Жрец Хаоса. Книга III

«Значит, я всё-таки не ошиблась. Меня ищут… и меня нашли».

Ещё через пару минут с потолка по паутине перед ней спустился ещё один паук и побежал в другую сторону, отличную от той, куда шла Юмэ. Стоило девушке снова повернуть по собственному маршруту, как паучок вернулся и сердито забегал перед ней, указывая, что ей нужно двигаться в другую сторону. Более красноречивого приглашения не требовалось, поэтому она пошла следом.

Пару раз приходилось прятаться от служащих дирижабля и от матросов. Однако же она спускалась всё глубже, пока не оказалась на грузовой палубе. Там её перехватил один из матросов, грубо поинтересовавшись:

— Что забыла госпожа в техническом отсеке?

Девушке пришлось изобразить форменную женскую истерику:

— Мои средства красоты оказались упакованы вместо того, чтобы быть отнесены в мою личную каюту! А потому я явилась, чтобы лично забрать кое-что из своих вещей!

Пришлось бравировать связями, но наибольшее впечатление на матроса произвёл её титул мико. Стоило ему узнать, что перед ним жрица божественных сущностей, он всё-таки поумерил пыл и разрешил девушке спуститься. Однако же сам отправился следом, приглядывая за ней, чтобы она не сунулась куда-либо ещё дальше и не поранилась, как он объяснил жрице. За это его боги по голове не погладят.

Юмэ шла шаг за шагом, надеясь, что Юрий придумает, каким образом отвалить её конвоира. Всё-таки один на один он должен был справиться.

И она оказалась права. Они не прошли и трети расстояния, прогуливаясь между высокими столбцами деревянных ящиков, когда Юмэ услышала шелест тихо опадающего тела. Обернувшись, она заметила, как Угаров прикладывает палец к губам, требуя молчать, а сам утаскивает вырубленного матроса куда-то в тёмный угол. Следом княжич накинул на девушку иллюзию тёмных одежд, чтобы она не светилась белым пятном посреди полутёмного трюма.

Юрий не особо вежливо подпихнул её в тот же угол, где сейчас «отдыхал» один из матросов.

— Ну что, страна-агрессор, сделка изменилась, — хмыкнул он. — Ты учишь меня невидимости, а я освобождаю тебя от этой дряни, — указал он на кандалы.

— Да если ты освободишь меня от этой дряни, я тебя не только невидимости научу! Я тебе ещё и облики менять научу! — выпалила Юмэ, заманивая княжича обещаниями. Хотя сама прекрасно понимала, что магия браслетов Юрию неподвластна.

— Смотри, никто тебя за язык не тянул. Клянись силой и кровью, — без единой улыбки уцепился русич за её слова. Отступать было поздно. — А кроме сей прекрасной клятвы, ты также дашь мне ещё и личную клятву о неразглашении и о ненападении на меня и мой род. На иных условиях отправишься домой, в свою Великую Японскую империю.

— А ты не дохрена ли хочешь?! — возмутилась Юмэ, хотя в принципе понимала, что его условия хоть и жёстки, но не особо противоречат её нуждам. К тому же клятву можно дать так, что она вступит в действие лишь после освобождения от наручников.

— Нет, думаю, что в самый раз. Свобода того стоит.

— А ведь я могу сейчас поднять тревогу, — оскалилась Юмэ. Соглашаться с первого раза без возражений ей не позволяло женское и жреческое достоинство. — На высоте выше километра ты ничего не сможешь сделать. А после тебя убьют или будут пытать… Или, что хуже, выторгуют что-нибудь за тебя у твоей же империи и у твоей же бабки. Не боишься этого?

Княжич смотрел на неё дерзким взглядом.

— Ни капли. Даже здесь и сейчас никто мне не сможет ничего сделать, если не хочет рухнуть с этой самой высоты. Ты считаешь, что сила моя однобока и не сможет ничего противопоставить, если я не умею менять внешность или становиться невидимым? Ты немного теряешь из виду другие мои способности из триады. А посему… Попробуй поднять, и посмотрим, кто быстрее отсюда эвакуируется: я, ты или всё содержимое этого трюма вместе с дирижаблем?

Но тревогу подняли не они.

* * *

Елизавета Ольгердовна не понимала, зачем её пригласили на военный совет. Она давным-давно получила отставку. Легион её распустили ещё при деде нынешнего наследного принца. Потому реальной силы без своих химер она не представляла. Было бы время, они смогли бы с Юрой восстановить численность боевого соединения, но создать в сжатые сроки даже роту они не смогут. Потому княгиня заняла своё место за массивным дубовым столом с толикой непонимания.

Кабинет императрицы, обычно уютный и наполненный мягким светом артефакторных светильников, сегодня напоминал штаб накануне сражения. Глубокие кресла, обитые тёмно-бордовым бархатом, занимали отчасти знакомые княгине люди: как министр обороны Юрий Андреевич Суслов или архимаг холода Ермолай Никитич Морозов, а ещё здесь были Савельев и патриарх рода Светловых. Вот уж кого она точно не ожидала увидеть. Да что уж там. Если кое-кто из присутствующих ей и во внуки годился, как тот же глава штаба Приамурского военного округа, кажется, Пехтерев… Княгиня не могла быть уверена, но внешне глава штаба был похож на её старого боевого товарища, погибшего ещё лет пятьдесят назад.

Принц явился на военный совет первым, однако же уступил место во главе стола матери. Последним прибыл старик-призыватель Волошин Агой Романович. Этот был древнее самой Елизаветы, и ему уже доводилось с японскими ёкаями дело иметь, видимо, потому и вызвали.

Стол завалили картами, донесениями и артефактами связи, которые теперь молчали. В воздухе стоял густой запах тревоги с кисловатым привкусом страха. Так обычно реагировали небитые перед первой атакой.

Мария Фёдоровна сидела в своём кресле, но её осанка больше не была безупречной — пальцы впились в подлокотники, а в глазах горел холодный гнев.

— Юрий Андреевич, вы мне клятвенно обещали, что войны до совершеннолетия сына не случится! — голос императрицы, обычно столь мягкий, теперь резал, как лезвие. — Куда смотрела разведка? Где ваши агенты?

Министр обороны Суслов стиснул зубы, но ответил чётко:

— Ваше Императорское Величество, японцы действовали неожиданно. Судя по донесениям сахалинцев, схема та же, что и четверть века назад: Юкионна снова заморозила Кунаширский пролив, а Нурарихён с ёкаями пошли на наши форпосты.

Андрей Алексеевич резко перебил:

— Какие силы у них? Численность? Состав? Хоть что-то известно?

Глава штаба Приамурского военного округа Пехтерев мрачно покачал головой:

— Связи нет. Артефакты не работают. Будто магия исчезла… Мы туда дирижабль отправили… Нет дирижабля. Связи с ним тоже нет. Единственное, что успел передать, про замороженный пролив. Его издали видно было даже в темноте.

— Я не знаю такого артефакта, чтобы архипелаг островной от магии отрезать! — громыхнул Морозов, разглядывая карту Курильских островов. — Княгиня?

Ермолай Никитич обратился к ней, ожидая ответа.

— Я тоже не знаю. Скорее, поверю, что один артефакт лётом перебрасывают с одного острова на другой. Но тогда связь хотя бы худо-бедно, но функционировала. Если только пустотными гранатами не забросали.

Про этот инцидент с бомбёжкой тылового госпиталя все предпочитали забыть, но тогда эффект был такой же. Опустошенные резервы, нулевые заряды накопителей, искорёженные источники у магов.

Елизавете Ольгердовне же забыть его не давала смерть внучки и Юра, переживший удар.