Журнал Наш Современник 2007 #7

–  Какой он бандит!
– наконец вырвалось у Антоши.
– Он макарон. Против тебя.

–  Он макарон, да вот дружки у него… из ментовки… страшные мужики. Это походило на правду. Почувствовав, что Антоша поверил, Сашка повеселел, потрепал его по голове. Кепка слетела в пыль.

–  Что ты как азербайджанец? Что ты надел? Давай я тебе вот эту отдам, - и напялил на Антошку свой кепарь с прозрачным козырьком.
– Я и мотоцикл могу подарить. Хочешь? Прямо сейчас! Ты садишься на моего коня, я - на твоего.

Антоша испугался. Такие невероятные подарки вдруг - ни к чему. Что-то тут есть страшное. Он требует что-нибудь не говорить или что-нибудь сказать. Ой, неладно что-то, неладно в отношениях Сашки с Наткой…

–  Анекдот хочешь?
– засиял спутанными зубами Сашка.
– Сидят два еврея в камере. Один другому: слышь, зачем тут решетки. Кто сюда полезет?

–  Привет Натке передать?
– угрюмо спросил Антоша. Сашка вдруг переменился в лице.

–  Нет, я позвоню сам.
– И вновь, вылупив зубы, скороговоркой.
– Не хотел говорить, не хотел, да тебе скажу… Она в сам деле дружит с Оскаром, сыном Куфтика, в кино ходили, люди видели.

–  Этого не может быть!
– затрепетал Антоша.

–  Что ты понимаешь!
– Сашка зло сплюнул.
– Всё может быть. Может, решила мне подыграть… да увлеклась.
– И что-то еще он говорил, быстро-быстро.

На языке крутилось: а чего ж ты с девчонкой сейчас целовался?! Но, может быть, это как раз игра? По телику показывают: целуются все подряд с кем ни попадя, да еще секундомером время засекают. Мама права: распустились люди.

8

Антоша приехал домой омраченный, в тоске.

–  Что с тобой?
– спросила мать.
– Ты хромаешь! Ой, у тебя коленка черная! Подрался?!

–  Да ерунда, упал!.. А где Натка?

–  Быстро в ванную, промыть и йодом!.. Она пошла звонить Саше. Натка вернулась, улыбается. Она сегодня очень красивая, только губы

лишнего бордовой краской намазала. И скулы - розовой пудрой.

–  Наташа, с тобой можно поговорить?

–  Говори, - засмеялась Натка. Они сидели в детской комнате. Сестра вытянула из угла любимого тряпичного жёлтого льва за лапу и положила на колени.
– Ну! Чего молчишь? Скажи "мяу".

–  Брось со мной, как с маленьким. Я всё знаю. Ты сама-то знаешь, что всё это игра… поп… и прочее?

–  Конечно.
– Она вскинула глаза и снисходительно улыбнулась братишке.
– Всё хорошо. Всё о'кей.

–  О'кей?

–  О'кей.

–  А тебе известно, что кей - это ключ? И что за дверью может ничего не оказаться, как в какой-то, не помню, сказке. Дверь нарисована.

–  Нет.
– Натка вскочила, швырнула в угол льва и, схватив братишку за уши, поцеловала в губы.
– Нет!

Антоша смятенно сник.

–  А что дальше будет?

–  И дальше будет всё хорошо.
– Она широко улыбнулась. И пошла помогать матери готовить ужин.

Как же так?! И ночью не плакала - Антоша подолгу притворялся спящим, следил, слушал. Не плакала.

Только через пару дней он увидел: сестра стоит на чужой улице, в стеклянной будке телефона-автомата, прижала чёрную трубку к уху… и всё лицо у неё блестит, мокрое от слёз.

Вот она медленно повесила трубку, обтёрла платочком щёки и вышла к прохожим, улыбаясь всему миру.

Всё хорошо. Жизнь прекрасна.

ВИКТОР СЕНИН ДВА РАССКАЗА

ГУСИ-ЛЕБЕДИ ЛЕТЕЛИ

Молодым хлопцем Павло Лаптей в ночь на Рождество отправился в село Ковяги, что в двенадцати километрах от наших Полог. Ушел в такой мороз, что ресницы слипались. Какая нужда толкнула? Задумал принести своей ненаглядной Галинке живые цветы. Узнал, что у старых знакомых в Ко-вягах зацвела китайская роза, и поспешил, невзирая на уговоры матери.

Переполошил своим появлением семью в Ковягах, но своего добился. Заночевать добрые люди упрашивали: мол, темень на улице, снег в поле по колено, рассвета дождался бы. Утром, может, попутная машина подвернется или кто на санях поедет. Куда там! Посмеялся и поспешил в дорогу. Шел по белому безмолвию, которое заливала своим сиянием полная луна, окруженная светлым кольцом, согревал на своей груди цветы и пел во весь голос:

Розпрягайте, хлопщ, кот Та лягайте спочивать. А я пщу в сад зелений, В сад криниченьку копать…

СЕНИН Виктор Тихонович родился в 1939 году в г. Марганец Днепропетровской области Украинской ССР. Окончил Ленинградское высшее военно-морское училище подводного плавания, служил на Балтийском флоте. В 1967 году окончил Ленинградский государственный университет, работал собкором газет «Советская Россия» и «Правда», заместителем главного редактора «Ленинградской правды», а затем, в годы «перестройки», первым заместителем председателя Ленинградского комитета по телевидению и радиовещанию. С1994 года - директор Санкт-Петербургского филиала Межгосударственной телерадиокомпании «Мир», с 2002 года - председатель МТРК «Мир». Автор книг прозы «Полынное счастье» и «Сын Фараона», а также многих публицистических книг. Награждён орденом «Знак Почёта», орденом «Содружества» (высшая награда Межпарламентской Ассамблеи СНГ) и другими наградами. Живет в Москве

В селе о парне худого слова не услышишь. Землю пашет по весне, пшеницу в страду убирает - усталости не знает, песни казацкие распевает. Да с такой удалью поет, что и другие подбоченятся.

Особенно неутомим Павло в пору жатвы, когда пшеница на ланах налитой колос к земле клонит, когда дорог каждый погожий день. Машины от комбайна Лаптея зерно на ток возить не успевают, шоферы к ночи с ног валятся.

–  Пожалей ты нас, чертяка, - просят Лаптея, - в глазах дорога, дорога…

–  Эх вы, тюхти!
– насмехается Павло, сидя за штурвалом комбайна.
– К женкам потянуло! Так и скажите! Отдыхать будем, когда дожинки справим! Последний сноп обмолотим - и гуляй душа!

Землю, кажется, обнял бы Павло и баюкал, как баюкают дитя малое. Уходить из кабины комбайна не хочет, жалеет, что день так быстро истаял, перепела раскричались: падь-падем, падь-падем… Жди теперь восхода солнца, жди, когда роса спадет.

Не нахвалят парня женщины: и трудяга, и статью не обижен - ростом вышел, косая сажень в плечах. Такой обнимет да к сердцу прижмет - мать родную забудешь. И поглядывают девчата жарко, стыд теряют, пытаясь Павла очаровать и сделать из него заботливого хозяина дома, главу большого семейства.