Журнал «Вокруг Света» №08 за 1975 год

Да что там Англия. Взять хотя бы США, страну сравнительно молодую. Оказывается, и там можно найти законы под стать британским. Филадельфийцы, например, не имеют права по воскресеньям принимать ванну. В Лос-Анджелесе зрителям запрещается целовать особ женского пола во время спектакля, а пассажирам трамвая — стрелять из окон по кроликам. Сурово? Отнюдь. Вот в Абилине, что в штате Техас, штраф может быть наложен на каждого мужчину, который «на улице многозначительно покашливает, свистит, подмаргивает, заигрывает или вообще каким-либо другим способом пытается привлечь внимание незнакомой дамы». Но и это еще не верх строгости. В Северной Каролине за то же самое можно получить два года тюрьмы, а в штате Массачусетс любой, кто десять раз поцелует девицу в общественном месте, обязан жениться на ней. Кстати, в том же штате Массачусетс хождение по канату разрешено только в церковных зданиях. Не лучше приходится и калифорнийцам, ибо, если следовать букве закона, чтобы поставить у себя дома мышеловку, нужно иметь разрешение на охоту. Но, пожалуй, всех перещеголял Спокан, где хозяйка может подвергнуться штрафу только за то, что вывесила сушиться мужское и женское белье на одной веревке. Как справедливо заметил по этому поводу английский еженедельник «Уикэнд», наши дедушки и прадедушки были куда более строги в отношении охраны нравственности, чем нынешние законодатели.

Впрочем, и среди старых законов есть забытые совершенно несправедливо. Например, многим городам или хотя бы городским районам на Западе мог бы пригодиться существовавший на Бермудских островах запрет на пользование автомобилями, поскольку они «нарушают тишину и загрязняют воздух». А для капиталистических государств вполне бы подошел старый аргентинский закон, гласящий, что никто не может быть осужден или подвергнут наказанию за кражу еды, если человек был голоден.

Уйти, чтобы вернуться…

В далекой, загадочной и печальной стране...

О внутренней жизни этой страны известно, в сущности, не так уж много, хотя по площади она превышает Скандинавский полуостров: чуть ли не две трети ее занимает так называемая «полицейская зона». Страна эта засушливая, гористая и пустынная: редкий кустарник, скалы, движущиеся пески, снова кустарник, воды почти нет. Лишь реки на северной и южной границах не пересыхают летом. В центре — плато, к западу — пустыня, за ней океан, к востоку — опять-таки пустыня, где живет одно из самых отсталых племен в мире — бушмены. Население малочисленное — меньше одного человека на квадратный километр. Конечно, если раскладывать богатства этой земли — по законам статистики — на душу населения, то нищей страну не назовешь. Ибо получается, что на каждого жителя выпадает доля в добыче несметного количества алмазов, в баснословных залежах медных, свинцовых и урановых руд, в гигантском поголовье молочного скота и каракулевых овец, кочующих по заросшей колючим кустарником полупустыне.

Страна эта не имеет законного политического статуса, но зато имеет незаконных хозяев. В мире она известна под двумя названиями. Колонизаторы ЮАР упорно придерживаются старого географического имени, навязанного стране в конце прошлого века колонизаторами германскими, — Юго-Западная Африка. В 1968 году ООН предложила новое название — Намибия. Именно так издавна зовут свою родину живущие здесь племена. По их представлению, пустыня, лежащая на побережье Атлантического океана, должна была надежно защищать страну от вторжения иноземцев с моря. Пустыне дали имя Намиб. На койсанских языках это слово обозначает «щит»...

О том, что скрывается за «щитом» ныне, можно судить по разнородным фактам, случайными и неслучайными путями пересекшим границу «полицейской зоны».

«Белые из Виндхука (1 Виндхук — столица Намибии. Очерк об этой стране итальянского журналиста Э. Феде «Алмазы Берега скелетов» см. в «Вокруг света» № 1 за 1974 г. (Здесь и далее прим. автора.)), — свидетельствует председатель специальной Комиссии ООН по делам Намибии, лауреат Нобелевской премии мира 1974 года Шон Макбрайд, — самые большие консерваторы, расисты и колониалисты на Земле: там до сих пор поют «Дойчланд юбер аллее», машут флагами со свастикой и отмечают день рождения Гитлера».

«Как и все другие южноафриканские города, Виндхук строго разделен по расовому признаку,— пишет итальянский журнал «Эпока», — с одной стороны квартал белых, с другой — «цветных», в десяти километра — черная резервация Кататура. Негры, которые до 1960 года жили гораздо ближе к центру, не хотели туда переселяться; но власти вынудили их к этому, и воспоминание о происшедшей тогда перестрелке, приведшей к человеческим жертвам, живо до сих пор».

