Журнал «Вокруг Света» №01 за 1986 год

Деревья, растущие по периметру Провала, настолько маскируют его, что можно пройти буквально в метрах от края и не заметить этот феномен природы. Но, встав на кромке стометровой пропасти, уже не можешь отвести взгляд от величественных отвесных стен. Провал гипнотизирует. Представляем, как он должен действовать на воображение местных жителей. Несмотря на внушительный диаметр Провала, дно его не просматривается ни с одной из верхних точек.

Обходим по кругу пропасть, подыскивая наиболее безопасное место для спуска. Веревки у нас всего двадцать метров. С ее помощью мы рассчитываем преодолеть самый сложный — отвесный — участок скал, опоясывающих Провал. Остальную часть спуска придется проходить скалолазанием.

Выбираем самый короткий участок отвеса. Стены Провала представляют собой прекрасный объект для изучения стратиграфии района. В том месте, где базальты сменяются известняками, мы закрепляем веревку и начинаем по очереди спускаться. Пройдя отвесный участок, мы приземляемся прямо на колючий куст. Чтобы встать на землю, надо откачиваться к стене.

А вот и первые обитатели среднего яруса — 15-сантиметровый палочник, которого мы поначалу приняли за тонкую изломанную веточку, и почти такой же длины толстая многоножка — кивсяк, — словно панцирем покрытая жесткими кольцами.

Под нависающими стенами, защищающими от дождя, почти нет растительности. В толстом слое пыли видны завалы из упавших сверху веток, каменные глыбы. Кое-где встречаются гнезда мелких и крупных птиц, следы их трапез. Костей упавших сверху животных на удивление мало. Находим хорошо сохранившиеся черепа небольшого бабуина и какого-то мелкого грызуна. Вокруг нас кипит жизнь — порхают куропатки, снуют изумрудные ящерицы, летают пестрые бабочки.

Придерживаясь за ветки, спускаемся еще метров на двадцать, огибая базальтовые скалы. Отсюда уже просматривается заваленное глыбами и щебнем дно, на краю которого чернеет щель. Может, там ход в подземный лабиринт? Возбуждение быстро спадает: первая же попытка спуска действует отрезвляюще. Склон, крутизна которого достигает здесь 80 градусов, сложен из крупных и мелких камней, слабо сцементированных землей.

Останавливаемся и выбираем оптимальную трассу. На ключевом участке — нависающей глыбе — закрепляем пятиметровую прочную капроновую стропу, предварительно завязав на ней узлы, чтобы не скользили руки. Один из нас осторожно повисает на стропе и, нащупывая ногами опору, спускается вниз. Второй его подстраховывает. Еще десять метров лазания по ненадежной стене, и можно встать на дно. Следом сползает рыхлое месиво из мелкой скальной крошки и глины. В одном месте виден монолит, изъеденный желобковыми бороздами-каррами. Под ним — темная щель. Это понор — место поглощения дождевой воды, стекающей в Провал. К нашему разочарованию, через щель не пройти — она изрядно забита глиной.

Путь наверх среди огромных «живых» камней опасен не менее, чем спуск. Но вот и эти препятствия позади.

Пристегнув к веревке зажимы, быстро поднимаемся...»

Повторяем: это все мы увидим неделей позже. А сейчас мы уперлись в то же самое дно Провала, но извне, со стороны пещеры. Перед завалом замечаем странные сооружения. На площади в пять-шесть квадратных метров разбросаны в беспорядке больше десятка витых наклонных трубок. Они сооружены из смеси песка и глины, на конце раструб — входное отверстие. Отдельные трубки достигают полуметра — при ошеломляющем угле наклона. Внимательно понаблюдав за этими «инопланетными» строениями, мы обнаружили их создателей — небольших жучков, напоминающих тараканов. Рядом с этим «поселком» разместился высохший «сад», образованный подушечками переплетенных растений, похожих на осыпавшиеся ромашки.

Обойдя завал по глыбам и хрустящему плавнику, мы попадаем в узкий проход с чистым песчаным полом. Над головой бесшумно снуют летучие мыши. Поворачиваем направо и, стараясь глубоко не дышать, бредем вдоль низкого обвального зала. Пол покрыт толстым слоем мельчайшей пыли — смеси гуано и невесомых глинистых частиц. Клубы ее подолгу висят в воздухе. Хотя никто из посетивших Соф-Омер не заразился гистоплазмозом, лучше поберечься... На своде кое-где жирные черные пятна, напоминающие мумиё.

