Жупочка стреляет на поражение

– Нотеша получит по заслугам! – прорычал отец, но в его голосе мне послышалось сомнение.

Вмешался Барнабас:

– Мы с Триасом объявили, что свадьба состоится первого августа.

– Это же через три недели?! – я, если честно, знатно прифигела. – То есть Нотешу накажут, но всё же выдадут замуж?

– К этому времени Триас решит, как быть с твоей сестрой, – ответил Барнабас. – Но невестой придётся быть тебе, Жупердилья.

– Че... го?

Тут папаша огорошил меня ещё больше:

– Я подготовил документы о признании тебя моей родной дочерью.

Час от часу не легче! Они смерти моей хотят! Или своей!

– Вы обещали молчать! – с неожиданной агрессией выпалил Гедеон, но его осадил Барнабас:

– Жупердилья имеет право знать, что скоро станет наследницей!

«Во! Моя тема!» – Вторая вознеслась на седьмое небо от счастья, несмотря на то что мне всерьёз поплохело.

Гедеон знал и ничего не сказал! Я посмотрела на него, как на предателя, и промолчала. Слов не было. Да, им всем несказанно повезло, что у меня сейчас не нашлось слов, чтобы нажелать им всякого этакого.

Дальше – больше! Меня определённо решили добить.

Папаша выдал:

– Мы бы предпочли, чтобы ты стала женой Родерика, это закрепило бы твой наследный статус. Но, зная тебя, я дам тебе выбор.

Выбора от меня хотят? Ну, сейчас они его получат! Так получат, что шишки на тыквах вскочат!

– Я выбираю вообще не выходить замуж! И если вы ещё раз посмеете решать что-либо за меня, я вам такой государственный переворот устрою, что по миру пойдёте, цокая по мостовой козлиными копытами! Я ясно выразилась?

Не растерялся только Барнабас:

– Ты уже ступила на эту стезю, Жупердилья. Обратного пути нет.

– Проторю, – упрямства мне не занимать.

А затем я встала и на остатках чувства собственного достоинства вышла. Скрылась в спальне, заперла замок и максимально драматично упала на кровать, чтобы прорыдаться.

Да вашу ж мать! Почему вокруг меня творится лютая хрень?!

– Жу? – Гедеон забарабанил в дверь.

– Убирайся, предатель! – крикнула ему.

– Жу, открой! – кое у кого совершенно нет чувства самосохранения.

«Хочу, чтобы у Гедеона вместо ступней выросли козлиные копыта!» – вырвалось само. Или это Вторая пожелала?

– Эй? Жу, ты что творишь?!

– Проваливай, козёл! – для ясности добавила я.

За дверью послышалась возня, перебиваемая стуком копыт, затем всё стихло.

«Надо было его полностью превратить в козла, – внесла предложение Вторая. – Я бы его превратила, да мне потом твои стоны слушать не хочется».

Вдоволь наревевшись, я уснула тревожным сном, в котором Второй стала я, а моя сестрица-императрица торжествующе смотрела на меня сверху вниз, как на холопа.

«Я же говорила, что придёт моё время», – усмехнулась она.

А я... Из последних сил держала плечи прямо, понимая, что меня словно выгнали из собственной жизни.

Надо бы бежать из этого сна, только вот куда?

Глава 55. Дела любовные

Из кошмарного сна меня кто-то выдернул, и это был, к его счастью, не Гедеон, а то бы он схлопотал рога вслед за копытами.

– Жу? Жу, проснись! – меня за плечи бережно тряс Родерик.

Сначала я и его хотела приложить «проклятием сисек» или «вырасти нога из зада», но не стала. Кронпринц всё-таки...

– А? – я огляделась и поняла, что всё, кошмара больше нет и Второй на троне тоже.

– Ты металась по постели и стонала.

– Да, снится тут всякое... Спасибо, что разбудил, – тут я вспомнила сегодняшний скандал и неприветливо спросила: – Зачем пришёл?

– Объясниться. Скажу сразу: я не знал о решении наших отцов.

– Да ну? Ты, кронпринц, – и не знал? – не поверила я.

– Видимо, меня, как и тебя, берегли от волнений, – лицо у него при этом было в доску честное, сожалеющее о несправедливости сущего. Сам Родерик выглядел уставшим и держащимся гордо на остатках силы воли. Он сидел на кровати радом со мной, а к прикроватной тумбочке была прислонена изящная трость.

Трости у меня всегда ассоциировались со старостью и немощностью. Бр-р-р... И так жаль стало кронпринца! Ещё жальче, чем себя! Он за последние три месяца постарел на двадцать лет. И я ещё на него бочку качу...

– Жу, я был бы счастлив, если бы ты согласилась стать моей женой, но ни за что не стану принуждать тебя. И никому не позволю этого делать, даже брату.

– Мне жаль, но... – я не успела завершить мысль, потому что:

«Э! Э-э-э! Ты что творишь, кошёлка?! А ну не смей моему мужику отказывать!» – взорвалась Вторая, да подняла такой бунт, что меня буквально выщелкнуло из сознания во тьму.

Вторая, твою мать!!!

***

Я пришла в себя во время жаркого многообещающего поцелуя... С Родериком!

В панике я оттолкнула его и сама отлетела на противоположный край кровати.

– О боже, что я творю... Что же... – бормотала я себе под нос, ощущая себя распоследней изменщицей.

– Жу, я понимаю, что тебя раздирают противоречия, и это нормально, – попытался успокоить меня Рик.

– О, ещё какие! – согласилась я.

– Часть тебя хочет быть со мной.

– Ты даже не представляешь, насколько прав, – я отвернулась, чтобы не смотреть на раскрасневшиеся от страстного поцелуя губя Рика. – Меня в прямом смысле разрывает на части.

– Хочешь, я сам поговорю с братом? – он не придрался к словам, не подозревая, что во мне живёт такое явление как Вторая.

– Нет!!! – звуковые волны моего визга срикошетили от стен и ударили мне же по ушам. Рик тоже поморщился. – Сама разберусь!

– Жу, ты же понимаешь, что тебе придётся выбрать?

Выбор, выбор... Почему меня всё время заставляют делать какой-то выбор?!

Надо объясниться с обоими принцами, сказать, что Вторая доросла до полноценной личности внутри меня и влюбилась в Рика. И что я к её поведению не имею ни малейшего отношения! Я Рика не люблю! Только если по-дружески. Зато Вторая решительно настроена занять трон Роисса.