Журнал «Вокруг Света» №04 за 1983 год

Положив на стол бланк допроса, Нечогин закурил и, пустив в лицо задержанного струю дыма, спросил:

— Имя?

Нарушитель даже не повернул головы. Его взгляд по-прежнему был прикован к чему-то невидимому за окном.

— Я спрашиваю, как тебя зовут? — повысил голос подполковник.

Нарушитель по-прежнему молчал. Переводчик Нисканен подошел к столу, сказал:

— Вашескородие, он по-русски не понимает. Это Руонала. Его здесь хорошо знают.

— Скажи ему, пусть назовет имя и где родился,— приказал Нечогин.

Когда Нисканен заговорил по-фински, задержанный обернулся, начал отвечать на вопросы.

— Так, значит, Эрик-Юрье Руонала,— повторил Нечогин, записывая сведения в протокол.— Родился 8 декабря 1883 года. Значит, ему недавно исполнилось тридцать два,— подсчитал он.

— Выглядит, однако, старше своих лет.

— Где работает?

— В экспедиционной конторе «Ларе Крогиус» в Хапаранде,— перевел Нисканен.— Живет здесь у портного Гранлунда на Большой средней улице.

— Беспартийный?

— Член социал-демократической партии Финляндии.

— Так вот что это за птица! — вскричал Нечогин. — Что в пакетах?

— Он не знает.

— Как это — не знает? Врет. Капин, дай сюда пакет!

Унтер-офицер положил пакет на стол, шашкой разрезал бечевку. Из-под оберточной бумаги выглянула пачка брошюр. Нечогин схватил одну из них, прочитал:

— «В. Ленин. Социализм и война (Отношение РСДРП к войне)». Та-ак-с! А ну, что говорят социал-демократы о войне? «Теперешняя война есть империалистическая война». Гм-м. Капин! Нечего тут прислушиваться. Шагом марш на пост! Ишь, уши развесил. Нисканен, дайте другой пакет!

Нечогин раскрыл второй пакет. В нем оказалась толстая пачка номеров газеты «Социал-демократ».

— Посмотрим, что это за газета, — произнес подполковник, разворачивая лежавший сверху номер. — «Несколько тезисов». Гм-м. — Палец его следовал по строкам. — «Социальным содержанием ближайшей революции в России может быть только революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства. Революция не может победить в России, не свергнув монархию и крепостников-помещиков». Да за доставку такой газеты в Россию полагается смертная казнь или каторга! — окончательно протрезвев, воскликнул Нечогин и стукнул кулаком по столу. — Так кто тебе поручил везти это через границу?

— Он не знает,— перевел ответ задержанного Нисканен.

— Как это не знает? — вскочил Нечогин.

— Говорит, что его остановил в Хапаранде неизвестный человек, попросил отвезти в Торнео санки с продуктами для больной матери. Обещал хорошо заплатить.

— «Неизвестный человек»... Да что он, издевается над нами? А куда он должен был доставить санки?

— Он говорит, что должен был отвезти их к себе домой. За ними придет хозяин.

Нечогин приказал: немедленно пошлите людей на квартиру этого финна. Адрес: Большая средняя улица, дом Гранлунда. Пусть ждут человека, который спросит литературу.

Под утро задержанного увели в арестантский дом при полицейском управлении. Нечогин тут же сел писать телеграмму генералу Еремину в Гельсингфорс.

В письменном донесении Нечогин сообщил, что задержанный на границе в ночь на 1 января финляндский уроженец Эрик-Юрье Руонала сообщников назвать отказался. В пакетах оказалась запрещенная к внедрению в империю большевистская литература:

Брошюра «Социализм и война».

Сочинение В. Ленина. Издана в Женеве в 1915 году — 93 экземпляра.

Журнал «Коммунист» № 1—2, изданный РСДРП,— 47 экземпляров.

Газета «Социал-демократ» № 47 за 13 октября 1915 года — 278 экземпляров. «Социал-демократ» № 48 за 20 ноября 1915 года — 231 экземпляр.

По два экземпляра брошюр и газет Нечогин выслал в Гельсингфорс. Все остальное, включая литературу, санки и лыжи Руоналы, передал на хранение полицмейстеру Акселю Меларту.

— Ваше превосходительство, пришло донесение от Нечогина.— Подполковник Тунцельман, звякнув шпорами, положил папку с надписью «К докладу» на стол начальника финляндского жандармского управления.

Генерал Еремин быстро прочитал телеграмму, вскинул глаза на Тунцельмана.

— Повезло Нечогину, — сказал он.— Напал-таки на большевистский транспорт. Из Петрограда давно сообщают, что каким-то путем в столицу регулярно поступает ленинская литература. Об этом доносят агенты, да и при арестах обнаруживают свежие номера газеты «Социал-демократ». А откуда попадают они в Россию, было неизвестно. Теперь ясно: через Торнео. Наверняка все это время перевозили под самым носом у Нечогина, а этот шляпа ничего не замечал.

— «Коммунист» — новый журнал, ваше превосходительство,— нашел нужным вставить Тунцельман.— Тоже очень и очень вредного направления. Я просматривал его. В нем большая статья Ленина «Крах II Интернационала». Целиком направлена против ведения войны и самодержавного строя. Автор призывает рабочих к революционным выступлениям.

Подумав, Еремин распорядился:

— Подготовьте донесение за моей подписью в Петроград. Пусть этим финном займутся в столице. А Нечогину надо дать указание, чтобы продолжал расследование, выявил сообщников этого финна, связался с шведскими властями в Хапаранде. Пусть выяснит, кто поручил ему перевозку большевистской литературы через границу.

Финляндское жандармское управление сообщило всем сотрудникам о задержании в Торнео транспорта большевистской литературы. И вскоре на имя Нечогина пришла секретная шифровка из Таммерфорса от ротмистра Ивановского, в которой говорилось:

«По имеющимся сведениям, Эрик Руонала еще до войны являлся руководителем революционеров в Северной Финляндии».

Нечогин несколько раз вызывал Руоналу на допрос, но ничего от него не добился. Арестованный упорно отказывался назвать имена людей, которые поручили ему перевозить русскую подпольную литературу.

— Ну а явку, куда ты должен был сдать литературу, назовешь? Ведь на твоей квартире целую неделю сидели, а все впустую. Значит, обманул? — горячился жандармский подполковник.

Руонала молчал. И только по ночам в одиночке арестантского дома он позволял себе вспомнить, как все это началось.

...Однажды в середине августа Руоналу пригласил к себе известный в Хапаранде социал-демократ, хозяин обувного магазина Аксель Рённмарк. В его доме был еще один мужчина, который назвал себя Карлом Чилбумом. Он сказал, что приехал в Хапаранду из Стокгольма, чтобы организовать доставку в Россию издающейся за границей литературы большевиков — самой революционной из всех российских партий.