцы ковал природы образцы, одолевая спесь ума, желая Мир испить до дна. 54 Голгофа холода Зимы Аннотация: "Jemand schrie, worauf ein Hauf sich sammelte "-

– W.Majakowski (1893-1930)

Голгофа холода Зимы стояла над равниной и в серебристой хмари тьмы кипела паутиной в глазастой желти фонарей, небесной проседи огней. В оковах снов душа устала, а этой жизни ей всё мало и, прозревая новый мир, она вошла в Миг Черных Дыр, – туда, где правит Сатана. Но Сущность Светом в нас полна, одолевая тьму теней сквозь темноту наш мир светлей.

РЕФЛЕКСИЯ КУЛЬТУРЫ НА ЯТЬ Рефлексия как индивидуальная мыследеятельность уже в своем определении содержит две основополагающие категории: "мысль" и "деятельность", но не как таковую, а деятельность мысли, соединяемой не в целом обществе, а в индивидуальности, лике, личности. Индивидуализм реф-лексии индивидума самочевиден, независимо от того в какой форме он проявляется. У М. Ю. Лермонтова: По небу полуночи ангел летел И тихую песню он пел… Он душу младую в объятиях нес Для мира печали и слез. И звук его песни в душе молодой Остался без слов, но живой… А у старца Оптиной пустыни Льва (Леонида), творящего исцеления, "не боясь вреда для себя", – по выражению ужаснувшегося афонского монаха, ответ ещё более откровенен: "Я сие творил не своей властью, но это сделалось по вере приходящих, и действовала благодать Святого Духа, данная мне при рукоположении, а сам я человек грешный". Соотношение между формами состояния души и проявления её в результатах деятельности есть та форма антиномии, которая, с одной стороны, является тождеством в проявлении самоличности, а с другой, такая антиномия снимается только цельностью самой личности. “Называя первый источник (опыта) ощущением, – заявляет Локк, – я зову второй “рефлексией”, потому, что он доставляет только такие идеи, которые приобретаются душою при помощи рефлексии о своих собственных внут-ренних деятельностях ”.Равновесие в системе "идея (образ) – опыт " как форме антиномии снимается рефлексией, одушевляющей окружающую природу, как опыт, и овеществляющую саму личность, индивидуальность в природе вещей, что и составляет сущность феномена, но уже не человека, а ноофсферы в целом, где развертывается действие человеческого общества, как культуры. Однако эту позицию автор изложил в своей работе "Феномен Ноосферы (метахимия псиэргетики) ", но именно рефлексия в учении, обучении, творчестве заставляет автора применительно к данной работе разъяснить роль рефлексии в схватывании, как сказал бы Овсянико –Куликовский, а вовсе не Солженицын, "скрепов" рефлексии в художественном проявлении души, где есть уже мелодия без слов, но где рождается алгоритм пульса сердца, который воспринмает музыкальную мелодию не только форме отдельных "квантов звука"– целых, половинок, четвертушек, осьмушек, но гармонии в целом в сопереживании музыки сердцем и пульсом крови, тем самым ритмом крови, кторый позволил миниатюристу Сидрястому, сидучи на унитазе по утру, "вдруг" понять, что золотую розу в волос он может вставить только между ударами пульса, – в противном случае "золотая роза размажется". И эта "унитазная рефлексия" ничем не отличатеся от рефлексий открытий великих англичан, сидевших рядком на одной скамье и даже ревновавших друг друга в науке: Ньютона, Гука и Левенгука, последний из которых перекочевал на эту скамью из привратников академического зала. И Дарвин, и Планк, и Эйнштейн в своих открытиях реализовывали "планы разновекторности рефлексии ", как об этом справедливо замечают в кн.: Проблемы рефлексии. Новосибирск: “Наука”, 1987. с.176-228 – Г.А.Антипов, О.А.Донских, останавливаясь на истории рефлексии культуры. Вот почему "мелодия звука без слов", данная изначально ноосфере, как рефлексия и есть ничто иное как Стяжание Духа в ментальности человеческой индивидуальности, реализующей себя, в том числе, и художественном творчестве на примере синтеза рефлексии прозы "Хромое время Империи" и поэзии "Жнивьё небосвода". "Рефлексивная литература" достигает свыше 700 000 скачиваний: http://world.lib.ru/editors/k/kutolins/stat.shtml Публикации МАН ЦНЗ по литературным работам на сайте Эквадора: http://kutol.narod.ru/KUTGOLD/kutsa.htm