Совсем недавно — в мае этого года — в Виндхуке снова раздались выстрелы. Полиция открыла огонь по демонстрации африканских рабочих. Рабочие хотели немногого: перестать нищенствовать и не видеть колючей проволоки за окнами своих жилищ. Результат: убит один человек, тяжело ранено тринадцать.

«На юге, вдоль границы с ЮАР, — сообщает далее журнал «Эпока», — располагается сказочное «царство алмазов». Здесь работает около тысячи белых и четыре тысячи черных. Они полностью изолированы от остального мира: на вход и выход из Ораньемунда необходимо разрешение, получить которое крайне трудно, кроме того, нужно при этом подвергнуться невероятным досмотрам. Тех, кто пытается приблизиться на свой страх и риск, безжалостно уничтожает стража. Такому жестокому режиму есть причина: это единственное место в мире, где еще и сегодня можно найти драгоценный камень прямо на поверхности земли или под самым тонким, едва в несколько сантиметров, слоем почвы. «Де Бирс» (1 «Де Бирс консолидейтед майнс» — одна из крупнейших английских колониально-сырьевых монополий.), добывающая алмазы, щедро вознаграждает своих работников за самоотверженный труд, но обращение с белыми совсем иное, нежели с черными. Первые живут со своими семьями в роскошных коттеджах, пользуются ресторанами, спортивными сооружениями, кинозалами. Вторые размещаются в больших совместных бараках на краю пустыни: вплоть до окончания контракта они не имеют возможности вернуться домой».

Добавим к этому несколько фактов из истории «царства алмазов». В дальнейшем они помогут нам лучше понять причину того пристального внимания, которое оказывают Намибии колонизаторы на протяжении почти сотни лет.

Первый алмаз на берегах реки Оранжевой был найден случайно в 1866 году. Первооткрывателем оказался голландский колонист Эразмус Джекобс, пятнадцати лет от роду. Красивый камушек, найденный во время прогулки, мальчишка подарил соседу-фермеру. «Камушек» обернулся алмазом весом в 22 карата (1 Карат — около 0,2 грамма.) и стоимостью 500 фунтов стерлингов. Вскоре городок Кимберли в среднем течении реки Вааль стал столицей алмазодобытчиков; через сорок лет после первой находки обнаружились россыпи драгоценностей и в пустыне Намиб. Перед первой мировой войной германские монополии добывали на побережье Юго-Западной Африки уже по миллиону каратов алмазов в год.

Ныне способы добычи алмазов в этих местах можно вполне назвать промышленными, хотя по простоте они, пожалуй, не знают себе равных. По пустыне снуют огромные бульдозеры. Они соскабливают верхний слой грунта, обнажая россыпи, затем песок просеивается, и те же мощные машины сбрасывают пустую породу в море. Рыть глубокие шахты и вырабатывать кимберлитовые трубки, как то приходится делать к югу от Оранжевой и Вааля, здесь не нужно: алмазы лежат буквально под ногами. Ученые подсчитали «цену» каждого добытого в Намибии карата: 126 миллионов крупиц песка, передвинутых с места на место. Несмотря на девятизначное число, это не так уж много.

Нанди из племени овамбо

Что же такое «полицейская зона» и как она возникла? Для ответа на этот вопрос необходимо углубиться в прошлое Намибии.

Гереро появились здесь в XVII веке. Это были опытные потомственные скотоводы, и вплоть до конца прошлого столетия племя оставалось самым богатым и мощным во всей Юго-Западной Африке. Еще в 1890-х годах его стада насчитывали 750 тысяч голов. Белым поселенцам ничего не стоило уговорить неграмотных вождей гереро начертить крестик на бумажке, которую они загадочно именовали «трактатом». Когда пустячный крестик был поставлен, могущественные скотоводы неожиданно обнаружили, что лишились всех своих пастбищ. Это произошло вскоре после того, как в декабре 1884 года Германия объявила Юго-Западную Африку своей колонией. А через двадцать лет вождь гереро Самуэль Махареро поднял восстание. Немедленно последовала карательная экспедиция шести кайзеровских дивизий, и три четверти племени было уничтожено.

Нама, одно из племен койсанской расы, перекочевали из центральной Африки в южную Намибию почти 1000 лет назад. Вслед за ними здесь появились и дамара. Оба племени добывали пропитание охотой, а «угодьями» им служили огромные пространства вельда, тянущегося от пересыхающего солончакового озера Этоша до самого мыса Доброй Надежды. С появлением Капской колонии нама оттеснялись все дальше и дальше на север. Последние нама, подгоняемые дискриминационным законодательством белых, покинули южную оконечность Африки в 1869 году. Они называли себя бастер, и в жилах их текла уже смешанная кровь — голландских поселенцев и готтентотская. Когда нама — по примеру гереро — подняли восстание в 1904 году, оно было подавлено кайзеровским генералом фон Трота с традиционной жестокостью. Слово «геноцид», впрочем, тогда еще не было в ходу.