Журнал «Вокруг Света» №01 за 1981 год
Шрифт:
У птицы-лиры природных врагов было немного — лисы, кукабарра, змеи; ящерицы Возможно, когда-то серьезную угрозу представлял для лиры сумчатый тасманийский волк-тилацин; пока сам не исчез с лица земли.
Зато стоило птице-лире (вернее, хвосту самца) попасться на глаза человеку, как он стал ее злейшим врагом. Местное население, несомненно, тоже ценило красоту плюмажа и издавна использовало его в своих украшениях. Катастрофическое истребление лиры началось с появлением пришельцев с огнестрельным оружием и длилось десятилетия. Еще в начале XX века на улицах Сиднея хвостовыми перьями птицы-лиры торговали, что называется, «пучок — пятачок».
А. X. Чисхолл, австралийский орнитолог, подсчитал, что через руки одного лишь сиднейского
Робкие запреты разбойного промысла успеха в те годы, естественно, не имели, и в природе птица-лира теперь встречается, говорят, гораздо реже, чем на популярных австралийских марках.
В девственных лесах островов Карибского моря и Латинской Америки исторически совсем недавно, каких-нибудь три-четыре века назад, обитало множество крупных и удивительно ярких попугаев — макао. Но уже в XVII веке многие разновидности их исчезли бесследно. И опять, как в истории с птицей-лирой и зимородком, причина истребления — беззащитность пернатых перед вооруженным человеком. Макао достаточно защищены от естественных врагов крепким клювом, но уже перед стрелами из лука или духовой трубки-сарбакана неповоротливые и заметные птицы беспомощны. Что уже говорить об огнестрельном оружии?
На Ямайке желанной добычей индейцев был макао желтый. Макао красный последний раз упомянут в легендах, записанных в 1765 году. На Мартинике последний экземпляр макао сказочного замечен был в 1658 году. К началу XIX века стали редкостью на островах Карибского моря макао желтый и зеленый. Индейцы тут почти не виноваты. Конкистадоры и последовавшие за ними колонисты, уничтожавшие племена, снесшие с лица Земли целые цивилизации, скорее всего и не заметили, как нанесли непоправимые бреши природе. Сгинули миллионы птичек, заключенных в клетки, рассыпались, изъеденные молью, чучела и украшения шляп. Краса птичьих перьев и изделий из них дошла до нас порой лишь в праздничных уборах коренного населения.
Почетное право пользоваться материалом для невянущих и немеркнущих украшений, боевых и праздничных уборов принадлежало самым уважаемым членам племенной иерархии.
На Гавайях лишь опытные птицеловы-рабы добывали медовую пищуху. Из ее хвоста выщипывали лишь несколько нужных перьев. И знатность вождя определяли по тому, сколько у него птицеловов-рабов.
Можно долго говорить о месте птиц в верованиях разных народов. Скажем лишь, что и промысел перьев, и ремесло изготовления ритуальных и боевых украшений из них держали в своих руках посвященные. Строго зафиксированы были и орнаменты, и сам процесс их изготовления. Лишь высокородные женщины допускались к изготовлению браслетов и головных повязок из перышек. А наиболее важные части ритуальных одеяний — накидки, шлемы, плащи — смели косить только аристократы, такие, как гавайский король Камеамеа. И если он отправил уже в XIX веке в Петербург роскошный плащ из ярких перьев, значило, что он признал российского императора равным себе.
Для многих племен перья символизировали способность пребывания в недоступной для человека среде — воздухе. Почти невесомые, и тем не менее вполне реальные, осязаемые перышки связывали мир материальный и мир мечты, мысли. В своих видениях, снах, человек достигал недосягаемого. Мысль — видение — образ — идеал — красота — яркость — цвет — перо. Вот оно украшает птицу, несущую его в недосягаемой для человека среде — воздухе. И вот — в руках, на теле человека. Следовательно, желание человека можно осуществить, надев в самых важных житейских случаях перьевое одеяние… От духов, богов, зависело само конкретное существование племени, семьи. А если попросить высшие силы о помощи в борьбе с соседями, со стихиями? И немного призвать на помощь высшие силы, надев воздушное одеяние из перьев птицы? Конечно, самой яркой, самой заметной птицы?..
