Журнал «Вокруг Света» №07 за 1982 год
Шрифт:
Директор еще пристальнее вгляделся в Стаса и театрально отступил на шаг.
— Молчишь! Хорошо, я сам скажу. Они охотились, мой друг, охотились. Били и птицу и зверя. И сам я тоже грешен — постреливал иной раз в свободное время. А что прикажешь делать? Выпадет тебе редкий выходной, и до того хочется отдохнуть от всей этой беготни, лиц, которые постоянно вокруг и утром и вечером... Хватаешь рюкзачок, ружьишко — ив лес. А там красота, покой, зелень... Отдохнешь в лесу денек-другой, пару уточек подстрелишь — совсем по-другому себя чувствуешь.
— А как же Устав внеземных колоний? — механически, без
— Так и знал, что ты это скажешь.— Директор, словно гордясь своей проницательностью, торжествующе воздел к потолку палец, затем схватил со столика банку с соком, которую поставил для Стаса, откупорил ее и в два глотка осушил.— Да, ты прав. Устав запрещает охоту без согласования с экологом. Но эколога-то у нас до тебя не было. А я разве в состоянии уследить за всем, разобраться, что можно и что нельзя в этом чертовом лесу? Кажется, все почти как на Земле, а приглядишься повнимательней: так, да не совсем так. И не смотри на меня как на злодея, для того и требовал на Анторг эколога, чтобы в лесу навести порядок. Вот ты теперь его и наводи.
— Вот я его и навожу. Ларго устало поморщился.
— Стас, за эти годы на Анторге были убиты сотни животных, это печальный факт, но я не поверю, что еще несколько подстреленных уток повлияют на экологическое равновесие. Зато людям, живущим здесь, и тебе в их числе, это пустяковое нарушение может принести ощутимую пользу.
— Это все, что вы хотели мне сказать? — спросил Стас.
— Пока все.
— Тогда мне пора. Простите, Ларго, я не могу выполнить вашу просьбу. Всего доброго.
Стас резко поднялся из кресла, кивнул в спину отвернувшемуся к окну директору и вышел из кабинета.
От беседы с генеральным директором у Стаса остался какой-то странный и неприятный осадок. Чтобы отвлечься, Стас принялся разбираться у себя в рабочем столе, затем сходил пообедал в столовую, потом вернулся в лабораторию и попробовал читать, но мысли его по-прежнему вились вокруг утреннего разговора с Ларго. Он чувствовал свою правоту и в то же время не мог избавиться от непонятного ощущения, словно он был виноват в чем-то перед директором.
В дверь лаборатории негромко постучали.
— Да-да, войдите,— рассеянно пригласил Стас.
Дверь открылась, и Стас увидел, что на пороге лаборатории стоит незнакомая черноглазая девушка с короткой темной косой.
— Мне нужен главный эколог Кирсанов,— сказала она, улыбаясь.
— Я — Кирсанов.
— Тогда здравствуйте. Наташа Сергиенко.— Девушка решительно протянула ему руку.
— Стас. Здравствуйте, Наташа,— он не без удовольствия пожал мягкую теплую ладонь.— Чем могу быть вам полезен?
— Нет, это я чем могу быть вам полезна?
— То есть как...— оторопело пробормотал Стас.
— А очень просто,— довольная произведенным эффектом, объявила Наташа.— Я биохимик, прилетела сегодня утром, думала, буду работать в хим-лаборатории при шахте, а в отделе кадров мне говорят: идите в лабораторию экологии, там вас давно ждут. Ждали?
— Да, ждали, конечно,— совсем растерялся Стас,— нам очень нужен биохимик...
— Тогда вводите меня в курс дела,— потребовала Наташа.
...Через час Стас знал о новой сотруднице все,
был очарован ею и благодарил судьбу за такой неожиданный и приятный подарок: он действительно подавал заявку на биохимика плюс еще трех специалистов, однако в ближайшие год-два ни одного человека получить не рассчитывал: слишком велик был в колонии голод на людей. И в первую очередь специалистами обеспечивали шахту, поскольку экономическое развитие их городка зависело прежде всего от добычи анторгита.Показав Наташе лабораторию, Стас предложил девушке посмотреть их сад.
— У вас есть сад? — удивилась она.
— Собственно, это не совсем сад. Просто наша лаборатория стоит на южной окраине города, лес начинается километрах в трех отсюда, зато кустарники, подлесок подходят буквально к нашим стенам. Опасного для человека в здешней природе пока ничего, слава богу, не обнаружено, и мы против такого близкого соседства не возражаем. Так даже удобней вести исследования.
Они вышли через двери с обратной стороны сборного домика, служившего помещением для лаборатории и часто жильем для ее сотрудников. Повсюду тянулись заросли густо переплетенных кустов, похожих на сибирский стланик.
Кое-где среди зелени листьев проглядывали некрупные белые и бледно-розовые соцветия.
— Сейчас я вас кое с кем познакомлю. Ксют, пойди сюда, Ксют! — позвал Стас.
В кустах что-то гукнуло, шумно заворочалось, треща ветками, и на дворик перед эколабораторией выскочила обезьяна.
— Иди сюда, мой хороший, давай, давай! — Стас вынул из кармана припасенное яблоко и протянул животному.
— Ой! — воскликнула Наташа.— Да это же настоящий шимпанзе!
Ловко перебирая короткими задними и непомерно длинными и мощными передними лапами, существо подскочило к Стасу и уж совсем по-обезьяньи выхватило у него угощение.
И только когда животное открыло рот, чтобы съесть лакомство, стало видно, что это вовсе не земной шимпанзе. В продолговатой пасти не было ни клыков, ни вообще каких-либо зубов. Вместо них под мясистыми губами открылись четыре челюсти, две верхние и две нижние; они напоминали костяной конус, продольно распиленный на четыре равные части. Взяв на всякий случай Стаса за рукав, Наташа завороженно наблюдала, как челюсти раскрылись, словно раздвинулись губки тисков, существо сунуло в образовавшуюся щель яблоко и принялось энергично жевать, двигая челюстями вперед-назад, причем все четыре челюсти двигались относительно одна другой совершенно асинхронно.
— Вы его не бойтесь, Наташа. Ксют у нас хороший, правда, Ксют? — Стас погладил животное, оно довольно хрюкнуло, сомкнуло губы и вновь стало почти неотличимо от обычной земной обезьяны.— Если хотите, можете его погладить.
Наташа робко протянула ладонь, провела по длинной шерсти. Шерсть оказалась жесткой, свалявшейся. Наташа отдернула руку и украдкой от Стаса обтерла ее о брюки.
— Нет, все же он какой-то...
— Ну вот, почему мы так устроены? — огорчился Стас.— Хотим, чтобы все было «по образу и подобию». Какой тут, к черту, контакт! Этот противный, этот скользкий, этот мерзкий... Даже Ксют — вроде совсем по виду обезьяна — все ему сначала: «Ах, какой милый! Ах, какой забавный!» А как увидят, что жует он не поперек, а вдоль — все, конец восторгам.