Мы в галерее Хамелеона. Она таит немало загадок. Каким образом сюда, в удаленный от реки уголок пещеры, занесло большие стволы деревьев? Почему попадаются черные, обугленные куски дерева, а свод местами закопчен? Ведь паломники сюда не доходят. Откуда здесь высохшие скелеты небольших рыб? Достоверно объяснить находки мы пока не можем.

Несколько минут идем широкими ходами и оказываемся в огромном наклонном зале. Он так и называется — Большой Зал. Его нижняя часть открывается наружу, в каньон реки, и освещена слабым, отраженным от стен солнечным светом. Подземная река, сжатая двумя огромными глыбами, обрушившимися со свода, вырывается здесь на поверхность. На протяжении ста метров левый отвес каньона представляет собой высокую стену, испещренную черными отверстиями. Это вход в Холуку — двухэтажную систему пещерных галерей. Холука на языке оромо и означает «пещера». Кое-где сквозь верхние трещины в галереи проникают корни деревьев, врастающие в нанесенный рекой грунт.

Первый же день работы в пещере полон сюрпризов: проходя по обычному маршруту в Холуке, один из нас едва не облокотился на полутораметровую ядовитую змею, прятавшуюся под землей от дневного зноя. А часа через два — встреча с двумя крупными дикобразами. Трудно установить, кто был напуган больше. Хорошо, что встретились мы на перекрестке ходов и было куда ретироваться.

От верхней части Большого Зала расходятся несколько широких галерей. Влево галерея Глиняных Стен: когда-то многометровые толщи глины целиком заполнили эти пустоты, но потом они были взрезаны потоками. Вправо веером расходятся освещенные галереи, выходящие в гроты над рекой. Кое-где — глубокие провалы в двухкилометровый лабиринт узких ходов, образующих нижний этаж. Стены и своды, словно изморозью, покрыты густым белесо-желтоватым налетом — кристаллами селенита. В одном из ходов расположена цепочка высоких кальцитовых плотин — гуров. Они образовались в результате перетока части паводковых вод по сложному подземному маршруту. Обогащенная солями вода тысячелетиями перетекает по системе шлюзов, наращивая верхние края плотин. Сейчас здесь сухо. Темный пол поблескивает соляными корочками от бывших луж.

Впереди появляется дневной свет.

Мы выходим из пещеры и оказываемся на склоне суходола — древнего русла реки. Обсуждаем дальнейший маршрут по каньону и предлагаем Абэрре пойти с нами. Но капрал вежливо отказывается. На сегодня ему достаточно и подземных впечатлений. Отправляем с ним в лагерь все наше снаряжение, оставив себе лишь одну удочку и наживку.

Большую часть пути вниз по течению мы проходим скалолазанием по нависающим над водой стенам каньона. Где удается, бредем вдоль берега, спотыкаясь, увязая в иле и ударяясь об острые, невидимые в мутной воде камни. Иногда отвесные стены и глубокое русло вынуждают плыть. Эх, была бы байдарка!

Сопровождаемые парой крупных птиц-носорогов, мы добираемся до огромной глыбы на середине реки. Дальше этого рубежа мы еще не забирались. Не задерживаясь, проходим вперед. Нас манят новые повороты реки.

Каньон реки Уойб на всем протяжении великолепен. Нависающие над водой белые и темно-серые известняковые скалы замысловато источены рекой. Стрельчатые проемы игрушечных средневековых замков сменяются колоннадами древнегреческих храмов. На верхних террасах чернеют входы в небольшие гроты — следы деятельности реки в далеком прошлом.

Мы прошли уже большое расстояние по неизведанной части каньона. Время и усталость подсказывают, что пора возвращаться.

Набивая на ногах новые ссадины, бредем обратно вверх по реке. Идти и плыть против течения не так-то просто. Солнце скрылось, легкий ветерок предвещает вечернюю прохладу. Согреваемся лишь движением. Последний брод. Отжимаем одежду, извлекаем из обуви песок с мелкими ракушками и в сумерках бежим по суходолу в лагерь.

Там оживление. Капрал Абэрра в центре внимания эфиопских друзей. Нас встречают бурными аплодисментами — видимо, Абэрра успел поделиться богатыми впечатлениями о подземном путешествии. С этого дня наши ежедневные рабочие выходы в пещеру окружены еще большим вниманием и уважением.