Для мексиканских индейцев ичола в перьях заключались животворные
жизненные силы. Ими украшали одежду, из них изготовляли костюмы для обрядов и представлений. Ичола верили, что летающие существа способны заглянуть в прошлое и будущее — и мира духовного, и моря житейского. Немудрено, что на самих птиц, на их оперение переносили индейцы веру в чудесную силу познания, присущую пернатым. На ведунов, исполнявших обряды в перьевых одеждах, падал отблеск их духовной силы. Они получали от птиц-духов способность одолеть болезни, недуги, одолеть нечистые силы природы. Еще древние египтяне верили, что в загробном мире душу будут судить, сравнивая сердце умершего с «пером правды». Если сердце чисто, весы не колыхнутся, если отягощено неправыми делами, оно перетянет перо правды и будет обречено на муки.Индейские вожди Тихоокеанского побережья Северной Америки украшали свои головные уборы перьями орла. Орла почитали родоначальником племени, мясо его нельзя было есть, даже плохо отзываться о нем запрещалось. Когда разметанные в танце, перья разлетались в толпу, благотворная сила переходила якобы на все племя.
Ведуны бразильского племени тапирапи надевали парики из красных перьев, чтобы переманить на себя силы молний и смерчей во время зловещих церемоний и заклинаний стихий. Когда колдун шаманил, перья метались, разлетались, отпугивая в итоге злые чары стихий.
Многие народы почитали сову — таинственную птицу, являвшуюся неслышно из мрака ночи и, очевидно, крепко связанную с силами тьмы. Приписывали волшебную силу и сойке — беспокойной, вороватой птице, безнаказанно разорявшей гнезда других пернатых. Народности европейского севера испытывали ужас перед гагарой с ее человеческим криком, страшным на закате. Добыть перья столь могущественных и страшных птиц было делом опасным и необходимым для шаманских ритуалов.
Все это, естественно, приводило к истреблению пернатых.
...Когда мужчины горских племен Новой Гвинеи, обряженные в накидки из перьев и шлемы, танцуют на плотно утрамбованных площадках свадебные танцы, они подражают птичке-шалашнице. Ее самцы для своих брачных танцев сооружают площадки-платформы на горизонтальных ветвях друг над другом. Птичий танец наделяет танцора неотразимой привлекательностью. Переливаются накидки, сделанные из тысяч перышек шалашницы. Чем наряднее плащ, тем богаче и могущественнее человек. На одну накидку отдали перья и жизнь сотни шалашниц...
К. Мышкина
Желтая лихорадка. Стив Шерман
Старик эскимос наклонился и спросил:
— Вы приезжие? — И расплылся в той неподдельной беззубой улыбке, присущей только круглолицым жителям севера с оливковым цветом кожи.
Рейнольдс тоже улыбнулся и, отпив немного виски, повернулся к мужчине, сидевшему рядом.
Ни Джон К. Рейнольдс, ни Дэвид С. Портер, сотрудники нефтяной компании «Энгол ойл» из Хьюстона, штата Техас, не были в восторге от этой командировки в Анкоридж. В сущности, Аляска представлялась им гигантской пустошью размером в пятьсот восемьдесят шесть тысяч квадратных миль. Их родными местами были Даллас, Нью-Йорк, Сан-Франциско, Детройт, Чикаго — города, где жило много людей и все было ясно.
Но когда президент компании приказал ехать, они подчинились, Рейнольдс пилотировал «Навахо», двухмоторный самолет компании, из Хьюстона в Анкоридж и приступил к возведению бастиона будущего Аляски, Летом 1968 года на арктическом склоне этого самого сурового северного штата были обнаружены колоссальные запасы нефти. Примерно от десяти до двадцати миллиардов баррелей нефти, таящихся под необъятной тундрой у Северного Ледовитого океана, могли обернуться миллиардной прибылью для предприимчивых компаний, И «Энгол ойл» была одной из них.