Журнал Наш Современник 2008 #8

–  Сюда, нам надо сюда! Могила Конфуция! Срочно! Отвезите нас на могилу!

Полицейский кашлянул, осторожно взял программу в руки и стал читать её, начиная с первого пункта.

–  Отвезите нас вот сюда!
– указал на нужный пункт Сергей. Полицейский втянул голову в плечи, как черепаха. Его товарищи дружно нажали на кнопки, блокируя двери автомобиля.

–  Такси!
– закричал я.
– Настоящее!

Толкая друг друга, мы бросились к машине. одитель так же обстоятельно, как и полицейский, изучил программу, важно кивнул и нажал на газ. есь его вид говорил, что он не только знает, куда надо ехать, но и с какой скоростью.

Мы ехали минут пятнадцать, и всё это время я размышлял, сколько времени путешествие до могилы Конфуция заняло бы на рикше. Разброс цифр был колоссальный.

–  Как ты думаешь… - повернулся я к Сергею.

–  Автобусы!
– заорал он, не слушая меня.
– Наши!

Это действительно были наши автобусы. Стоящие в ряд, как на параде, они вызвали во мне чувство умиления. сё-таки Китай был не совсем пропащей страной. Если автобусы, предназначенные для иностранной делегации, должны стоять на такой-то площади в указанное время, они будут там стоять, невзирая на потоп, землетрясение и прочие мелкие неприятности.

Мы расплатились по счётчику и медленно выбрались из такси. Теперь можно было никуда не торопиться. Я даже купил себе бутылку минеральной воды.

Молодая продавщица, сверкая раскосыми глазёнками, попыталась всучить мне чипсы, орешки, мороженое и ещё какую-то дребедень. При этом она не только несколько раз дёрнула меня за пиджак, но и дотронулась до руки. Судя по ужимкам, прерывистому дыханию и нервному смеху, останавливаться она не собиралась.

–  Пойдём в автобус, - предложил я Сергею.

–  он уже наши на карах подъехали, - сказал он, и особого энтузиазма в его голосе я не услышал.
– Наверное, надо доложиться.

Но докладывать о своём возвращении нам не пришлось. По очереди к нам подходили ответственные товарищи и сообщали, что, во-первых, изменение графика передвижения кортежа недопустимо ни при каких обстоятельствах, во-вторых, лицо, отставшее от кортежа, будет само добираться до консульства, до которого отсюда, как до неба, и в-третьих, билеты на самолёт это лицо будет приобретать за собственный счёт.

–  Это же Шаньдунь!
– с чувством сказал один из начальников.

–  Что сие означает в переводе с китайского?
– осведомился я.

–  ысокая гора.

–  ысокая дыра?
– не расслышала Оксана, журналистка, которая никуда не опоздала, но тем не менее близко к сердцу приняла нашу оплошность.

–  Именно дыра, - сказал я ей.
– Ни консульства, ни английского языка, ни белых людей. Даже могилки не останется.

–  Почему?..
– прошептала Оксана.

–  Съедят с потрохами.

Мы погрузились в автобусы и поехали в Цзинан, столицу провинции Шаньдунь.

На убранных полях горели костры из кукурузной ботвы. Жемчужно отсвечивала вода многочисленных прудов, в которых, как я знал, нагуливали жир королевские карпы, китайцы их называли "генералами". На изъеденных временем горах почти не было никакой растительности. С низкого неба сеялся мелкий дождь.

Это был срединный Китай, тот самый, который дал миру неповторимого Конфуция. А также ни на что не похожие письменность, картины, музыку…

…- Ну и как тебе утка?
– спросил Сергей, с сожалением глядя на свою пустую тарелку.

–  еликолепна, - сказал я.
– озьми кусочек.

У меня на тарелке ещё немного оставалось, и я в свой день рождения решил быть щедрым до конца.

Сергей немного поотнекивался, но всё же взял кусочек.

ресторане мы оставались одни. Бренди был допит, утка съедена, можно было расплачиваться и отправляться в гостиницу. Уставшие официантки сидели за соседними столиками и неотрывно смотрели на нас. Не было лишь бармена за стойкой. ероятно, его сразил тот самый напёрсток бренди, который он опрокинул перед нашей трапезой.

–  Счёт, - щёлкнул пальцами Сергей.

Это слово было понятно даже китайцам. Мы расплатились, поднялись со своих насиженных мест. Официантки поднялись тоже. Судя по их физиономиям, они сильно сожалели, что так и не смогли потрогать нас руками. Ничего, может быть, повезёт в другой раз.

Мы вышли из ресторана.

–  У них когда-нибудь звёзды бывают?
– спросил я.

–  А как же!
– удивился Сергей.
– Они ведь придумали навигацию по звёздам.

–  Ну да, - кивнул я, - вместе с порохом и бумагой. Но всюду, где мы были, висел смог.

–  К Олимпиаде разгонят, - пообещал Сергей.

Пешеходная улица в полночь по-прежнему кишела людьми, но теперь это был другой контингент.

–  Девушки не нужны?
– на сносном английском обратилась к нам миловидная особа неопределённого возраста.

–  Девушки?
– остановился Сергей.
– Девушки нам не нужны. Нам нужны вы.

Говорил он вполне серьёзно.

–  Ми?
– ткнула себя пальцем в грудь особа.

–  ы.

–  Ми нельзя, - с лёгким сожалением сказала она.
– Можно девушка.

–  Только вы, - упёрся Сергей.

–  Пойдём в гостиницу, - вмешался я в их диалог.
– Нам после Конфуция только девушек не хватает.

–  А что Конфуций?
– сказал Сергей.
– У него тоже дети были.

–  А как же роль коммунистической партии?
– повёл я рукой, показывая, насколько всеобъемлюща эта роль.

Сергей посмотрел по сторонам и руководящей и направляющей роли коммунистической партии на этой улице не увидел.

–  С проститутками даже китайские коммунисты не справятся, - заявил он.
– Тем более, у них свой путь.

С этим я вынужден был согласиться.

Пока мы теоретизировали, китайская "мамка" растворилась в толпе. Мы благополучно добрались до своей гостиницы. Она, кстати говоря, тоже называлась "Пекин".

–  Зайдём ко мне, - сказал Сергей.
– Теперь я должен тебя угостить. Я знал, во что ему обойдётся виски или коньяк из мини-бара в номере.

Но кто станет мелочиться после бутылки "Наполеона"? Мы зашли в номер Сергея и расположились в креслах.

–  Зачем здесь две двуспальные кровати?
– спросил я, наблюдая, как Сергей разливает в стаканы виски.