Журнал «Вокруг Света» №08 за 1975 год
Шрифт:
— А все-таки красиво на Памире, — почти шепотом сказал Энн.
— Чокнулся ты совсем, — еле слышно прохрипел в ответ Яак.
По скальным бортам кулуара они спустились на снежное плато, ровное, как полированный стол. Только бы и радоваться, что не нужно теперь висеть на веревке над пропастью, но снег раскис. И стал всасывать их в глубину, как болотная трясина.
— Ну вот и хватит с меня. Дальше ты пойдешь один. — Яак опустился в мокрый снег.
Энн попытался было поднять Яака, но сам от бессилия рухнул в снег.
Они все-таки поднялись. Энн положил руку Яака на свои плечи,
Лютый мороз, который преследовал их несколько суток подряд, обернулся лютой жарой. Снег, казалось, собирал все лучи света и посылал на них. Обжигал обмороженную кожу лиц и даже сквозь черные очки слепил глаза. Над плато миражем струился тяжелый раскаленный воздух. Энн попытался было обернуться на стену, чтобы увидеть путь подъема и спуска, но тут же опустил голову: стена обожгла глаза.
Через каждые десять шагов они, разморенные ледниковым суховеем, обессиленные голодом, опускались на снег и засыпали.
А с заходом солнца их одежда и обувь снова обрастала льдом...
Яак пытался сказать что-то, но у него ничего не получалось — совсем потерял голос, но потом все-таки прошептал:
— Какое сегодня число?
— Тридцать первое июля, кажется.
— Сколько прошло?
— Четырнадцать дней. Десять на стене, четыре дня спускались после лавины.
— Дойдем? — спросил Яак.
— Дня три-четыре пути нашим темпом через ледник и перевал. Конечно, дойдем, — ответил Энн, хотя сам чувствовал, что им не дойти.
Яак вдруг выпрямился, на мгновенье замер и заорал нечеловеческим голосом:
— Ра-ке-та! Красная ракета! — потом схватился за бок и стал медленно опускаться на снег.
— Посиди, посиди, отдохни, это бывает, почудилось.
Но вдруг Энн услышал голоса, ясные и близкие. С ледника поднялась еще одна ракета и долго не гасла. Только теперь зеленая.
Яак опустил голову на колени и заплакал. Энн попытался что-то сказать, но тоже стал вытирать рукавами пуховки мокрые глаза.
Евгений Котлов, наш спец. корр.
Памир
В Техас на воздушном шаре
— Омаха, говорит воздушный шар Н2749А, прием.
— Н2749А, повторите.
— Я — воздушный шар Н2749А.
— Я — Омаха. Вы сказали — воздушный шар?
— Да, — Арт Суонсон поднес микрофон к губам. — Мы летим на высоте 380 футов на юго-запад; просим определить наше местонахождение с помощью радара.
— Н2749А, вы летите слишком низко, наши приборы вас не засекут. Свяжитесь с базой ВВС в Оффате. Прием.
— Спасибо, Омаха. Если нас несет к вам, то скоро встретимся.
— Желаем удачи и надеемся, что до этого не дойдет, — ответил диспетчер аэропорта, которого, без сомнения, мало привлекало воздухоплавание, во всяком случае, вблизи вышки контроля за полетами.
В корзине из ивовых прутьев, подвешенной к потрепанной оболочке, которая неслась по воле ветра над американским Средним Западом, были двое: Курт Стелинг,
научный консультант одного из правительственных учреждений в Вашингтоне, и Арт Суонсон, бывший сотрудник «Гудьир Корпорейшн», — оба заядлые энтузиасты воздухоплавания: их не остановило даже вполне понятное суеверие — вылет состоялся в пятницу, 13 октября 1972 года. Помимо метеорологических исследований, в задачи полета входило установление нового мирового рекорда. Аэронавты намеревались пробыть в воздухе 62 часа и, таким образом, побить все рекорды Европы и США по продолжительности полета на воздушных шарах этого класса — с объемом 3500 кубических футов.Подготовка к полету началась еще в апреле 1972 года. Курт Стелинг встречался с учеными из различных ведомств и старался убедить их в том, что многие измерения в нижнем слое атмосферы могут выполняться аэронавтами без больших затрат.
Вначале предложения Стелинга были встречены без особого энтузиазма. Но в конце концов его усилия увенчались успехом: необходимые приборы и средства были, получены.
В то время как Стелинг занимался планированием полета и получением прогнозов погоды в Вашингтоне, второй пилот — Арт Суонсон — находился в Акроне, штат Огайо, где готовил к полету старый воздушный шар, принадлежавший местному клубу воздухоплавателей.
И вот вечером 12 октября 1972 года Стелинг и Суонсон встретились в городе Су-Фоле (штат Южная Дакота), где расположен полигон для запуска беспилотных аэростатов с научными целями. Ночь они провели в мотеле, обсуждая предстоящий полет. Стелинг надеялся вылететь на следующий день вечером, чтобы избежать нагревания газа лучами солнца: при старте это вызывает утечку гелия.
Рано утром аэронавты уже были на стартовой площадке, где чуть ли не с рассвета возбужденно суетились мальчишки. Они наполняли песком балластные мешки. Рядом стоял огромный тягач с цистерной гелия, от которого к воздушному шару тянулся длинный шланг. Гелий медленно, с шипением наполнял оболочку.
Каждые полчаса Стелинг получал по телефону погодные данные из аэропорта Су-Фоле. Прогнозы были неопределенные, однако предполагалось, что вечером воздушный шар будет двигаться на юго-юго-восток, а затем — ночью — на восток-юго-восток.
В 18 часов 45 минут все было готово. Вот как рассказывает о запуске Курт Стелинг:
«Мы высыпали балласт из нескольких мешков. Вокруг собралась толпа не меньше ста человек. Мальчишки цеплялись за края корзины. Я закричал: «Отпускай!» Мы не двинулись с места. Я приказал мальчишкам вывести нас на середину поля. «Отпускай!» Никакого эффекта. Мы высыпали еще немного песка. «Отпускай!» Мальчишки отпустили корзину, и ровно в 19 часов мы начали мягко подниматься над высоковольтными линиями и шоссе».
Ярко светила молодая луна, а внизу до самого горизонта простиралось электрическое зарево. Однако аэронавты не сразу смогли насладиться открывшимся зрелищем. Копошась в темноте на дне узкой корзины, они старались освободить для себя побольше места, вывешивая за борт в пластиковых мешках часть своего снаряжения. «Прошло два часа, — рассказывает Курт Стелинг, — прежде чем я, наконец, огляделся вокруг. Под нами проплывали незнакомые огни, а тишина стояла такая, что я слышал лай собак и мычание коров».